Иллюзии Сна (рассказ)
Иллюзии Сна
Стояла поздняя осень, и пожухшая желтая трава, достигнув своей максимальной высоты, ломалась под ногами, шурша на ветру свои заунывные песни. Девушка была грустна и задумчива, шагая по большому полю. Полы длинного платья цеплялись за стебли, задерживая и не желая пускать дальше. Но она решительно шла вперед, невзирая на все препятствия, возникающие на пути. Густые волосы цвета вороного крыла развевались на легком ветру, который ласкал кожу и теребил одежду, будто подталкивая к чему-то. А она, ослепленная путешествием, не обращала внимания на его ненавязчивые ухаживания. Белое длинное платье сильно выделяло ее из общей картины желтого сполоха растительности, но в поле - ни души и некому было ее замечать, кроме влюбленного ветра. Она продолжала идти, пересекая поле насквозь, не обращая внимания на то, что происходит вокруг нее. Внезапно девушка упала, запутавшись в густых стеблях травы. Поднимаясь, она увидела высокие черные ворота с растительными орнаментами с левой стороны от себя. И уверенно направилась в их сторону.
А я стоял и смотрел, как она, хрупкая и беззащитная, бьется в ворота, словно раненая птица в надежде на исцеление. Тщетно. Массивные двери вороненой стали не желали отворяться для нее. Когда показалось, что силы уже оставили ее, то она просто исчезла.
Чашка кофе стояла на столе, на ее тонких фарфоровых стенках засыхали темные потеки. Льющийся свет из настольной лампы тускло освещал ничем не примечательную комнату: разбросанные книги, папки с документами, стена перед столом, завешанная листовками, вырезками из газет и какими-то замысловатыми графиками. Задумчивая девушка с затуманенным взглядом устало пила кофе, сидя за этим столом. Иногда ее губы шевелились, будто она пыталась рассказать только что придуманное решение сложной деловой проблемы кому-то еще, кроме себя. Но никаких собеседников рядом не было, разве что ветер, изредка проникавший через открытое окно. Он как назло путал и разбрасывал бумаги, которые она так старательно укладывала по порядку всю эту долгую ночь.
Внезапно она резко встала со стула и со всей силы стукнула кулаком по столу. Только что собранные листы опять разлетелись в разные стороны - она злилась. На кого? На начальника, который только и делает, что взваливает на ее хрупкие плечи тонны работы, килограммы бухгалтерской макулатуры и сотни миллиардов звуков в переговорах с клиентами? А может, на себя саму, потому что она работает на какого-то дядю вместо того, чтобы заниматься любимым делом?
Ласковый ветерок разметал по спине ее черные волосы и успокоил ее. Она выпрямилась и распахнула приоткрытое окно, вдохнула густого, более-менее чистого холодного воздуха, навечно перемешанного с выхлопами автомобилей. Но это все равно лучше, чем затхлый воздух в ее комнатушке. На улице стремительно светало. Небесный свод приобретал нежный фиолетовый окрас на горизонте, готовясь вскоре омыть небо багряной краской рассвета перед появлением солнца.
- Скоро рассвет…- прошептала она, вглядываясь в будущую колыбель светила.
Уличная жизнь начала постепенно налаживаться, наполняя улицу гудками раздраженных автоводителей. Стрелки неумолимо продирались сквозь толстый слой пыли, четко и тихо отсчитывая последние секунды до начала шестого утра.
Полная решимости, девушка взяла в руки телефон и набрала вслепую номер: тонкие пальцы помнили наизусть расположение кнопок. Набрала не глядя в записную книжку - грешные цифры прочно засели в ее памяти.
- Доброе утро! Я хотела вам сказать, что вы тоталитарный деспот, и я не желаю больше вас слушать. Вы - кровожадная свинья! Хватит пить мою кровь, ее и так мало осталось.
