Девушка с рассеянным склерозом координирует благотворительную деятельность в Интернете
Наташа Вороницына:«Болею восьмой год, лежу пятый, скоро встану».
Ее портрет работы знаменитого фотографа Платона я увидела в проекте международной правозащитной организации Human Rights Watch. В объектив камеры мэтра, снимающего ведущих политиков, актеров, музыкантов, москвичка Наташа Вороницына попала не случайно. Она - активист гражданского общества, координатор волонтерского благотворительного движения. Благодаря ей помощь получили десятки людей. В этом, может быть, не было бы ничего особенного, если бы не одно обстоятельство: вот уже пять лет Наташа прикована к постели.
Сейчас она живет на даче в подмосковном Пушкино на попечении сиделки. Наташины родители давно в разводе, мама самоотверженно ухаживала за ней годами. Для работающего немолодого человека задача почти невыполнимая.
Маленький домик на заснеженной, в льдистых колеях, улочке я нашла без труда. Звоню Наташе на мобильный: «А где машину поставить?» - «Не знаю», - теряется она. Ей не видно, что там, за калиткой. В последний раз ее выносили на улицу еще осенью, в теплый солнечный день.
Высокая подушка, теплое одеяло до подбородка, противопролежневый матрас. Тонкие руки закинуты за голову. Стрижка под мальчика - радикальное решение проблемы мытья волос. Блестящие карие глаза на красивом бледном лице. В свои тридцать семь она не выглядит даже на тридцать. Отняв почти все, болезнь словно законсервировала возраст.
Взгляд привычно скользит по экрану ноутбука. Это - связь с миром, который так близко - только кликни, и так далеко, что без посторонней помощи не дотянуться.
На стенах натюрморты и пейзажи - Наташины ученические работы, написанные маслом. Она с детства хорошо рисовала, училась в художественной школе и по совету мамы поступила в престижный МАРХИ. С первой попытки, без всяких связей и знакомств.
- Я получила на тот момент самое лучшее в России архитектурное образование, - рассказывает Наташа. - Училась в группе экспериментального проектирования у Евгения Викторовича Асса и Валентина Романовича Раннева. Бросала, снова возвращалась. После окончания год работала архитектором - дизайнером интерьеров. Ещё будучи студенткой, неожиданно для себя самой вдруг увлеклась фотографией.
Один её друг, на тот момент главный редактор «Плейбоя», когда Наташа искала работу, предложил ей пойти фоторедактором в свой журнал.
- Сначала я отказывалась. Как же так: я - архитектор, а фотография - просто хобби, но других предложений не было, и я решила, что это - судьба! Через несколько лет я стала фотографом, начала снимать для журналов, и у меня все получалось. Создала фотостудию в ИД «Бурда», какое-то время была штатным фотографом, потом ушла во фриланс.
Ее фотографии печатались в журналах «Плейбой», «Тайм Аут», «Гламур», «In Style», «Севентин». Были выставки, фестивали. Была жизнь, до краев заполненная работой, общением, тусовками, поездками, увлечениями.
Люди с экрана открывались по-новому. Наташа вспоминает, как снимала актрису Елену Кореневу. Казалось, что звезда советского кино - дама с гонором, и работать с ней будет трудно. Но все вышло по-другому, и съемка получилась замечательная. И Рената Литвинова, на экране такая манерная, жеманная и неприступная, в жизни тоже оказалась очень приятной.
На фотостудию Наташа не жалела денег. Купила лучшее оборудование, и, когда Андрей Кончаловский во время съемки задел провод и уронил дорогущую лампу, которая стоила около двух тысяч долларов, у фотографа упало сердце. Знаменитый режиссер и бровью не повел.
Ее портрет работы знаменитого фотографа Платона я увидела в проекте международной правозащитной организации Human Rights Watch. В объектив камеры мэтра, снимающего ведущих политиков, актеров, музыкантов, москвичка Наташа Вороницына попала не случайно. Она - активист гражданского общества, координатор волонтерского благотворительного движения. Благодаря ей помощь получили десятки людей. В этом, может быть, не было бы ничего особенного, если бы не одно обстоятельство: вот уже пять лет Наташа прикована к постели.
Сейчас она живет на даче в подмосковном Пушкино на попечении сиделки. Наташины родители давно в разводе, мама самоотверженно ухаживала за ней годами. Для работающего немолодого человека задача почти невыполнимая.
Маленький домик на заснеженной, в льдистых колеях, улочке я нашла без труда. Звоню Наташе на мобильный: «А где машину поставить?» - «Не знаю», - теряется она. Ей не видно, что там, за калиткой. В последний раз ее выносили на улицу еще осенью, в теплый солнечный день.
Высокая подушка, теплое одеяло до подбородка, противопролежневый матрас. Тонкие руки закинуты за голову. Стрижка под мальчика - радикальное решение проблемы мытья волос. Блестящие карие глаза на красивом бледном лице. В свои тридцать семь она не выглядит даже на тридцать. Отняв почти все, болезнь словно законсервировала возраст.
Взгляд привычно скользит по экрану ноутбука. Это - связь с миром, который так близко - только кликни, и так далеко, что без посторонней помощи не дотянуться.
На стенах натюрморты и пейзажи - Наташины ученические работы, написанные маслом. Она с детства хорошо рисовала, училась в художественной школе и по совету мамы поступила в престижный МАРХИ. С первой попытки, без всяких связей и знакомств.
- Я получила на тот момент самое лучшее в России архитектурное образование, - рассказывает Наташа. - Училась в группе экспериментального проектирования у Евгения Викторовича Асса и Валентина Романовича Раннева. Бросала, снова возвращалась. После окончания год работала архитектором - дизайнером интерьеров. Ещё будучи студенткой, неожиданно для себя самой вдруг увлеклась фотографией.
Один её друг, на тот момент главный редактор «Плейбоя», когда Наташа искала работу, предложил ей пойти фоторедактором в свой журнал.
- Сначала я отказывалась. Как же так: я - архитектор, а фотография - просто хобби, но других предложений не было, и я решила, что это - судьба! Через несколько лет я стала фотографом, начала снимать для журналов, и у меня все получалось. Создала фотостудию в ИД «Бурда», какое-то время была штатным фотографом, потом ушла во фриланс.
Ее фотографии печатались в журналах «Плейбой», «Тайм Аут», «Гламур», «In Style», «Севентин». Были выставки, фестивали. Была жизнь, до краев заполненная работой, общением, тусовками, поездками, увлечениями.
Люди с экрана открывались по-новому. Наташа вспоминает, как снимала актрису Елену Кореневу. Казалось, что звезда советского кино - дама с гонором, и работать с ней будет трудно. Но все вышло по-другому, и съемка получилась замечательная. И Рената Литвинова, на экране такая манерная, жеманная и неприступная, в жизни тоже оказалась очень приятной.
На фотостудию Наташа не жалела денег. Купила лучшее оборудование, и, когда Андрей Кончаловский во время съемки задел провод и уронил дорогущую лампу, которая стоила около двух тысяч долларов, у фотографа упало сердце. Знаменитый режиссер и бровью не повел.