про летто
Тут наш местный чувак очень прекрасно настоящий момент описывает
настоятельно рекомендую к смачному прочтению :)
Оригинал взят у bert_kork в 2/3 = 5/6
Под конец июля на город вязко навалилась давящая, душащая, бездушная жара. Это где-нибудь в Москвах причитания на эту тему воспринимаются как очередная спекуляция креаклов против правящего кровавого режима. У нас тут резко континентальный климат, детка. Жара мало отличается от мороза. Примерно так же, как левый хук отличается от правого - всё равно с какой стороны по ебалу. Всё плавится, течёт и воняет потом. Люди так слипаются в автобусах, что на остановках выпадают из дверей брикетами и на отдельные уникальные личности распадаются постепенно, сороконожкой удаляясь от остановки общественного транспорта ночные пассажиры переполненного транспорта роняют апельсины претворяются нарядными целуют и румянятся в морозные запястия... Мозги плавятся, мысли текут, сам воняешь потом, и от Гаврилина в голове избавиться невозможно.
Время летом течёт неравномерно. Май в наших краях, холодный, мрачный и нелюдимый, тянется и не наступает, изматывая несбыточными обещаниями о тёплых временах. Поэтому в июнь падаешь внезапно, приступом гипертонии от избытков эндорфина в крови, медленно дрейфуешь по течению в этом изумрудном безумии внезапно осознавшей себя объективной реальностью скоротечной листвы, летишь последним белым лепестком цветущей яблони, которую уже торопливо дожирает горностаевая моль. И июнь длится, длится, длится, как настоящее продолженное время в английском языке, и нет ни времени, ни расстояния, и запахнувшись в оранжевом сумерке опять вползает в мысли Рома Гаврилин, эхиритским шаманом сидящий в позе увядшего лотоса, под злым бурятским ганджубасом бубнящий "инебылоинебылоинебылоинебыло..."
Потом как-то вдруг наступает июль, суетливый, пыльный и сиюминутный, как папка о прошедшем отчётном периоде в архиве центра занятости населения. Июль начинается и заканчивается заводским звонком. Гонгом в боксёрском раунде. Это единственный календарный месяц в наших краях. Вот он начался, джеб-джеб, прямой в голову, нокдаун - и он уже закончился. Заплетающимися непослушными ногами ты бредёшь в свой угол. Оказывается, это не твой угол. Оказывается, ты вылетел за ринг и ищешь пятый угол в огромном пространстве, заполненном беснующимися людьми, каждый из которых, будь он на твоём месте, показал бы, как надо. Но на твоё место он не торопится. Потому что за своё заплатил довольно нехуёво денег.
Так начинается август. Раньше я не любил август. Август - это не лето. Август - это тоскливое, томительное, но не долгое ожидание осени.
Очень легко понять буддистскую максиму "жить здесь и сейчас". Вот вообще мозгов не надо. Более того, они даже мешают - я думаю, мушки-дрозофилы так и живут. То есть им до пизды, или что им там заменяет вторичные половые признаки, что инвалид Кафка выдвинул теорию сверхчеловека, а Къеркегор вообще... В их системе координат нет конфликта экзистенции и мещанства. В их системе координат есть только это самое "здесь", которое, по сути, и есть то самое "сейчас".
Очень легко понять, но вот пользоваться в быту этой замечательной максимой практически невозможно. Август - это песок из разбитых песочных часов, который стремительно утекает у тебя между пальцев. Ты идёшь по улице, радуешься мягкому рассеянному свету, закрываешь глаза и поднимаешь лицо, и думаешь: "Ну, август... Ещё один летний день..." И тут острый, как электрорубанок, тополинный лист, жёлтый, как наркоман с гепатитом "ц", наотмашь бьёт тебя по лицу: "Очнись, сука, это осень".
Кажется, это пиздец. На самом деле, обычный сезонный катарсис. Не плачь, Ира. Стакан и не наполовину пуст, и даже не наполовину полон. Это устаревший взгляд на положение вещей. Все реальные пацаны давно решили для себя эту проблему. Стакан наполовину - виски, наполовину - кола. Экзистенциальная мудрость этой парадигмы в том, что выбор настолько безграничен, что собственно выбора нет. Это только кажется парадоксом. Мудрость в том, что стакан может быть наполовину водка, наполовину - мартини. Наполовину - ром, наполовину лимонный сок. Наполовину - жигулёвское пиво, наполовину - настойка боярышника. А экзистенциальность этого положения состоит в том, что понятия "выбор" между "пуст" и "полон" - нет. Нет такого выбора. Есть другой выбор. И предстоит сделать выбор между выборами. Выбор из того, что выбирать.
Выбор, август - это лето или осень. Или пятое время года. Или ещё что-то.
А, главное, есть ли необходимость выбирать, когда над нами - зелёные деревья и золото на голубом, а внутри нас нет никакого морального императива или нравственного закона. Что бы по этому поводу не думал жалкий калека Кант.
