(no subject)
Мы можемразграничить (1) подавление исполнения злого побуждения, (2) подавление осознания такого побуждения и (3) конструктивную борьбу с побуждением.
В первом случае подавляется не само побуждение, а действие, которое могло бы из него последовать. Подходящий пример - человек с сильными садистскими устремлениями, которому доставляет удовлетворение и наслаждение мучить других или властвовать над ними. Допустим, страх осуждения и усвоенные им моральные правила не позволяют ему привести в исполнение свое побуждение; поэтому он воздерживается от такого исполнения и не делает то, что ему хотелось бы сделать. Хотя нельзя отрицать, что этот человек добился победы над собой, но в действительности он не изменился; его характер остался тем же; и чем мы можем восхищаться в нем, так это его "силой воли".
Но если отвлечься от моральной оценки такого подавления, то его действенность как предохранительной меры против деструктивных склонностей человека неудовлетворительна. Потребовались бы такие чрезвычайные меры как "сила воли" или страх перед строгими санкциями, чтобы удержать такого человека от исполнения его побуждения. Так как всякое решение было бы результатом внутренней борьбы с упорно противодействующими добру силами, шансы на победу добра были бы столь сомнительны, что с точки зрения интересов общества этот тип подавления слишком ненадежен.
Гораздо более эффективный способ борьбы со злыми устремлениями состоит, кажется, в том, чтобы не допустить их в сознание во избежание сознательного искушения. Этот вид подавления Фрейд назвал "вытеснением". Вытеснение означает, что побуждению, хотя оно и существует, не позволяется вступать в область сознания, или оно быстро устраняется из него. Используем тот же пример: садистская личность, как правило, не осознает своего желания разрушать или властвовать; нет ни искушения, ни борьбы.
Вытеснение злых устремлений - это вид подавления, на который авторитарная этика тайно и явно полагается как на самый надежный путь к добродетели. Но хотя и верно, что вытеснение является мерой, предупреждающей действие, оно намного менее эффективно, чем полагают его защитники. Вытеснить побуждение - значит удалить его из сферы сознания, но это не значит вычеркнуть его из жизни. Фрейд показал, что вытесненное побуждение продолжает оказывать свое действие и глубоко влиять на человека, хотя он и не осознает его. Воздействие на человека вытесненного побуждения даже не обязательно слабее, чем если бы оно было осознано; основное различие в том, что вытесненное побуждение действует не открыто, а скрыто, так что человек избавлен от знания того, что он делает. Наш садист, например, не осознавая своего садизма, может считать, что распоряжаются другими людьми, как он думает, для их же пользы, или потому, что у него развитое чувство долга.
Но, как показал Фрейд, вытесненные влечения находят выход не только в таких рационализациях. Например, у человека может сформироваться "реактивное образование", прямо противоположное вытесненному влечению, как, например, сверхзаботливость или сверхдоброта. И, тем не менее, сила вытесненного влечения находит косвенное проявление, и этот феномен Фрейд назвал "возвратом вытесненного". В данном случае человек, чья сверхзаботливость возникла как реактивное образование против его садизма, может употреблять эту "добродетель" с тем же эффектом, как если бы он поступал явно по-садистски: тираня и контролируя. Хотя он считает себя добродетельным и возвышенным, его воздействие на других зачастую даже еще разрушительнее, потому что ведь трудно защититься от столь высокой "добродетели".
Совершенно отличен от подавления и вытеснения третий вид реакции на разрушительные влечения. В то время как при подавлении влечение продолжает сохраняться, и запрещено только его исполнение, а при вытеснении само влечение устраняется из сознания и действует (до некоторой степени) скрытым образом, при третьем виде реакции жизнеутверждающие силы в человеке вступают в борьбу с разрушительными и злыми влечениями. Чем лучше человек осознает их, тем в большей степени он способен сопротивляться им. Участвуют не только его воля и разум, но и те эмоциональные силы, на которые посягает его деструктивность. У садиста, например, такая борьба с садизмом разовьет подлинную доброту, которая становится чертой его характера и освобождает его от задачи быть для самого себя сторожевым псом и постоянно употреблять свою силу воли на "самоконтроль". При такой реакции главное внимание сосредотачивается не на ощущении собственной негодности и раскаянии, а на собственных плодотворных силах.
Итак, в результате плодотворного конфликта между добром и злом само зло становится источником добродетели.
С точки зрения гуманистической этики нравственная альтернатива не между подавлением зла и потворством ему. И вытеснение, и потворство представляют собой только две стороны рабства, и реальная нравственная альтернатива не здесь, а между вытеснением-потворством, с одной стороны, и плодотворностью - с другой. Цель гуманистической этики не вытеснение человеческого зла (что поощряется пагубным воздействием авторитарного духа), а плодотворное использование присущих человеку первичных потенциальностей.
