О любви к японцам, национальных особенностях или как во мне взыграл Троцкий
Японцев уважаю безмерно. Среди моих друзей-переводчиков много японцев, их взгляд на жизнь поразителен, основная идея: жизнь коротка (это у них-то... Япония на первом месте по продолжительности жизни) уважай старших, никогда не ври, будь пунктуален, иначе это неуважение, будь справедлив, любуйся красивым и радуйся жизни, поскольку в любой момент может налететь какая-нибудь штуковина, называющаяся японским словом «цунами» или что-то вроде того... и все.
Был в моей жизни период, когда я работала на американской фирме здесь в Торонто устным переводчиком на телефоне, переводила звонки русскоязычных граждан в скорую помощь, суды, больницы, участвовала в операциях, которые делали под местным наркозом американские врачи русским пациентам, при этом разговаривая с пациентами. В компании работали переводчики с сорока пяти языков, и на каждый язык примерно четверо переводчиков. Все - носители языка, т.е. основное условие: высшее лингвистичесое образование, свободный английский и второй язык - родной, с которого и на который переводишь.
Мне не нравилось и всем не нравилось, что при устройстве на работу обещали одно, а получили мы в итоге совсем другое. Начали все работать в один день, когда открыли филиал в Торонто, до этого мы прекрасно работали дома, также переводя по телефону и встречаясь раз в полгода на собраниях. Когда нас вытащили из теплых домашних кабинетов в громадный офис в центре города, пообещали прибавку к зарплате через три месяца, бенефиты, т.е. бесплатное лечение зубов всем членам семьи, массажи, аккупунктуру и много всего другого, но прошло больше года, а американцы все продолжали обещать.
Во мне взыграл Троцкий или еще какой-то революционЭр (терпеть ненавижу), и я, не справившись с мощным порывом поднять народ и свергнуть американцев на фиг могучей рукою, написала издевательское письмо директору, который должен был на днях приехать из Америки. Изложила все претензии переводчиков и требование выполнять обещания или... Утром принесла письмо и дала коллегам на подпись, тем кто захочет.
И вот тут-то! Началось!!! Удивительнейшим образом проявились национальные характеры моих коллег. Я не ожидала, что первыми на мою поддержку встанут непоколебимой стеной все четыре наши японки, каждая из которых не только подписала, но и написала по дополнительной странице текста в поддержку, добавив неприемлемые с их точки зрения факты об атмосфере на фирме и ее работе в целом.
Дальше поднялись испанцы, одного из которых звали Владимиром, потом наши русские и итальянцы, само собой. Владимир горячился больше всех, его родители естественно были коммунистами как и дедушка с бабушкой, которых когда-то привезли из Испании в Советскую Россию, где они были воспитаны в духе... Потом всей семьей они приехали в Канаду, но генетический революционный азарт горел в черных глазах Владимира еще как!
Ликовал единственный в компании индус Вишал, потомственный лингвист и вегетарианец. Он переводил три-четыре разговора в день, потому что английский в Индии второй язык, и весь народ из бывшей жемчужины Британской короны прекрасно говорит по-английски (правда в инфинитиве и без артиклей). Лишь иногда Вишал с энтузиазмом переводил что-то недопонятое пациентами на хинди типа " у вас вилочковая железа закрутилась за предстательную), в остальное время он томился, медитировал и по дружбе обучал меня хинди. И вдруг такой повод разлечься, Вишал тоже многое добавил к письму.
Так что, пока китайцы (все как один!) толпились в очереди у кабинета начальства, чтобы донести: «Елена написала письмо неподобающего содержания...» и каждый стремился донести первым... японки писали письма, итальянцы бурно обсуждали ситуацию, размахивая руками и, конечно, поддерживали, французы равнодушно отмалчивались, а южнокорейцы анализировали письмо, одобрительно кивали и подписывали.
Не будем строго судить китайцев. Такое вот, эхо Мао Цзе Дуна слышалось в нашем офисе, пока взволнованный босс, забыв ликующе улыбаться, сидел за закрытой стеклянной дверью и нервно названивал в Америку по вопросам "утряски и согласования", чтобы более высокие боссы дали ему инструкцию как себя вести в случае возникновния в офисе Троцкого в узкой юбке, в соответствии с дресс-кодом.
Он приехал и Америки, чтобы рассказать, сверкая белыми зубами об успехах нашей фирмы, не забывая вскользь как всегда напомнить, что он с нами «в одних туфлях»... при зарплате 180 тысяч в год, а тут, блин, революционная ситуация: низы не хотят, верхи растерялись...
Потом были разборки с начальством, повышение зарплаты, отправка меня домой на неделю, вскоре увольнение с формулировкой "несубординация" и мгновенное приглашение на другую такую же переводческую фирму, где зарплата была выше и работа дома и где я застряла еще на шесть лет, но это уже другая история.
С одной японкой, Мичико мы стали очень близкими друзьями, хотя давно занимаемся другими делами в других областях, она создает потрясающие картины и занимается исследованием диабета, о чем пишет статьи, а я ушла в практическую психологию, хотя и продолжаю несколько часов в день заниматься медицинским переводом. Ну и Владимир меня поздравляет регулярно со всеми революционными праздниками, особенно с днем великой октябрьской... терпеть ненавижу. Когда я пишу эти строки, я, конечно, пребываю в уверенности, что мою зарисовочку читает умный товарищ, и он понимает, что я рассказала эту историю просто потому, что она занятная, но в каждом народе есть и таланты, и гении, и зануды, и предатели, и стукачи.
