(no subject)
Переживаю любопытную ситуацию.
В кармане ветровки последний евро, полученный от сдачи еще лежавших дома бутылок. Дома из еды последний кусок сыра, пачка макарон, кетчуп и сливочное масло (все это на двоих). Из всех этих ингридиентов трапеза готовится вот уже три дня подряд. Подобное состояние, когда считается каждый цент и кусок хлеба, длится вот уже неделю и рискует растянутсься и на следующюю.
При всем при этом я работаю на физически тяжелой работе, когда есть хочется вдвойне.
Покупки в супермаркете, при которых набираешь полную сумку еды, кажутся чем-то далеким и недостижымым.
При этом каждый день я прохожу через центральные улицы Мюнстера, полные шикарных авто, дорогих ресторанов, холеных, довольных, хорошо одетых людей и витрин с дорогой одеждой и роскошью.
Еще никогда в своей сознательной жизни я не чувствовал себя настолько бедным.
Пожалуй, о деньгах не хочется думать только тогда, когда они есть.
В кармане ветровки последний евро, полученный от сдачи еще лежавших дома бутылок. Дома из еды последний кусок сыра, пачка макарон, кетчуп и сливочное масло (все это на двоих). Из всех этих ингридиентов трапеза готовится вот уже три дня подряд. Подобное состояние, когда считается каждый цент и кусок хлеба, длится вот уже неделю и рискует растянутсься и на следующюю.
При всем при этом я работаю на физически тяжелой работе, когда есть хочется вдвойне.
Покупки в супермаркете, при которых набираешь полную сумку еды, кажутся чем-то далеким и недостижымым.
При этом каждый день я прохожу через центральные улицы Мюнстера, полные шикарных авто, дорогих ресторанов, холеных, довольных, хорошо одетых людей и витрин с дорогой одеждой и роскошью.
Еще никогда в своей сознательной жизни я не чувствовал себя настолько бедным.
Пожалуй, о деньгах не хочется думать только тогда, когда они есть.