Трубка хранила тишину, как средневековая жена - верность своему мужу. Но девушка твердо решила сказать все, что она думает о своем начальнике, выговориться за долгие годы мучений. Ну а молчание телефона только подбадривало ее:
- Мне действительно очень жаль каждую секунду, что я проработала на такого жирного кретина и невоспитанного эгоиста, как вы.
Вместо ответа послышалось недоуменное сопение, и оно только раззадорило ее еще больше:
- Даже достойного ответа подобрать не можешь, трухлявый пень,- хохотала она в трубку,- пока-пока, старый козел!
Решив, что на достигнутом можно остановиться, она с бессмысленным победным кличем запустила аппарат в распахнутое окно. Ветерок взъерошил листовки и документы на столе. Она приняла это за добрый знак и стала швырять их на улицу в след только что улетевшему куску пластмассы с кнопками и дисплеем.
Выбросив отрицательные эмоции вместе с барахлом из окна, она, посвежевшая и с новыми силами, вышла в подъезд. Она спускалась по лестнице, отсчитывая ступеньки по стуку своих каблуков, свежесть утра несла ее вперед, навстречу прекрасному неизведанному. Внизу ее уже поджидал ветер, который следил за ее передвижениями, время от времени срывая с деревьев желтые и багровые листья. Девушка шла по пустой аллее между домами, не думая о том, куда она идет и зачем это нужно. Она просто бесцельно гуляла, наслаждаясь каждым моментом этой спонтанной прогулки. Внимательно разглядывала трещинки на дорожке, которые складывались в странный, но очень увлекательный узор. Следила за мохнатыми белками в ветвях деревьев и у скамеек, слушая птичьи трели, столь редкие в городском грохоте звуков. Солнце уже выползало на небо, цепляясь лучами за редкие облака. И жизнь города постепенно набирала обороты. Жители просыпались, начиная по привычке куда-то спешить: по делам, на встречи, работу и учебу. Город все больше наполнялся утренними звуками, начиная свою ежедневную песнь.
Девушка вышла из парка на серый асфальт улиц и проспектов, почти в самый центр города, отчеканивая каждый свой шаг стуком каблука. В ее передвижениях по пространству города не было совершенно никакой логики. Наверное, очень интересно попробовать заблудиться в родном городе. Ветер встрепенул ее волосы и подул в сторону, призывая оглядеться. И она действительно остановилась и стала осматриваться. На противоположной стороне улицы девушка приметила весьма заманчивый кафетерий: стены, выкрашенные в сине-белой гамме, покрыты плющом, придающие зданию атмосферу некоторой экзотичности, а столики под большим навесом способны принять гостей даже в ненастную погоду. Верхние этажи, видимо, были жилыми: на окнах красовались легкие занавески, и виднелись яркие цветы в горшках на подоконниках.
Девушка подошла ближе, ей хотелось рассмотреть вывески. Оказалось, кафетерий работал круглосуточно, а значит, он вполне мог приютить ее. Естественно, она зашла в уютный зал со стенами темного дерева, пастозные картины, изящные столики с исписанными стихотворениями столешницами и стулья с мягкими бежевыми подушками. Посетителей, что не удивительно в столь ранний час, практически не было: молодой мужчина сидел за дальним столиком, попивая свой утренний кофе и листая измятую нервными пальцами газету, да элегантная дама за сорок напротив окна что-то усиленно писала на салфетках, тут же их сжигая. Девушка решительно подошла к женщине и попросила разрешения присоединиться к ее столику. Дама не отказала, а напротив, оживилась и безоговорочно капитулировала, увлеченно поджигая очередную салфетку. На столике стояли кофейник, нетронутый десерт из двух пирожных и две чашечки, одна из которых была пуста.
- Вы кого-то ожидаете?- спросила девушка, вопросительно взглянув на пустую чашечку.
- Чашку мне лишнюю принесли. А оказывается, очень даже пригодилась. Всю жизнь убеждаюсь, что не бывает случайностей. В моем кофейнике еще полно кофе, можно не беспокоить официантов заказами, если ты не имеешь ничего против арабики.
