Вопрос сквозь время
По случаю дня рождения Луи Антуана Сен-Жюста несколько штрихов к его портрету.
Будущий создатель Республики в юном возрасте написал сатирическую и фантасмагорическую поэму «Органт», а в 1791 году издана его книга «Дух революции и конституции во Франции». Почерк у него был отвратительный, как у многих талантливых людей века Просвещения.
«Самому молодому надлежит умереть и тем доказать свое мужество и свою добродетель», - писал Сен-Жюст в своем сочинении, названном «Республиканские установления». Один из вдохновителей якобинской диктатуры и не дожил до своего 27-летия в том самом 1794-м.
«То, что следует повиноваться властям, не означает, что нужно повиноваться тиранам, но лишь законам, изданным верховной властью; то, что нужно прощать зло, вовсе не означает, что нужно быть безразличным к отечеству и прощать врагам, которые его разоряют; нужно прощать нашим братьям то, что наносит ущерб нам лично, но не то, что наносит ущерб законам общественного договора; простирать столь далеко принцип любви к ближнему - значит превращать человека в скотину, чтобы поработить его именем Бога», - читаем в вышеназванном трактате.
В религиозных делах не поддерживал своего друга, наставника и почти кумира - Максимилиана Робеспьера. Красноречивый оратор с колоссальным авторитетом среди депутатов.
При постоянной занятости в Комитете общественного спасения, как представитель Конвента неоднократно ездил в провинции наводить порядок. Когда он успевал писать свои философско-политические размышления!
Можно бесконечно перечислять достоинства и недостатки этого человека. Мне кажется, у него больше поклонников в России, чем в родной Франции. А книг о нем написано столько, что другим революционерам и не снилось. Но...
«Ты пальцем не пошевелил, чтобы удержать власть. Ты скрестил руки и молчал, когда уничтожали Робеспьера и твою революцию… - упрекает героиня Сен-Жюста, путешествующего во времени, в фантасмагорическом романе Анатолия Гладилина «Тень всадника». И далее спрашивает:
«Почему Сен-Жюст застыл девятого термидора, как каменный истукан, и какие на самом деле им руководили благородные намерения…»
Вот я бы тоже хотела задать Антуану этот единственный вопрос.