Главное впечатление от МКСО-2018
На прошедшей МКСО-2018 я выступала в секции «Семья, родственники, единомышленники», т.е. работала в группе людей, которых на 2 часа объединила тема «community/сообщества». Разговор о community поднимался и на других секциях, и мне было чрезвычайно приятно в первый раз в жизни оказаться в среде, где об этом говорят с уверенностью, удовольствием, надеждой, призывом.
Я много лет занимаюсь культурологией, изучаю культуро- и этоногенез и конкретно сообщества, и достаточно хорошо знаю, какое отношение к этой теме можно встретить у окружающих. 20 лет назад я и мои друзья боялись произносить вслух слово «община», «сообщество», так мы ожидали реакцию сильного отторжения, и не без причины. Позже, приобретя большую уверенность, будучи уже готовыми спокойно и обоснованно отвечать на возражения, мы стали постепенно вводить эти понятия в оборот, а потом и рассказывать о стоящей за ними реальности. Тем не менее я привыкла к негативу.
Общины чаще всего у нас объединяют по смыслу с сектами. Если люди часто собираются и долго (годами) что-то делают вместе, да ещё и с вовлечением детей - это точно секта. Огромное количество наших сограждан чураются любых слов, означающих долгосрочное объединение не по интересам, а «по существу». Страх перед сектами очень велик, а опыта нормальной (традиционной или новой) общины у многих нет. Человек даже приблизительно не может себе представить, что это и как это. Очень сложно бывает и объяснить узость термина «секта», поскольку без этого термина мои собеседники и правда не понимают, как назвать это странное объединение, когда люди живут вместе, особенно если у них ещё и общие ценности, а не просто веселье.
Друзьями считаются люди, с которыми ты отдыхаешь, встречаешься поболтать и выпить чего-нибудь. С друзьями не работают (многие даже опасаются этого), друзья не заботятся о твоих детях, хотя если придёт беда, они, может быть, помогут. Люди предельно одиноки, и не рассуждают о дружбе как о совместном проживании жизни. Весьма немногие смогли преодолеть кризисы дружбы, связанные с переменами в характере, так как проживать инаковость, оставаясь верным дружбе, не вполне принято…
Сообщество понимается как узкофункциональное временное объединение. Клубы, школы, компании, движения. В крайнем случае - религиозная община при храме, синагоге и т.д.
Конечно, я не обобщаю и не распространяю свой опыт на всех, кто живёт в России (люди у нас живут очень по-разному). Просто я описываю реальность, ставшую именно для меня уже привычной. И ярким контрастом оказалась та аудитория, которая собралась на Конференции.
Я ожидала, в целом, положительного отклика на своё выступление, так как именно среди российских «домашников» сейчас активно идёт процесс формирования групп, которые имеют все шансы превратиться в сообщества, а потом и в многопоколенные общины. Но отклик оказался ещё более положительным благодаря присутствию иностранных гостей, общение с которыми для меня было морем радости.
Дело в том, что многие иностранные участники конференции знакомы с традиционными сообществами не в теории: именно так живут, например, в небольших христианских американских городках, где жизнь размеренно течёт своим общинным чередом из поколения в поколение. Другие сами создают сообщества и учат налаживать устойчивые социальные связи. Поэтому когда я делала свой «доклад», на меня смотрели понимающие лица людей, которые знают, о чём я говорю, причём имеют в этом куда больший опыт. Меня подбадривали энергичными кивками со всех концов зала, когда я говорила о том, что нуклеарная семья находится в большой зависимости от государства, а сообщество может решать множество социальных проблем самостоятельно и ему проще защищать права семей. Они, в свою очередь, рассказывали о том, как они стремятся идейно поддержать многопоколенные семьи и помогают бабушкам и дедушкам жить единой жизнью со своими детьми и внуками.
Я много лет осмысляла ту реальность, которую дал мне Бог - я верю, дал как задачу, как надежду для многих. Но уже почти два десятка лет я, конечно, иду против течения и кричу против ветра, пытаясь показать нормальность нормального (как и Ньюфелд открыл нам глаза на то, что есть нормально в отношениях детей и взрослых, в то время как все вокруг уже поверили в нормальность тяжкой болезни ориентации на сверстников)
Так что я всем существом окунулась в атмосферу единомыслия. Хочется верить, что 16 мая 2018 года всё же началась новая страница для меня и моих друзей. Благодарение Богу за всё, я постараюсь не бросить, дойти, постараться, но всё - в Его руках. Сейчас я знаю, что вера в свои усилия подобает смешной юности, но мы будем идти дальше, быстро или медленно, прямо или петляя, падая и вставая, веря в правду и верность.