- Я с удовольствием. Кения уже опостылела.
- Ну и прекрасно, потому что этот кофейник великоват для одной меня,- улыбнулась дама одними губами, накрашенными коралловой помадой.
- Можно задать вам нескромный вопрос?
- Нескромных вопросов не бывает, дорогая,- улыбнулась дама,- ты, верно, хочешь узнать, что это я тут старательно писала, а потом ритуально сжигала с усердием, достойным маньяка?
- Вам не откажешь в проницательности,- немного смутилась девушка, - да, именно за этим я к вам и подсела, ведь, как вы заметили, свободных мест более, чем достаточно. В обычный день я бы села за любой из пустующих столиков, но я сегодня на редкость любопытна.
- Любопытство - это один из самых древнейших способов преодолеть скуку, который априори достоин уважения. Человеческий инстинкт номер один в моем списке. Поэтому я с радостью отвечу на твой вопрос, ведь до того, как ты подсела, я как раз занималась срочным избавлением от скуки. Я пишу свои сбывшиеся и несбывшиеся желания, какие-то строки из книг, обрывки собственных мыслей и услышанные когда-то ненароком чужие разговоры, которые всплывают в моей бредовой голове. Абсолютная несвязная чушь, проще говоря. Но это более привлекательное занятие, чем чтение газет или просмотр новостей.
- Интересный способ убить время,- согласилась девушка, заинтересовываясь собеседницей еще больше,- а зачем сжигаете?
- А зачем мне этот хлам? Пламя освобождает от этих ненужных скоплений слов и образов на отдельно взятой бумажке,- сказала дама, дотрагиваясь до своей изящной сережки в тон пуговицам на пиджаке,- тем более, что огонь так завораживает.
- И часто вы так делаете?
- Каждый божий день, но уделяю этому не более двух-трех салфеток в день, чтобы не надоело слишком быстро. Потом я доедаю десерт, глядя в окно на проезжающие машины и проходящих мимо людей, расплачиваюсь за угощение и исчезаю,- хихикнула дама и застыла, ожидая реакции.
- Как это?- округлила глаза девушка.
- Да я всего лишь пошутила, не пугайся, до маразма, надеюсь, мне далеко, не смотря на дурную наследственность,- опять засмеялась дама,- ничего, что я так фамильярно обращаюсь «на ты»?
- Что вы, все прекрасно.
- Тогда и ты обращайся ко мне «на ты», не так уж я и стара. Думаю, пора приступать к десерту, а то он скоро покроется пылью. Бери себе одно пирожное.
- Я гляжу, все карты в мою пользу,- засмеялась девушка,- скоро немалый куш сорву.
- Уже сорвала,- царственно подавая пирожное на тарелочке, сказала дама,- смотри-ка: голубая каемочка.
Женщины засмеялись. Я наблюдал за ними из своего уголка из-за листьев фикуса, и слушал их непринужденный и странный разговор. Официант в белоснежной рубашке с бежевыми узорами подошел к окну и открыл его, впустив ветер, который незамедлительно разметал волосы девушки.
- Тебе, видимо, пора,- серьезно сказала женщина в пиджаке.
- Да, спасибо тебе за все.
- Не выдумывай, мне принесли завтрак на двоих, а значит, так и нужно было. Помни, что случайностей не бывает. Я бы не смогла все это съесть и выпить одна. Добро не пропало и славно.
Девушка, не прощаясь, встала из-за столика и с легкой улыбкой пошла по направлению к выходу. Я хотел ее остановить, встал из-за столика за фикусом и ринулся к двери, в которую только что вышла прекрасная черноволосая незнакомка в светлом платье. Я оказался на улице всего парой секунд позже, но ее уже не было, словно она растворилась, исчезла. И я проснулся.
