...Как будто не все пересчитаны звезды
Перечитывала Хайнлайна.
И насколько отчасти наивными, отчасти ходульными показались "Гражданин галлактики" и "Пасынки вселенной", настолько тронули и заставили отчасти задуматься, отчасти возжелать странного рассказы. Особенно два из них.
Ну, во-первых, "Реквием".
Какие-то медведевские у меня с этим рассказом ассоциации. "Пулей в небо, ветром в щели..." Рассказ о человеке, нашедшем свое Эльдорадо.
И, во-вторых, "Испытание космосом".
Так же, как и предыдущий - рассказ о преодолении и прорыве. Но если в "Реквиеме" прорыв стал достойным завершением, венцом жизни, то здесь он - начало новой жизни, нового большого пути. Это рассказ о том, что есть вещи посильней, чем страх смерти, что жить стоит, что прежде смерти ничего не кончается, а потому и хоронить себя - всегда рано.
А еще Хайнлайн разбудил, всколыхнул забытое, подростковое еще чувство невероятной огромности и непознанности мира. То самое ощущение под ложечкой и по коже между лопаток. На самом-то деле, космос с тех пор никуда не делся, и звезды не обратились в дешевую пластиковую подделку. Все это - рядом, близко, обступает наш не слишком большоой и прочный обжитой мирок, дышит, мерцает, смотрит...
Ждет.
И насколько отчасти наивными, отчасти ходульными показались "Гражданин галлактики" и "Пасынки вселенной", настолько тронули и заставили отчасти задуматься, отчасти возжелать странного рассказы. Особенно два из них.
Ну, во-первых, "Реквием".
Какие-то медведевские у меня с этим рассказом ассоциации. "Пулей в небо, ветром в щели..." Рассказ о человеке, нашедшем свое Эльдорадо.
И, во-вторых, "Испытание космосом".
Так же, как и предыдущий - рассказ о преодолении и прорыве. Но если в "Реквиеме" прорыв стал достойным завершением, венцом жизни, то здесь он - начало новой жизни, нового большого пути. Это рассказ о том, что есть вещи посильней, чем страх смерти, что жить стоит, что прежде смерти ничего не кончается, а потому и хоронить себя - всегда рано.
А еще Хайнлайн разбудил, всколыхнул забытое, подростковое еще чувство невероятной огромности и непознанности мира. То самое ощущение под ложечкой и по коже между лопаток. На самом-то деле, космос с тех пор никуда не делся, и звезды не обратились в дешевую пластиковую подделку. Все это - рядом, близко, обступает наш не слишком большоой и прочный обжитой мирок, дышит, мерцает, смотрит...
Ждет.