Был в моей жизни период, когда я работала на американской фирме здесь в Торонто устным переводчиком на телефоне, переводила звонки русскоязычных граждан в скорую помощь, суды, больницы, участвовала в операциях, которые делали под местным наркозом американские врачи русским пациентам, при этом разговаривая с пациентами. В компании работали переводчики с сорока пяти языков, и на каждый язык примерно четверо переводчиков. Все - носители языка, т.е. основное условие: высшее лингвистичесое образование, свободный английский и второй язык - родной, с которого и на который переводишь.
Мне не нравилось и всем не нравилось, что при устройстве на работу обещали одно, а получили мы в итоге совсем другое. Начали все работать в один день, когда открыли филиал в Торонто, до этого мы прекрасно работали дома, также переводя по телефону и встречаясь раз в полгода на собраниях. Когда нас вытащили из теплых домашних кабинетов в громадный офис в центре города, пообещали прибавку к зарплате через три месяца, бенефиты, т.е. бесплатное лечение зубов всем членам семьи, массажи, аккупунктуру и много всего другого, но прошло больше года, а американцы все продолжали обещать.
Во мне взыграл Троцкий или еще какой-то революционЭр (терпеть ненавижу), и я, не справившись с мощным порывом поднять народ и свергнуть американцев на фиг могучей рукою, написала издевательское письмо директору, который должен был на днях приехать из Америки. Изложила все претензии переводчиков и требование выполнять обещания или... Утром принесла письмо и дала коллегам на подпись, тем кто захочет.
И вот тут-то! Началось!!! Удивительнейшим образом проявились национальные характеры моих коллег. Я не ожидала, что первыми на мою поддержку встанут непоколебимой стеной все четыре наши японки, каждая из которых не только подписала, но и написала по дополнительной странице текста в поддержку, добавив неприемлемые с их точки зрения факты об атмосфере на фирме и ее работе в целом.
Дальше поднялись испанцы, одного из которых звали Владимиром, потом наши русские и итальянцы, само собой. Владимир горячился больше всех, его родители естественно были коммунистами как и дедушка с бабушкой, которых когда-то привезли из Испании в Советскую Россию, где они были воспитаны в духе... Потом всей семьей они приехали в Канаду, но генетический революционный азарт горел в черных глазах Владимира еще как!
Ликовал единственный в компании индус Вишал, потомственный лингвист и вегетарианец. Он переводил три-четыре разговора в день, потому что английский в Индии второй язык, и весь народ из бывшей жемчужины Британской короны прекрасно говорит по-английски (правда в инфинитиве и без артиклей). Лишь иногда Вишал с энтузиазмом переводил что-то недопонятое пациентами на хинди типа " у вас вилочковая железа закрутилась за предстательную), в остальное время он томился, медитировал и по дружбе обучал меня хинди. И вдруг такой повод разлечься, Вишал тоже многое добавил к письму.
Так что, пока китайцы (все как один!) толпились в очереди у кабинета начальства, чтобы донести: «Елена написала письмо неподобающего содержания...» и каждый стремился донести первым... японки писали письма, итальянцы бурно обсуждали ситуацию, размахивая руками и, конечно, поддерживали, французы равнодушно отмалчивались, а южнокорейцы анализировали письмо, одобрительно кивали и подписывали.
Не будем строго судить китайцев. Такое вот, эхо Мао Цзе Дуна слышалось в нашем офисе, пока взволнованный босс, забыв ликующе улыбаться, сидел за закрытой стеклянной дверью и нервно названивал в Америку по вопросам "утряски и согласования", чтобы более высокие боссы дали ему инструкцию как себя вести в случае возникновния в офисе Троцкого в узкой юбке, в соответствии с дресс-кодом.
Он приехал и Америки, чтобы рассказать, сверкая белыми зубами об успехах нашей фирмы, не забывая вскользь как всегда напомнить, что он с нами «в одних туфлях»... при зарплате 180 тысяч в год, а тут, блин, революционная ситуация: низы не хотят, верхи растерялись...
Потом были разборки с начальством, повышение зарплаты, отправка меня домой на неделю, вскоре увольнение с формулировкой "несубординация" и мгновенное приглашение на другую такую же переводческую фирму, где зарплата была выше и работа дома и где я застряла еще на шесть лет, но это уже другая история.
С одной японкой, Мичико мы стали очень близкими друзьями, хотя давно занимаемся другими делами в других областях, она создает потрясающие картины и занимается исследованием диабета, о чем пишет статьи, а я ушла в практическую психологию, хотя и продолжаю несколько часов в день заниматься медицинским переводом. Ну и Владимир меня поздравляет регулярно со всеми революционными праздниками, особенно с днем великой октябрьской... терпеть ненавижу. Когда я пишу эти строки, я, конечно, пребываю в уверенности, что мою зарисовочку читает умный товарищ, и он понимает, что я рассказала эту историю просто потому, что она занятная, но в каждом народе есть и таланты, и гении, и зануды, и предатели, и стукачи.