Шум колес уносил ее вдаль, в эту музыку рельс и придорожного гравия под шпалами. Вагон ритмично покачивался из стороны в сторону, и казалось, что даже спящие попутчики на соседних полках похрапывают в такт стуку колес. Проходящая мимо проводница бренчала в этой композиции соло, позвякивая связкой ключей от туалетов и кладовых. Начался дождь, и капли влаги постепенно украсили своим блеском стекла окон. Дождь натужно отбивал барабанную дробь, но тщетно, ее практически не было слышно за громогласным грохотом несущегося вперед поезда.
У каждого из скучающих пассажиров был свой способ убить скуку на время поездки, но ни один из них невозможно назвать единственно правильным, ведь каждый по-своему хорош. Они разгадывали кроссворды, читали книги, играли в карты или кости, разговаривали, пили очень много чая и алкоголя, бесконечно выбегая в туалет или покурить. Место для курения в обычном советском вагоне больше напоминает газовую камеру, нежели курилку - оно совершенно не проветривается и вмещает всего три-четыре человека. Видимо, таким образом инженеры и конструкторы хотели показать вредность этой привычки и максимально наказать всевозможных курильщиков, хотя бы в поезде.
Она не пила и не курила. Сканворды и книги тоже не особенно ее волновали, а разговаривать было попросту не с кем. Она лежала на своей верхней полке и впитывала окружающий мир: шуршание накрахмаленной простыни и запах дермантина, которой была обита полка, звук открываемых бутылок пива и хруст чипсов. Вагон наполнялся ароматами отваренной курицы, звуками разбивающейся скорлупы яиц и позвякивающих ложек по стенкам стеклянных стаканов. Этого всего было очень много и мало одновременно, настолько, что даже заоконный пейзаж не помогал отвлечься от этого бесконечного назойливого шуршания, бренчания, щелчков раскидываемых костей домино и карт. Пресытившись этими надоедливыми звуками, она слезла с полки и решила пройтись по вагонам. Она очень ловко обходила попутчиков, проводниц и расставленные на проходе вещи. Иногда, правда, все равно на кого-нибудь падала, когда поезд раскачивался слишком сильно.
В вагоне-ресторане было немноголюдно, ведь был поздний вечер и многие уже спали на своих полках. Это помещение выглядело более прилично, чем плацкартные вагоны: тут систематически вытирали столики и подметали пол. Полная буфетчица в накрахмаленном колпачке и белом переднике хмуро продавала различные напитки, сладости и закуски проголодавшимся пассажирам, которые не успели взять с собой еды в дорогу. Девушка подошла к неприветливой продавщице и попросила кофе. Расплатившись за коричневую сладкую жидкость в стеклянном стакане, она заняла один из столиков у окна. Пейзаж, линейно движущийся вперед, наполнялся яркими красками заката. Темное небо озарялось жирными багряными росчерками с желтыми прожилками где-то ближе к горизонту, вылезавшими из-за кромки хвойного леса. Зажигались первые фонари, освещая тусклыми скачущими бликами бежевые столики из ДСП. Глядя в окно, девушка наблюдала за сменой лесов, полей и городков, проплывающих мимо. Она держала стакан в руках, но так ни разу и не отпила из него. Наверное, просто грела руки, ведь стояла поздняя осень, и было достаточно прохладно.
Внезапно поезд остановился. Все посетители вагона-ресторана заметно оживились и, бормоча нечто вроде «это же большая остановка», дружно направились к выходу. Я пошел вслед за ней и на самом выходе из вагона коснулся ее руки, но она никак не отреагировала. Наверное, сочла это случайностью. А я не решился заговорить с ней, ведь она была как далекое и прекрасное видение, а я простой, совершенно обычный парень. Куда мне до нее.
- Нет, это техническая остановка на пару минут!- крикнула буфетчица,- не выходите, а то поезд без вас уедет!
