Моя семья и война
Небогатые сведения о моих родственниках, многих из которых я едва ли знаю. Автор - мама.
Когда грянула Великая Отечественная, мой отец
инженер-металлург Ухналёв Илья Акимович жил в Ленинграде и возглавлял один из цехов завода имени Марти.
На фронт отца не брали: специалисты нужны были на месте. К сожалению, мне не удалось выяснить, сколько времени он с коллегами находился в рядах Народного ополчения. Возможно, об этой странице его биографии я вообще не узнала бы, если бы случайный фотограф не сделал снимок,
который был помещён на обложку книги работника Музея истории Ленинграда З. Г. Пивень (Лениздат 1984). Отец на нём первый слева.
Идя по Невскому мимо витрины книжного магазина, где была выставлена эта книга, я вряд ли обратила бы на неё внимание. А вот мой единокровный брат Евгений Ухналёв, даром, что художник, да ещё и Народный, именно при таких обстоятельствах сразу узнал отца и купил две книги, а позже - и два комплекта выпущенных отдельно набора фотографий из неё форматом А-5. К тому времени мы с братом уже познакомились, исполнив заветную мечту нашего общего родителя. Подаренные мне братом книгу и комплект фотографий я показала матери. Она молча заплакала, тоже сразу узнав мужа.
К сожалению, ни в книге, ни в описании фотографий об этом снимке не сказано ни слова. И даже брату ничего не удалось о нём узнать. Знаем мы наверняка лишь то, что отец считался служащим в РККА с июля по декабрь 1943 года. Быть может, это и есть служба в качестве ополченца? До событий Севастопольской весны 2014-го мне от этого слова веяло такой архаикой...
После отзыва на работу отец продолжал трудиться в той же должности, только на других заводах. Много изобретал, внедрял рационализаторские предложения, писал учебные пособия по специальности... Рассказывал, что, обессилев, последние месяцы практически жил на рабочем месте.
В страшные годы блокады у них со второй супругой погибли сыновья-близнецы.
В трудовой книжке отца читаю строки из приказа № 279 от 29 июля 1942 года: "Объявлена благодарность и премия 300 рублей за успешное выполнение задания Воен. Совета Ленфронта".
В 1943 году ему была вручена медаль "За оборону Ленинграда", в 1945-ом - "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 гг.", в 1946-ом - "За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 гг.".
А 6 ноября 1948 года прямо в цехе завода № 196 (Министерства судостроительной промышленности), где отец тогда работал, его неожиданно арестовали и на пять месяцев (!) без объяснения причин, суда и следствия, что, впрочем, в те годы не было редкостью, бросили в одиночку. Только 11 апреля 1949 года Особым совещанием при МГБ СССР ему был объявлен приговор по печально известной статье 58-10 части I УК РСФСР с лишением свободы на 10 лет. И отправился он отбывать свой срок сначала в Кизель-лаг М. В. Д. (так написано в документах), а потом в Воркуту, п/я Ж 175/24, откуда вышел лишь 13 сентября 1955 года.
В шестидесятых отца реабилитировали "за отсутствием состава преступления". Но вернуться в свой горячо любимый Ленинград ему уже не было суждено: вскоре после реабилитации он умер.
Если к большому сожалению папы ему повоевать не пришлось, то его бездетная родная старшая сестра Татьяна, врач по специальности, была на фронте с первых дней войны и до самой Победы.
Это сейчас я понимаю, какую непоправимую ошибку мы - родственники - совершили, практически ничего не узнав о её прошлом. Правда, некоторые оправдания тому были. Во-первых, вся родня по линии отца у меня возрастнАя. У тёти же с годами стали сказываться ещё и последствия контузии, что проявлялось нарушением памяти, перепадами настроения, сильными головными болями. Ну и сама по себе она была скрытной. О войне вообще говорить не хотела. Твердила одно: "Женщине на фронте очень тяжко".
Муж одной из её младших сестёр Ксении был писателем. Несколько лет он по крупицам собирал о Татьяне Акимовне сведения, планируя посвятить ей повесть "Майор медицинской службы". Но приступить к работе не успел. А сведения у него, говорят, имелись прелюбопытные. Связаны они были, в том числе, и с её мужем, мобилизованным вслед за супругой.
После войны тётя избрала замкнутый образ жизни одинокого человека. И теперь уже вряд ли кто-то сможет приоткрыть завесу тайны над событиями тех суровых лет.