(с) Э. Фромм. Человек для себя
В первом случае подавляется не само побуждение, а действие, которое могло бы из него последовать. Подходящий пример - человек с сильными садистскими устремлениями, которому доставляет удовлетворение и наслаждение мучить других или властвовать над ними. Допустим, страх осуждения и усвоенные им моральные правила не позволяют ему привести в исполнение свое побуждение; поэтому он воздерживается от такого исполнения и не делает то, что ему хотелось бы сделать. Хотя нельзя отрицать, что этот человек добился победы над собой, но в действительности он не изменился; его характер остался тем же; и чем мы можем восхищаться в нем, так это его "силой воли".
Но если отвлечься от моральной оценки такого подавления, то его действенность как предохранительной меры против деструктивных склонностей человека неудовлетворительна. Потребовались бы такие чрезвычайные меры как "сила воли" или страх перед строгими санкциями, чтобы удержать такого человека от исполнения его побуждения. Так как всякое решение было бы результатом внутренней борьбы с упорно противодействующими добру силами, шансы на победу добра были бы столь сомнительны, что с точки зрения интересов общества этот тип подавления слишком ненадежен.
Гораздо более эффективный способ борьбы со злыми устремлениями состоит, кажется, в том, чтобы не допустить их в сознание во избежание сознательного искушения. Этот вид подавления Фрейд назвал "вытеснением". Вытеснение означает, что побуждению, хотя оно и существует, не позволяется вступать в область сознания, или оно быстро устраняется из него. Используем тот же пример: садистская личность, как правило, не осознает своего желания разрушать или властвовать; нет ни искушения, ни борьбы.
Вытеснение злых устремлений - это вид подавления, на который авторитарная этика тайно и явно полагается как на самый надежный путь к добродетели. Но хотя и верно, что вытеснение является мерой, предупреждающей действие, оно намного менее эффективно, чем полагают его защитники. Вытеснить побуждение - значит удалить его из сферы сознания, но это не значит вычеркнуть его из жизни. Фрейд показал, что вытесненное побуждение продолжает оказывать свое действие и глубоко влиять на человека, хотя он и не осознает его. Воздействие на человека вытесненного побуждения даже не обязательно слабее, чем если бы оно было осознано; основное различие в том, что вытесненное побуждение действует не открыто, а скрыто, так что человек избавлен от знания того, что он делает. Наш садист, например, не осознавая своего садизма, может считать, что распоряжаются другими людьми, как он думает, для их же пользы, или потому, что у него развитое чувство долга.
Но, как показал Фрейд, вытесненные влечения находят выход не только в таких рационализациях. Например, у человека может сформироваться "реактивное образование", прямо противоположное вытесненному влечению, как, например, сверхзаботливость или сверхдоброта. И, тем не менее, сила вытесненного влечения находит косвенное проявление, и этот феномен Фрейд назвал "возвратом вытесненного". В данном случае человек, чья сверхзаботливость возникла как реактивное образование против его садизма, может употреблять эту "добродетель" с тем же эффектом, как если бы он поступал явно по-садистски: тираня и контролируя. Хотя он считает себя добродетельным и возвышенным, его воздействие на других зачастую даже еще разрушительнее, потому что ведь трудно защититься от столь высокой "добродетели".
Совершенно отличен от подавления и вытеснения третий вид реакции на разрушительные влечения. В то время как при подавлении влечение продолжает сохраняться, и запрещено только его исполнение, а при вытеснении само влечение устраняется из сознания и действует (до некоторой степени) скрытым образом, при третьем виде реакции жизнеутверждающие силы в человеке вступают в борьбу с разрушительными и злыми влечениями. Чем лучше человек осознает их, тем в большей степени он способен сопротивляться им. Участвуют не только его воля и разум, но и те эмоциональные силы, на которые посягает его деструктивность. У садиста, например, такая борьба с садизмом разовьет подлинную доброту, которая становится чертой его характера и освобождает его от задачи быть для самого себя сторожевым псом и постоянно употреблять свою силу воли на "самоконтроль". При такой реакции главное внимание сосредотачивается не на ощущении собственной негодности и раскаянии, а на собственных плодотворных силах.
Итак, в результате плодотворного конфликта между добром и злом само зло становится источником добродетели.
С точки зрения гуманистической этики нравственная альтернатива не между подавлением зла и потворством ему. И вытеснение, и потворство представляют собой только две стороны рабства, и реальная нравственная альтернатива не здесь, а между вытеснением-потворством, с одной стороны, и плодотворностью - с другой. Цель гуманистической этики не вытеснение человеческого зла (что поощряется пагубным воздействием авторитарного духа), а плодотворное использование присущих человеку первичных потенциальностей.
(с) Э. Фромм. Человек для себя