Люди засомневались и направились обратно на свои места, недовольно бурча что-то об ошибке в расписании. Но девушка все равно вышла, стянула с шеи легкий шарфик и вдохнула вечерний воздух поглубже. К ней тут же подошли несколько человек с лотками и пакетами, предлагая пирожки и вареную кукурузу. Но она не обращала на них внимания, словно их не было вовсе, только смотрела куда-то вдаль задумчиво, прикрывая глаза на очередном глубоком вдохе. Смущенные лоточники переглянулись и пошли предлагать свои товары прямо через открытые окна вдоль состава. Я смотрел на девушку из открытой двери вагона и не решался спуститься к ней, наблюдая за тем, как она поправляет волосы. Вдруг поезд тронулся, но она не спешила запрыгнуть внутрь, словно у нее не было никаких вещей с собой, или ее не волновало, что она не попадет в свой пункт назначения. Я смотрел, как она отдаляется от меня и, не выдержав, спрыгнул на платформу из поезда, который успел набрать приличный ход. Приземлился я не слишком удачно, но быстро встал и побежал к тому месту, где была она. Я пробежал всю платформу от начала до конца, но ее нигде не было, она, как мираж, растаяла, исчезла. И тут я проснулся.
Как только я открыл глаза, на шкафу противно зазвенел будильник. Моя комнатка выглядела еще более серой, чем вечером, когда я только ложился в постель, готовясь ко сну. Это унылое царство было слишком тоскливым, и мне было слишком одиноко в нем. В попытках отбросить мысли о только что увиденном сне, я откинул одеяло и поставил ноги на пол, озадаченно уставившись на колени, которые были покрыты ссадинами, будто и я в самом деле выпрыгнул из поезда на полном ходу.
- Как же так? Это я поранился во сне, или все приснившееся было на самом деле?- удивленно пробормотал я вслух.
Но я не мог ехать в поезде, я же прекрасно помнил, как ложился в свою холодную постель, завел будильник и закрыл глаза, как всегда думая о своем опостылевшем одиночестве. Я снова вспомнил эту черноволосую девушку, Ее сложно было забыть, ведь Она не первый раз мне снилась. Она тоже казалась одинокой. Вот бы встретиться с Ней наяву, возможно, мы бы подружились и нам было бы не так грустно вместе.
Машинально собираясь на работу, я все вспоминал детали увиденного ночью сна и не мог ни на чем сосредоточиться. Зубной пасты слишком много, галстук завязан неправильно, у рубашки оторвалась пуговица, а шнурки напрочь запутались. Но мне было все равно, я думал о Ней еще больше, чем обычно. Дожевывая на ходу остатки утреннего бутерброда, я вышел на улицу в ослепительно-белую зиму и направился к автобусу.
По дороге до конторы, в которой я трудился вот уже несколько лет, я, как это ни странно, смотрел на всех окружающих меня женщин. Обычно с утра я вообще никуда не смотрю, кроме невидимой точки перед собой, как-то не до этого в полусонном состоянии. Наверное, я пытался найти Ее в толпе окружающих меня людей. Ведь, если я увидел Ее не в своем городе, то где? Я не любитель киноискусства, больше предпочитаю живопись, и то - натюрморты. В любом случае, эта девушка, которая за последний год стала моей навязчивой идеей, просто обязана быть проекцией какой-нибудь настоящей горожанки. Я просто не мог придумать Ее, спасаясь бегством от одиночества…
- Так, стоп. Возможно, это и есть единственный вариант, наиболее точно объясняющий последние события. С точки зрения психологии все логично, но откуда мог взяться столь четкий визуальный образ?
Я и не заметил, что начал высказывать собственные размышления вслух. Пассажиры автобуса, все, как один, уставились на меня. Ничего не оставалось, кроме как пробормотать извинения и уставиться взглядом в пол рядом с моими ботинками. Сколько я не пытался, любого другого здравого объяснения найти не смог. Подумать только, дипломированный психолог не может найти ответ на достаточно простой вопрос. С другой стороны оно и понятно, ведь в собственной голове копаться довольно-таки проблематично, мешает личное восприятие и сложно увидеть картину объективно. Надо бы посоветоваться с кем-нибудь из коллег, быть может, они помогут прояснить ситуацию.
