Воздушные ямы
Мы смотрели на небо с переливами розового и глубокого синего, на это небо, освещенное огнями домов и автомагистралей вдали, но это небо, холодное, но все еще хранящее тепло последних солнечных вспышек, вечное.
Мы шли по заснеженным тропинкам, заметенным пролескам и слушали шебуршание морозной корки на поверхности земли и кувыркались в непосредственности наших мыслей.
Я забывала все сумрачные яви и наконец обрела то светлое, что крылось под крыльями моего бессознательного, перестала ловить капли выдохов и коллекционировать светлячков предрассудков, а просто окунулась головой в реальное, чуткое, едва сонное и тянущее идти дальше. Погрузилась в то настоящее, что не описывают книги, но наши мамы называют любовью.
Этот рай, где нет правил, дорожных знаков и сумасшедшегно ритма города, рай без моих заученных фраз, но с твоими молча говорящими глазами, рай без лживых смущений и красноречивых обманов, этот рай и научил меня любить.
Треугольные звуки памяти щекотали солнечное сплетение и я готова была слодить все, что было у меня в ту секунду, чтобы это чувство было вечным. Но как я не понимала раньше, что эти секундные ощущения, пролетающие как скоростные поезда по моим венам, есть не что иное, как простые порывы воображения.
Мы шли по заснеженным тропинкам, заметенным пролескам и слушали шебуршание морозной корки на поверхности земли и кувыркались в непосредственности наших мыслей.
Я забывала все сумрачные яви и наконец обрела то светлое, что крылось под крыльями моего бессознательного, перестала ловить капли выдохов и коллекционировать светлячков предрассудков, а просто окунулась головой в реальное, чуткое, едва сонное и тянущее идти дальше. Погрузилась в то настоящее, что не описывают книги, но наши мамы называют любовью.
Этот рай, где нет правил, дорожных знаков и сумасшедшегно ритма города, рай без моих заученных фраз, но с твоими молча говорящими глазами, рай без лживых смущений и красноречивых обманов, этот рай и научил меня любить.
Треугольные звуки памяти щекотали солнечное сплетение и я готова была слодить все, что было у меня в ту секунду, чтобы это чувство было вечным. Но как я не понимала раньше, что эти секундные ощущения, пролетающие как скоростные поезда по моим венам, есть не что иное, как простые порывы воображения.