(no subject)
«Посмотри, что с нами стало? Насколько мне известно, только у древних греков были боги вина и веселья - Вакх и Дионис. А у нас вместо них - Фрейд, комплекс неполноценности и психоанализ, боязнь громких слов в любви и склонность к громким словам в политике. Скучная мы порода, не правда ли?
[...]
Зачем ты пришла?
- А зачем ты спрашиваешь?
- Действительно, зачем я спрашиваю?
- Зачем ты вечно спрашиваешь? Я здесь. Разве этим не все сказано?
- Да, ты права. Этим сказано все.
Она подняла голову.
- Наконец-то! Но сначала ты обязательно отравишь человеку всю радость.
Радость! Она называет это радостью! Люди гонимы множеством черных пропеллеров, у них захватывает дыхание, их вновь и вновь затягивает вихрь желания… Какая же тут радость? Радость там, за окном, - утренняя роса, десять минут тишины, пока день еще не выпустил своих когтей. Но что это? Он опять пытается все осмыслить? К черту! Разве она не права? Разве она не права, как правы роса, и воробьи, и ветер, и кровь? Зачем спрашивать? Что выяснять? Она здесь, стремительная ночная бабочка, бездумно залетевшая сюда… А он лежит и считает пятнышки и прожилки на ее крылышках, придирчиво разглядывает чуть поблекшие краски. Она пришла, и мне, видите ли, хочется показать ей все мое превосходство, подумал он. Какая глупость! А если бы ее здесь не было? Я лежал бы и думал без конца и пытался бы геройски обмануть себя, в глубине души желая, чтобы она пришла.
Равик спустил ноги с кровати и надел туфли.
- Зачем ты поднялся? - изумленно спросила Жоан. - Ты хочешь меня выгнать?
- Нет.Целовать. Я уже давно должен был это сделать. Я идиот, Жоан. Я наговорил столько глупостей. Как чудесно, что ты здесь!
Эрих Мария Ремарк. «Триумфальная арка.»
[...]
Зачем ты пришла?
- А зачем ты спрашиваешь?
- Действительно, зачем я спрашиваю?
- Зачем ты вечно спрашиваешь? Я здесь. Разве этим не все сказано?
- Да, ты права. Этим сказано все.
Она подняла голову.
- Наконец-то! Но сначала ты обязательно отравишь человеку всю радость.
Радость! Она называет это радостью! Люди гонимы множеством черных пропеллеров, у них захватывает дыхание, их вновь и вновь затягивает вихрь желания… Какая же тут радость? Радость там, за окном, - утренняя роса, десять минут тишины, пока день еще не выпустил своих когтей. Но что это? Он опять пытается все осмыслить? К черту! Разве она не права? Разве она не права, как правы роса, и воробьи, и ветер, и кровь? Зачем спрашивать? Что выяснять? Она здесь, стремительная ночная бабочка, бездумно залетевшая сюда… А он лежит и считает пятнышки и прожилки на ее крылышках, придирчиво разглядывает чуть поблекшие краски. Она пришла, и мне, видите ли, хочется показать ей все мое превосходство, подумал он. Какая глупость! А если бы ее здесь не было? Я лежал бы и думал без конца и пытался бы геройски обмануть себя, в глубине души желая, чтобы она пришла.
Равик спустил ноги с кровати и надел туфли.
- Зачем ты поднялся? - изумленно спросила Жоан. - Ты хочешь меня выгнать?
- Нет.Целовать. Я уже давно должен был это сделать. Я идиот, Жоан. Я наговорил столько глупостей. Как чудесно, что ты здесь!
Эрих Мария Ремарк. «Триумфальная арка.»