К вечеру, когда я освободился от дел, все еще одолеваемый воспоминаниями, я все же решился позвонить своему бывшему однокурснику, с которым мы дружили в университете.
- Привет, это я, помнишь?
- Ну, вообще-то твой номер из записной книжки я не удалял и склерозом пока не страдаю,- рассмеялся он в ответ.
- Давно не виделись, да?
- Слушай, только не надо тут мыльные оперы разводить. Мы же не дети, чтобы окольными путями ходить, прежде, чем сказать суть дела. Тебе же что-то нужно, так?
- Да, нужно, в проницательности тебе не откажешь. Да ты всегда лучшим в группе был. В этом плане, я смотрю, ничего не изменилось,- запинаясь, начал я.
- Ну опять… ты на консультацию напрашиваешься?- вновь расхохотался, собака такая.
- Да, извини, просто у меня мысли путаются и мне сложно начать,- с улыбкой сказал я,- может, встретимся?
- Давай в том кафе, через полчаса.
Через тридцать четыре минуты мы оба встретились на углу дома, где когда-то был вход в наше кафе.
- Представляешь, его уже нету…- пробормотал он вместо приветствия.
- Ну, случается. Тогда предлагаю пойти, куда глаза глядят, может, наткнемся на приличное заведение,- я махнул рукой по направлению вперед,- слушай, а почему ты согласился?
- Потому что мне стало интересно, отчего это ты через три года звонишь, как ни в чем не бывало, и предлагаешь пересечься. Ну, давно не виделись и интересно, какой ты стал,- он шутливо повысил голос на последнем предложении и улыбнулся.
- А ты сам-то нифига не изменился!- передразнил я его интонацию и вопросительно указал на двери кафешки, что была строго по курсу в двадцати метрах от нас. Он одобрительно кивнул в ответ. Мы зашли внутрь, сняли с себя тяжелую верхнюю одежду и повесили на вешалки, которые стояли прямо в зале. Сев за столик рядом с окном, мой приятель закурил сигарету и задумчиво произнес:
- Ты же знаешь, что я не практикую.
- Да, но так же я знаю, что ты самый лучший специалист,- ответил я.
- Излагай, подхалим,- усмехнулся он, призывно качнув ладонью по воздуху.
- Все началось со снов… нет, не так. Это и есть сны. Мне уже на протяжении где-то года снится одна и так же девушка. Ну, ты же меня знаешь, я фильмы не смотрю, людьми не интересуюсь и все так же, кстати, одинок. Но во снах я постоянно за ней бегаю, а она исчезает…
И я рассказал ему свой давешний сон в деталях и еще некоторые отрывки из предыдущих. Он внимательно слушал, его шутливый настрой и ироничный тон куда-то испарились. Передо мной сидел уже профессионал, а не университетский приятель-забияка. Иногда он задавал уточняющие вопросы или просто кивал, удовлетворенный моими словами. За это время мы выкурили пачку сигарет, выпили четыре чайника чая и несколько бокалов виски.
- И твой вердикт?- спросил я, закончив свой рассказ.
- Нет у меня вердикта. Ты или запутался или у тебя правда легкая форма шизофрении, которая до этого протекала латентно. Сам понимаешь, навязчивые идеи - это либо влюбленность, либо шиза. И ладно бы, если девушка была настоящей, а то ведь - сон! А влюбленность в мираж уже попахивает конкретно.
- Я тебе сейчас задам идиотский вопрос, но он закономерен. Внимание!- я выдержал недолгую, но эффектную паузу и выпалил:- Я похож на психа?
- Я не знаю, говорю же, что не практикую,- он усмехнулся,- нет, скорее на идиота, который забивает свою голову бредом всяким от тоски. Кстати, так недолго по-настоящему сойти с ума. Вот скажи, ты специально эту историю так детально продумал и разучил, чтобы встретиться? Неужели тебе так одиноко, приятель?
