47 Ронинов / 47 Ronin
Умерщвлены, чтоб быль уделать в сказку
Многочисленные упреки от ронинских земляков и японофилов мне лично кажутся избыточными. На первый взгляд, конечно, это вопиющая наглость - взять историю, не растерявшую за триста лет популярности на родине, и разукрасить ее разными чудищами из японской же мифологии и голливудской звездой без каких-либо японских корней, чтобы среднестатистическому посетителю кинотеатров было не скучно внимать древней легенде. Но прием, на самом деле, универсальный и не раз уже применялся, пусть и не с таким размахом: поверх любого реального конфликта накладывается вымышленный, обе стороны получают зрелищное пополнение современного уровня крутизны, и пока супергерои валяют суперзлодеев, обычные люди скромно следуют сохранившимся в летописях фактам. От сценаристов по сути требуется одно - чтобы баланс сил соблюдался, а кто кого в реальности положил, науке все равно достоверно не известно. В качестве примеров приведу хотя бы “Первый отряд” и “Первого мстителя” - а знатоки блокбастеров про ВОВ легко этот ряд дополнят.
Вот и в седьмой уже по счету (но первой зарубежной) экранизации разборки верных слуг с обидчиком своего господина к предводителю осиротевших самураев Оиси добавляется воспитанный лесными духами Кай. В общем-то, его следует смело переименовать обратно в Нео, а фильм - в “Матрицу” с каким-нибудь броским подзаголовком иероглифами, но создатели зачем-то оставили больше связей с первоисточником, чем им готовы простить почитатели многовековых традиций. А подлому лорду Кира (потомком его жертвы по иронии судьбы является сам актер Таданобу Асано) в его придворных кознях помогает не то ведьма, не то демон в исполнении Ринко Кикути - в “Тихоокеанском рубеже” ее внешность, помнится, сломала многим стереотип романтической героини, но здесь она пришлась как нельзя кстати.
Думаю, несложным монтажом эти два мира вполне можно было бы разделить: вычленить минут 20-30 основной сюжетной линии про сурового сёгуна, его сюзеренов и их слуг, и устроить спецпоказ для ценителей как конспект любой предшествующей вариации на тему с высокобюджетными декорациями и костюмами. А остальные полтора часа пустить в широкий прокат как помесь миядзаковских “Унесенных призраками” и пресловутой “Матрицы” с охотой на рогатого Кирина и издевками одноклассников над чужаком, который в итоге окажется Избранным и добудет из проступивших воспоминаний сперва оружие для решающей битвы, а потом и окончательную победу над злом. Учитывая, что кроме сына Оиси, на примере которого демонстрируется ошибочность ксенофобии, и толстяка Башо, призванного добавить хоть толику юмора в суровые будни средневековых мстителей, прочие сорок “разбойников” как личности почти не идентифицируются, эту массовку тоже удалось бы безболезненно поделить надвое. В конце концов, неприступные крепости все равно берут не числом, а уменьем.
Но нам остается лишь догадываться, что получилось изначально у режиссера-дебютанта, коему невесть по каким причинам студия сперва доверила сотни миллионов долларов на съемки картины сомнительного предназначения, а потом спешно отдала результат на переработку, еще больше раздув бюджет. Может, он по привычке снял рекламный ролик - по теме самурайских ценностей, разумеется - и продюсеры пришли в ужас от перспективы лишиться зрителя во всех смыслах этого слова? Как бы то ни было, финал у этой череды типичных для американского блокбастера сражений и поединков поменять не осмелились, так что в качестве новогоднего подарка я его порекомендую разве что прожженым циникам, буддистам да сторонникам идеи сильного правителя. Бесспорно, сохранив честь и устранив опасность для родины, любой воин может уйти на покой. Коренное отличие древнеяпонской культуры - лишь в определении этого покоя...
Многочисленные упреки от ронинских земляков и японофилов мне лично кажутся избыточными. На первый взгляд, конечно, это вопиющая наглость - взять историю, не растерявшую за триста лет популярности на родине, и разукрасить ее разными чудищами из японской же мифологии и голливудской звездой без каких-либо японских корней, чтобы среднестатистическому посетителю кинотеатров было не скучно внимать древней легенде. Но прием, на самом деле, универсальный и не раз уже применялся, пусть и не с таким размахом: поверх любого реального конфликта накладывается вымышленный, обе стороны получают зрелищное пополнение современного уровня крутизны, и пока супергерои валяют суперзлодеев, обычные люди скромно следуют сохранившимся в летописях фактам. От сценаристов по сути требуется одно - чтобы баланс сил соблюдался, а кто кого в реальности положил, науке все равно достоверно не известно. В качестве примеров приведу хотя бы “Первый отряд” и “Первого мстителя” - а знатоки блокбастеров про ВОВ легко этот ряд дополнят.
Вот и в седьмой уже по счету (но первой зарубежной) экранизации разборки верных слуг с обидчиком своего господина к предводителю осиротевших самураев Оиси добавляется воспитанный лесными духами Кай. В общем-то, его следует смело переименовать обратно в Нео, а фильм - в “Матрицу” с каким-нибудь броским подзаголовком иероглифами, но создатели зачем-то оставили больше связей с первоисточником, чем им готовы простить почитатели многовековых традиций. А подлому лорду Кира (потомком его жертвы по иронии судьбы является сам актер Таданобу Асано) в его придворных кознях помогает не то ведьма, не то демон в исполнении Ринко Кикути - в “Тихоокеанском рубеже” ее внешность, помнится, сломала многим стереотип романтической героини, но здесь она пришлась как нельзя кстати.
Думаю, несложным монтажом эти два мира вполне можно было бы разделить: вычленить минут 20-30 основной сюжетной линии про сурового сёгуна, его сюзеренов и их слуг, и устроить спецпоказ для ценителей как конспект любой предшествующей вариации на тему с высокобюджетными декорациями и костюмами. А остальные полтора часа пустить в широкий прокат как помесь миядзаковских “Унесенных призраками” и пресловутой “Матрицы” с охотой на рогатого Кирина и издевками одноклассников над чужаком, который в итоге окажется Избранным и добудет из проступивших воспоминаний сперва оружие для решающей битвы, а потом и окончательную победу над злом. Учитывая, что кроме сына Оиси, на примере которого демонстрируется ошибочность ксенофобии, и толстяка Башо, призванного добавить хоть толику юмора в суровые будни средневековых мстителей, прочие сорок “разбойников” как личности почти не идентифицируются, эту массовку тоже удалось бы безболезненно поделить надвое. В конце концов, неприступные крепости все равно берут не числом, а уменьем.
Но нам остается лишь догадываться, что получилось изначально у режиссера-дебютанта, коему невесть по каким причинам студия сперва доверила сотни миллионов долларов на съемки картины сомнительного предназначения, а потом спешно отдала результат на переработку, еще больше раздув бюджет. Может, он по привычке снял рекламный ролик - по теме самурайских ценностей, разумеется - и продюсеры пришли в ужас от перспективы лишиться зрителя во всех смыслах этого слова? Как бы то ни было, финал у этой череды типичных для американского блокбастера сражений и поединков поменять не осмелились, так что в качестве новогоднего подарка я его порекомендую разве что прожженым циникам, буддистам да сторонникам идеи сильного правителя. Бесспорно, сохранив честь и устранив опасность для родины, любой воин может уйти на покой. Коренное отличие древнеяпонской культуры - лишь в определении этого покоя...