Это она, как мне помнится, в День Победы.
Но где ей довелось его встретить, в составе какой группы войск, никто уже, наверное, не скажет.
Любовь к медицине у меня именно от неё. Ещё будучи трёхлетним ребёнком я самозабвенно играла привезёнными ею с фронта трофейными инструментами. Она доверяла мне даже шприцы с острыми иглами, чем я очень гордилась.
Куда делись её награды, тоже никто не знает. Помню, как когда-то держала их в руках. Не только медали, но и ордена. Ни тётя Таня, ни её окружение их не носили, считая, что ничего особенного они в жизни не совершили.
На войну был призван и племянник отца Владимир Николаевич Татонкин - сын другой его старшей сестры Ефросиньи. На этом снимке, сделанном в марте 41-го, ему 16 лет:
Рядом тётя Ксения.
Вот что пишет о нём живущая на Смоленщине - родине отца - старшая дочь тёти Ксении Диана Жижкина - составительница нашей родословной по отцовской линии:
"С первых дней войны Володя рвался на фронт. В неполные 18 лет его направляют в Оренбургское сапёрное училище, оканчивает которое он в звании младшего лейтенанта и отправляется на передовую. Повоевал он, по всей видимости, около года и погиб у деревни Калиновка (или Лошакарёвка) Сталинского района Днепропетровской области 6 декабря 1943 года. Похоронен там же в братской могиле, над которой установлена стела с именами погибших".
И, вроде бы, в его фамилии там допущена ошибка.
Я ведь всё собиралась уточнить эти данные и съездить на могилу к двоюродному брату, да так и не собралась:-(. А теперь придётся ли?
Мамина семья жила в городке Малая Вишера, что в Новгородской области.
Когда началась война, моей маме Екатерине Тимофеевне Ивановой было 15 лет (на снимке слева).
Две её старших сестры (родная Анна и названная Галина, которая в то время училась на курсах медсестёр) вскоре ушли на фронт.
Это Анна Тимофеевна Иванова 18 декабря 1943 года.
А это май 47-го. Здесь Галина Фёдоровна Юрьева и её муж, участник боевых действий, орденоносец Борис Александрович Андрианов, который вскоре пропадёт без вести в Прибалтике. Как ни разыскивали его (даже мы через передачу "Жди меня"), так ничего узнать и не удалось. Осталась тётя Галя одна-одинёшенька, посвятив себя без остатка медицине.
Старшая мамина сестра во время войны жила с ребёнком в семье мужа в Чувашии. Муж её, естественно, тоже был на фронте.
Ему и Анне также выпало воевать не один год и остаться в живых. Анна встретила на фронте свою судьбу и вышла замуж за военфельдшера Константина Паниковского. В 1944 -ом у них родилась первая дочь Надежда, а через несколько лет Вера. Мои двоюродные сёстры работают врачами на Урале.
Осенью 41-го немец подошёл совсем близко к Вишере, и маминой маме принесли повестку на оборонные работы. Но она тогда болела, и моя будущая мама, не раздумывая, отправилась работать за неё. Семья вынуждена была прятаться от фашистов в затерянной в лесной глуши деревушке, но и оттуда люди продолжали ходить на оборонные работы (мостить дороги, рыть вдоль них водосточные канавы и др.). Так как мама трудилась не под своим именем, этот в общей сложности двухлетний трудовой стаж ей не засчитали. А свою медаль "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 гг." она получила за работу в более поздний период, связанный с восстановлением разбитых станций на Октябрьской железной дороге.
В 1944 году она познакомилась с защищавшим Ленинград молодым военным по имени Александр Ярков. У них завязалась переписка. До сих пор мама помнит некоторые строчки из его писем: "Пишу тебе, сидя на гусенице разбитого танка. Если бы ты знала, сколько металла перелетает через наши головы..." После войны Саша обещал к ней приехать, но с некоторых пор солдатские треугольнички приходить перестали... Долгое время мама бережно их хранила в надежде разыскать следы пропавшего солдата, но из-за разрухи и частых переездов не уберегла. Однако она до сих пор надеется, вдруг кто-то из знавших его откликнется и скажет, что не погиб тогда хороший сибирский парень Саша Ярков...
Вот и вся война в жизни двух ветвей одной семьи.