Он что-то бормотал про мои актерские способности и удачный розыгрыш, но я уже не слушал. В тот момент я понял, что человек, на которого я так рассчитывал, не поверил ни в реальность моей истории, ни в мое сумасшествие. Хотя было бы логично с его стороны выписать мне направление в дурдом. Получалось, что мне действительно только и остается копаться в себе самостоятельно, пытаться смотреть на происходящее отстраненно, словно со стороны. И не ждать ни от кого помощи, я теперь точно один. В таком сумбуре и размышлениях я провел всю дорогу до дома, мысленно возвращаясь в свой сон, желая поскорее в него вернуться. Ведь там была Она.
В тот вечер у меня не было снов, только давящая черная пустота, которая впоследствии превратилась в долгий месяц бессонницы. Я совершенно не мог спать, мысли в голове путались, казалось, что реальность дрожит вокруг меня, что я не в настоящем мире, а под вакуумным колпаком, распластанный и без права на свободные действия. Иногда, я все же дремал, минут по пять-десять раз в два часа. Естественно, это очень сильно выматывало и, разумеется, не было ни малейшего намека на сны. Я словно проваливался в пустоту, а потом сразу же выныривал обратно, опустошенный и ничтожный. Теперь я уже не мог работать… да и как можно работать, когда ты не в силах сосредоточиться на чем-либо дольше пяти секунд? С кратковременной памятью тоже стало все совсем плохо из-за недостаточной внимательности. Я перестал запоминать имена, телефоны, истории болезней моих пациентов и их лица. В результате мне пришлось взять больничный, чтобы не распугать клиентов еще больше, ведь я стал не способен поддерживать элементарную беседу о погоде, не говоря уж о психологической помощи кому-либо. Если уж рассуждать более здраво, то я сам нуждался в помощи, как никогда. Но я не мог рассуждать здраво, я даже не мог толком рассказать, что со мной произошло и происходит до сих пор. Я отчаянно не понимал, как так случилось, что я оказался в такой нелепой ситуации. Но все равно неумолимо шел навстречу грустной и бездарной своей судьбе. Туда, где невозможно отличить правду ото лжи и реальность от выдумки.
Чтобы вновь обрести сон, я пробовал все, что приходило ко мне в голову: максимально выматывал себя, но от этого было только хуже, пил валерьянку и пустырник, а позже перешел на снотворное, которое тоже не оказывало совершенно никакого действия. Но обращаться к кому-либо за квалифицированной помощью я боялся. Почему-то мне казалось, что меня примут за сумасшедшего и будут держать в смирительной рубашке до тех пор, пока я окончательно не сойду с ума от этой беспощадной бессонницы. Ведь я прекрасно знал, что бессонница - это симптом не только нервного возбуждения, но и сердечно-сосудистых заболеваний или, того хуже, психических расстройств. И именно поэтому какая-то часть меня истошно вопила о том, что нам не надо никаких врачей, и мы сами прекрасно справимся. А справлялись мы, мягко говоря, очень хреново. Когда я понял, что изнурительные физические нагрузки и травяные успокоительные настойки не имеют никакого эффекта, я перешел на легкие снотворные, которые плавно сменились на ударные дозы самых сильных средств. Помимо таблеток, я перепробовал все, что мог - медитации, кислородные коктейли, расслабление мышц, смену еды на более здоровую, занялся пробежками и даже заговорами. Не помогал и мой излюбленный профессиональный и обычно очень действенный способ визуализации образов, при применении которого всегда было довольно легко заснуть. Я понимал, что хроническая бессонница является серьезным расстройством, поскольку она нарушает естественный цикл сна, который сложно восстановить, но ничего не мог с собой поделать. Оказывается, гораздо легче помочь кому-нибудь постороннему, чем самому себе. Для того, чтобы понять всю сложность ситуации и перестать биться рыбой об лед в тщетных попытках восстановить сон, мне потребовалось около месяца. Я был на грани срыва. Все, что мне было нужно - это всего лишь уснуть. И увидеть Ее во сне.