Тем более, что он, кажется, давно умер...
настоятельно рекомендую к смачному прочтению :)
Оригинал взят у bert_kork в 2/3 = 5/6
Под конец июля на город вязко навалилась давящая, душащая, бездушная жара. Это где-нибудь в Москвах причитания на эту тему воспринимаются как очередная спекуляция креаклов против правящего кровавого режима. У нас тут резко континентальный климат, детка. Жара мало отличается от мороза. Примерно так же, как левый хук отличается от правого - всё равно с какой стороны по ебалу. Всё плавится, течёт и воняет потом. Люди так слипаются в автобусах, что на остановках выпадают из дверей брикетами и на отдельные уникальные личности распадаются постепенно, сороконожкой удаляясь от остановки общественного транспорта ночные пассажиры переполненного транспорта роняют апельсины претворяются нарядными целуют и румянятся в морозные запястия... Мозги плавятся, мысли текут, сам воняешь потом, и от Гаврилина в голове избавиться невозможно.
Время летом течёт неравномерно. Май в наших краях, холодный, мрачный и нелюдимый, тянется и не наступает, изматывая несбыточными обещаниями о тёплых временах. Поэтому в июнь падаешь внезапно, приступом гипертонии от избытков эндорфина в крови, медленно дрейфуешь по течению в этом изумрудном безумии внезапно осознавшей себя объективной реальностью скоротечной листвы, летишь последним белым лепестком цветущей яблони, которую уже торопливо дожирает горностаевая моль. И июнь длится, длится, длится, как настоящее продолженное время в английском языке, и нет ни времени, ни расстояния, и запахнувшись в оранжевом сумерке опять вползает в мысли Рома Гаврилин, эхиритским шаманом сидящий в позе увядшего лотоса, под злым бурятским ганджубасом бубнящий "инебылоинебылоинебылоинебыло..."
Потом как-то вдруг наступает июль, суетливый, пыльный и сиюминутный, как папка о прошедшем отчётном периоде в архиве центра занятости населения. Июль начинается и заканчивается заводским звонком. Гонгом в боксёрском раунде. Это единственный календарный месяц в наших краях. Вот он начался, джеб-джеб, прямой в голову, нокдаун - и он уже закончился. Заплетающимися непослушными ногами ты бредёшь в свой угол. Оказывается, это не твой угол. Оказывается, ты вылетел за ринг и ищешь пятый угол в огромном пространстве, заполненном беснующимися людьми, каждый из которых, будь он на твоём месте, показал бы, как надо. Но на твоё место он не торопится. Потому что за своё заплатил довольно нехуёво денег.
Так начинается август. Раньше я не любил август. Август - это не лето. Август - это тоскливое, томительное, но не долгое ожидание осени.
Очень легко понять буддистскую максиму "жить здесь и сейчас". Вот вообще мозгов не надо. Более того, они даже мешают - я думаю, мушки-дрозофилы так и живут. То есть им до пизды, или что им там заменяет вторичные половые признаки, что инвалид Кафка выдвинул теорию сверхчеловека, а Къеркегор вообще... В их системе координат нет конфликта экзистенции и мещанства. В их системе координат есть только это самое "здесь", которое, по сути, и есть то самое "сейчас".
Очень легко понять, но вот пользоваться в быту этой замечательной максимой практически невозможно. Август - это песок из разбитых песочных часов, который стремительно утекает у тебя между пальцев. Ты идёшь по улице, радуешься мягкому рассеянному свету, закрываешь глаза и поднимаешь лицо, и думаешь: "Ну, август... Ещё один летний день..." И тут острый, как электрорубанок, тополинный лист, жёлтый, как наркоман с гепатитом "ц", наотмашь бьёт тебя по лицу: "Очнись, сука, это осень".
Кажется, это пиздец. На самом деле, обычный сезонный катарсис. Не плачь, Ира. Стакан и не наполовину пуст, и даже не наполовину полон. Это устаревший взгляд на положение вещей. Все реальные пацаны давно решили для себя эту проблему. Стакан наполовину - виски, наполовину - кола. Экзистенциальная мудрость этой парадигмы в том, что выбор настолько безграничен, что собственно выбора нет. Это только кажется парадоксом. Мудрость в том, что стакан может быть наполовину водка, наполовину - мартини. Наполовину - ром, наполовину лимонный сок. Наполовину - жигулёвское пиво, наполовину - настойка боярышника. А экзистенциальность этого положения состоит в том, что понятия "выбор" между "пуст" и "полон" - нет. Нет такого выбора. Есть другой выбор. И предстоит сделать выбор между выборами. Выбор из того, что выбирать.
Выбор, август - это лето или осень. Или пятое время года. Или ещё что-то.
А, главное, есть ли необходимость выбирать, когда над нами - зелёные деревья и золото на голубом, а внутри нас нет никакого морального императива или нравственного закона. Что бы по этому поводу не думал жалкий калека Кант.
Тем более, что он, кажется, давно умер...