Уместилась на четырёх страницах.
Екатерина Васильева
Когда грянула Великая Отечественная, мой отец
инженер-металлург Ухналёв Илья Акимович жил в Ленинграде и возглавлял один из цехов завода имени Марти.
На фронт отца не брали: специалисты нужны были на месте. К сожалению, мне не удалось выяснить, сколько времени он с коллегами находился в рядах Народного ополчения. Возможно, об этой странице его биографии я вообще не узнала бы, если бы случайный фотограф не сделал снимок,
который был помещён на обложку книги работника Музея истории Ленинграда З. Г. Пивень (Лениздат 1984). Отец на нём первый слева.
Идя по Невскому мимо витрины книжного магазина, где была выставлена эта книга, я вряд ли обратила бы на неё внимание. А вот мой единокровный брат Евгений Ухналёв, даром, что художник, да ещё и Народный, именно при таких обстоятельствах сразу узнал отца и купил две книги, а позже - и два комплекта выпущенных отдельно набора фотографий из неё форматом А-5. К тому времени мы с братом уже познакомились, исполнив заветную мечту нашего общего родителя. Подаренные мне братом книгу и комплект фотографий я показала матери. Она молча заплакала, тоже сразу узнав мужа.
К сожалению, ни в книге, ни в описании фотографий об этом снимке не сказано ни слова. И даже брату ничего не удалось о нём узнать. Знаем мы наверняка лишь то, что отец считался служащим в РККА с июля по декабрь 1943 года. Быть может, это и есть служба в качестве ополченца? До событий Севастопольской весны 2014-го мне от этого слова веяло такой архаикой...
После отзыва на работу отец продолжал трудиться в той же должности, только на других заводах. Много изобретал, внедрял рационализаторские предложения, писал учебные пособия по специальности... Рассказывал, что, обессилев, последние месяцы практически жил на рабочем месте.
В страшные годы блокады у них со второй супругой погибли сыновья-близнецы.
В трудовой книжке отца читаю строки из приказа № 279 от 29 июля 1942 года: "Объявлена благодарность и премия 300 рублей за успешное выполнение задания Воен. Совета Ленфронта".
В 1943 году ему была вручена медаль "За оборону Ленинграда", в 1945-ом - "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 гг.", в 1946-ом - "За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 гг.".
А 6 ноября 1948 года прямо в цехе завода № 196 (Министерства судостроительной промышленности), где отец тогда работал, его неожиданно арестовали и на пять месяцев (!) без объяснения причин, суда и следствия, что, впрочем, в те годы не было редкостью, бросили в одиночку. Только 11 апреля 1949 года Особым совещанием при МГБ СССР ему был объявлен приговор по печально известной статье 58-10 части I УК РСФСР с лишением свободы на 10 лет. И отправился он отбывать свой срок сначала в Кизель-лаг М. В. Д. (так написано в документах), а потом в Воркуту, п/я Ж 175/24, откуда вышел лишь 13 сентября 1955 года.
В шестидесятых отца реабилитировали "за отсутствием состава преступления". Но вернуться в свой горячо любимый Ленинград ему уже не было суждено: вскоре после реабилитации он умер.
Если к большому сожалению папы ему повоевать не пришлось, то его бездетная родная старшая сестра Татьяна, врач по специальности, была на фронте с первых дней войны и до самой Победы.
Это сейчас я понимаю, какую непоправимую ошибку мы - родственники - совершили, практически ничего не узнав о её прошлом. Правда, некоторые оправдания тому были. Во-первых, вся родня по линии отца у меня возрастнАя. У тёти же с годами стали сказываться ещё и последствия контузии, что проявлялось нарушением памяти, перепадами настроения, сильными головными болями. Ну и сама по себе она была скрытной. О войне вообще говорить не хотела. Твердила одно: "Женщине на фронте очень тяжко".
Муж одной из её младших сестёр Ксении был писателем. Несколько лет он по крупицам собирал о Татьяне Акимовне сведения, планируя посвятить ей повесть "Майор медицинской службы". Но приступить к работе не успел. А сведения у него, говорят, имелись прелюбопытные. Связаны они были, в том числе, и с её мужем, мобилизованным вслед за супругой.
После войны тётя избрала замкнутый образ жизни одинокого человека. И теперь уже вряд ли кто-то сможет приоткрыть завесу тайны над событиями тех суровых лет.