Я много лет занимаюсь культурологией, изучаю культуро- и этоногенез и конкретно сообщества, и достаточно хорошо знаю, какое отношение к этой теме можно встретить у окружающих. 20 лет назад я и мои друзья боялись произносить вслух слово «община», «сообщество», так мы ожидали реакцию сильного отторжения, и не без причины. Позже, приобретя большую уверенность, будучи уже готовыми спокойно и обоснованно отвечать на возражения, мы стали постепенно вводить эти понятия в оборот, а потом и рассказывать о стоящей за ними реальности. Тем не менее я привыкла к негативу.
Общины чаще всего у нас объединяют по смыслу с сектами. Если люди часто собираются и долго (годами) что-то делают вместе, да ещё и с вовлечением детей - это точно секта. Огромное количество наших сограждан чураются любых слов, означающих долгосрочное объединение не по интересам, а «по существу». Страх перед сектами очень велик, а опыта нормальной (традиционной или новой) общины у многих нет. Человек даже приблизительно не может себе представить, что это и как это. Очень сложно бывает и объяснить узость термина «секта», поскольку без этого термина мои собеседники и правда не понимают, как назвать это странное объединение, когда люди живут вместе, особенно если у них ещё и общие ценности, а не просто веселье.
Друзьями считаются люди, с которыми ты отдыхаешь, встречаешься поболтать и выпить чего-нибудь. С друзьями не работают (многие даже опасаются этого), друзья не заботятся о твоих детях, хотя если придёт беда, они, может быть, помогут. Люди предельно одиноки, и не рассуждают о дружбе как о совместном проживании жизни. Весьма немногие смогли преодолеть кризисы дружбы, связанные с переменами в характере, так как проживать инаковость, оставаясь верным дружбе, не вполне принято…
Сообщество понимается как узкофункциональное временное объединение. Клубы, школы, компании, движения. В крайнем случае - религиозная община при храме, синагоге и т.д.
Конечно, я не обобщаю и не распространяю свой опыт на всех, кто живёт в России (люди у нас живут очень по-разному). Просто я описываю реальность, ставшую именно для меня уже привычной. И ярким контрастом оказалась та аудитория, которая собралась на Конференции.
Я ожидала, в целом, положительного отклика на своё выступление, так как именно среди российских «домашников» сейчас активно идёт процесс формирования групп, которые имеют все шансы превратиться в сообщества, а потом и в многопоколенные общины. Но отклик оказался ещё более положительным благодаря присутствию иностранных гостей, общение с которыми для меня было морем радости.
Дело в том, что многие иностранные участники конференции знакомы с традиционными сообществами не в теории: именно так живут, например, в небольших христианских американских городках, где жизнь размеренно течёт своим общинным чередом из поколения в поколение. Другие сами создают сообщества и учат налаживать устойчивые социальные связи. Поэтому когда я делала свой «доклад», на меня смотрели понимающие лица людей, которые знают, о чём я говорю, причём имеют в этом куда больший опыт. Меня подбадривали энергичными кивками со всех концов зала, когда я говорила о том, что нуклеарная семья находится в большой зависимости от государства, а сообщество может решать множество социальных проблем самостоятельно и ему проще защищать права семей. Они, в свою очередь, рассказывали о том, как они стремятся идейно поддержать многопоколенные семьи и помогают бабушкам и дедушкам жить единой жизнью со своими детьми и внуками.
Я много лет осмысляла ту реальность, которую дал мне Бог - я верю, дал как задачу, как надежду для многих. Но уже почти два десятка лет я, конечно, иду против течения и кричу против ветра, пытаясь показать нормальность нормального (как и Ньюфелд открыл нам глаза на то, что есть нормально в отношениях детей и взрослых, в то время как все вокруг уже поверили в нормальность тяжкой болезни ориентации на сверстников)
Так что я всем существом окунулась в атмосферу единомыслия. Хочется верить, что 16 мая 2018 года всё же началась новая страница для меня и моих друзей. Благодарение Богу за всё, я постараюсь не бросить, дойти, постараться, но всё - в Его руках. Сейчас я знаю, что вера в свои усилия подобает смешной юности, но мы будем идти дальше, быстро или медленно, прямо или петляя, падая и вставая, веря в правду и верность.