Перед тем, как позвонить кому-нибудь, чтобы мне оказали медицинскую и психологическую помощь, я решил в последний раз представить себе город, в котором много высоких домов с огромными окнами. Там потрескавшийся старый асфальт в переулках обнажал землю и позволял расти траве из трещинок. Все жители его выходят рано утром по делам, но не спешат, они очень пунктуальны и жизнь их слишком размеренна для того, чтобы вечно опаздывать, не замечая собственной жизни за этой бессмысленной гонкой во времени. Они плавно вытекают живыми реками из домов и безучастно движутся в свои пункты назначения. С лазурного неба падает снег и ложится людям на головы, плечи и руки. Некоторые задирают головы наверх и радуются этим пушистым снежинкам, как дети, ведь в этом городе так редко выпадает снег. Белая пелена ложится на дорожки, укрывает чисто-выметенные тротуары, лавочки на автобусных остановках и ветви бульварных деревьев. Но среди этого стройного и ритмичного перемещения городского населения, взгляд замечает слишком явную аномалию - обездвиженную фигуру, сидящую на углу дома. Это привлекает мое внимание и я, отделившись от стройно шагающей толпы, направляюсь прямо к черноволосой девушке, которая сидит прямо на асфальте, не смотря на холод и слякоть.
- Ты почему тут сидишь?
- Это не гармоничный город, он только кажется таковым,- отвечает она куда-то в свои колени, не поднимая головы, но я все равно понимаю, что это Она,- он вообще какой-то не настоящий.
- Тогда давай уйдем отсюда,- предлагаю я, опускаясь на корточки рядом с Ней,- куда ты хочешь?
- Я хочу сесть на трамвай и уехать по незнакомому маршруту куда-нибудь очень далеко, до последней остановки,- откликается Она и поправляет свою белую шапочку,- только у меня нет денег на билет.
- Ну, такую поездку я могу тебе устроить, но в таком случае, я поеду вместе с тобой, идет?- предлагаю я, касаясь Ее руки.
- Ладно, езжай, если хочешь,- она поднимается, стряхивает снег с плеч и направляется в сторону остановки.
Сразу же подъезжает трамвай, громыхая своими железными колесами по рельсам. Мне все это кажется нереальным, каким-то слишком уж сюрреалистичным и фантастичным - девушка моей мечты согласна на то, чтобы я сопровождал ее в поездке на край света. Трамвайные пути и сам трамвай появляются сразу же, как только понадобились, а билеты вообще не надо покупать, они уютно лежат в моих руках, и я уже отдаю их контролеру в теплом салоне, приятно пахнущем кожаной обивкой.
- Ты не замерзла?- спрашиваю я, снимая теплый белый шарф,- вот, возьми его, он, кстати, отлично подходит под твою шапочку.
- Спасибо,- говорит Она и в первый раз за все время смотрит мне прямо в глаза,- ты хочешь меня обнять?
- Да, пожалуй, так будет теплее,- закрывая глаза, я спокойно соглашаюсь с ней, но внутренне ликую, ведь это все, чего я желал. Обвивая руками ее плечи, я думаю о том, как мне страшно повезло и не верю собственному счастью.
- Не отпускай меня, пожалуйста,- говорит она почему-то мужским голосом.
Я открываю глаза и понимаю, что эту фразу говорил мужчина по телевизору, который был включен. Ну, а я лежу на полу и обнимаю самую прекрасную женщину на свете.
- Где я?- спрашивает она, глядя на меня своими пронзительно-голубыми глазами, в которых мне хочется утонуть и остаться навечно.
- Ты рядом со мной,- улыбаюсь я ей в ответ.
© Aisgil 2008-2009 (текст, идея)
© Madlax 2008 (идея)