Это она, как мне помнится, в День Победы.
Но где ей довелось его встретить, в составе какой группы войск, никто уже, наверное, не скажет.
Любовь к медицине у меня именно от неё. Ещё будучи трёхлетним ребёнком я самозабвенно играла привезёнными ею с фронта трофейными инструментами. Она доверяла мне даже шприцы с острыми иглами, чем я очень гордилась.
Куда делись её награды, тоже никто не знает. Помню, как когда-то держала их в руках. Не только медали, но и ордена. Ни тётя Таня, ни её окружение их не носили, считая, что ничего особенного они в жизни не совершили.
На войну был призван и племянник отца Владимир Николаевич Татонкин - сын другой его старшей сестры Ефросиньи. На этом снимке, сделанном в марте 41-го, ему 16 лет:
Рядом тётя Ксения.
Вот что пишет о нём живущая на Смоленщине - родине отца - старшая дочь тёти Ксении Диана Жижкина - составительница нашей родословной по отцовской линии:
"С первых дней войны Володя рвался на фронт. В неполные 18 лет его направляют в Оренбургское сапёрное училище, оканчивает которое он в звании младшего лейтенанта и отправляется на передовую. Повоевал он, по всей видимости, около года и погиб у деревни Калиновка (или Лошакарёвка) Сталинского района Днепропетровской области 6 декабря 1943 года. Похоронен там же в братской могиле, над которой установлена стела с именами погибших".
И, вроде бы, в его фамилии там допущена ошибка.
Я ведь всё собиралась уточнить эти данные и съездить на могилу к двоюродному брату, да так и не собралась:-(. А теперь придётся ли?
Мамина семья жила в городке Малая Вишера, что в Новгородской области.
Когда началась война, моей маме Екатерине Тимофеевне Ивановой было 15 лет (на снимке слева).
Две её старших сестры (родная Анна и названная Галина, которая в то время училась на курсах медсестёр) вскоре ушли на фронт.
Это Анна Тимофеевна Иванова 18 декабря 1943 года.
А это май 47-го. Здесь Галина Фёдоровна Юрьева и её муж, участник боевых действий, орденоносец Борис Александрович Андрианов, который вскоре пропадёт без вести в Прибалтике. Как ни разыскивали его (даже мы через передачу "Жди меня"), так ничего узнать и не удалось. Осталась тётя Галя одна-одинёшенька, посвятив себя без остатка медицине.
Старшая мамина сестра во время войны жила с ребёнком в семье мужа в Чувашии. Муж её, естественно, тоже был на фронте.
Ему и Анне также выпало воевать не один год и остаться в живых. Анна встретила на фронте свою судьбу и вышла замуж за военфельдшера Константина Паниковского. В 1944 -ом у них родилась первая дочь Надежда, а через несколько лет Вера. Мои двоюродные сёстры работают врачами на Урале.
Осенью 41-го немец подошёл совсем близко к Вишере, и маминой маме принесли повестку на оборонные работы. Но она тогда болела, и моя будущая мама, не раздумывая, отправилась работать за неё. Семья вынуждена была прятаться от фашистов в затерянной в лесной глуши деревушке, но и оттуда люди продолжали ходить на оборонные работы (мостить дороги, рыть вдоль них водосточные канавы и др.). Так как мама трудилась не под своим именем, этот в общей сложности двухлетний трудовой стаж ей не засчитали. А свою медаль "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 гг." она получила за работу в более поздний период, связанный с восстановлением разбитых станций на Октябрьской железной дороге.
В 1944 году она познакомилась с защищавшим Ленинград молодым военным по имени Александр Ярков. У них завязалась переписка. До сих пор мама помнит некоторые строчки из его писем: "Пишу тебе, сидя на гусенице разбитого танка. Если бы ты знала, сколько металла перелетает через наши головы..." После войны Саша обещал к ней приехать, но с некоторых пор солдатские треугольнички приходить перестали... Долгое время мама бережно их хранила в надежде разыскать следы пропавшего солдата, но из-за разрухи и частых переездов не уберегла. Однако она до сих пор надеется, вдруг кто-то из знавших его откликнется и скажет, что не погиб тогда хороший сибирский парень Саша Ярков...
Вот и вся война в жизни двух ветвей одной семьи.
Уместилась на четырёх страницах.
Екатерина Васильева