О Раймонде
В старых балетах есть и балет, и театр, и музыка, и таинство, и волшебство. Нет - игры лицом, нет мимики практически, нет пантомимы. Нет "продажи", и вот этого «ну хлопайте мне, хлопайте, ну чего просто так сидите». Единое, сквозное действо подчеркивается еще очень сдержанным, порой недовольным даже, отношением артистов к аплодисментам. Сейчас - все порой так просто: сплясали, встали и ждем «хлопков». А в прежние времена, аплодисменты, раздававшиеся во время исполнения танца - часто раздражали и мешали, и артисты предпочитали их не замечать, как Ирина Колпакова в той же «Раймонде».
Click to viewМне так нравится этот балет. Мне так нравится она в нем. Мне так нравится, что здесь нет ни одного движения сверх «заданных» в танцевальном тексте. И что есть - танец. Что музыка, настроение, чувства, мысли, все «непроизнесенное вслух» - воплощается только через танцевальный текст. Когда Колпакова идет к стене, где висит портрет, и когда, завернувшись в шаль, с которой только что танцевала, идет к креслу, в ее походке и наклоне головы - и уже вспыхнувшее чувство, и предвкушение встречи и легкое кокетство- от сознания могущества своей юности и красоты, и одновременно - страх, робость и трепетная грустинка. И никакой лишней мимики - только легкая тень, скользнувшая по лицу, только намек на переживаемые чувства, ты их не видишь, ты их - угадываешь, и почему-то радостно становится от этого «узнавания на кончиках пальцев». Ее Раймонда говорит особенным каким-то поворотом головы, взмахом кисти, легким движением пальцев. И именно здесь, после танца с шалью, когда она, остановившись, поворачивается и идет через сцену к креслу, досадливое неприятие, молнией скользнувшее по лицу - единственная ее реакция на аплодисменты. Она не останавливается, она их слышит, но они ей - сейчас, здесь - не нужны. И она - права.
Раймонда Колпаковой - хрупка, хрустальна, и кристально чиста. Благородство и строгость линий и движений, руки словно крылья, поддерживают ее точеную фигурку и от этого все движения - даже самые замедленные обретают летучесть и легкость. Кто из женщин не мечтает быть - изящной, изысканной, шикарной, наконец? Мы лихорадочно листаем модные журналы и тратим уйму денег - или уйму нервов, если нет денег. Но, в действительности, все это - должно быть внутри, в нас самих. Если не будет шика внутреннего, внутреннего изящества, внутреннего благородства - его не будет и снаружи. Если ваша душа и мысли - уродливы, мелки и суетны - ни один шикарный наряд не скроет этого…
Как говорил Король в старом фильме «Золушка»: «Когда-нибудь спросят, а что Вы собственно можете предъявить? И никакие связи не помогут сделать ножку - маленькой, душу - большой, а сердце - справедливым».
Раймонда Колпаковой пробуждает чувства своей героини - в сердце зрителя. Танцем, посылом души, заключенном в движениях. Одухотворенный танец - это танец, где тело становится зримым воплощением идеи, мысли, конкретного чувства или их смеси, но смеси ясно распознаваемой, и именно это позволяет зрителю «прочитать» их и проникнуться именно теми чувствами, которые заложены музыкой и хореографом. Музыка, в которую влюбляется хореограф, музыка, проникающая в самую сердцевину его «Я» - будит в нем - чувства, идеи, мысли, которые он начинает «проговаривать вслух» языком танцевальных движений. Он словно набрасывает волшебную сеть на нечто невидимое, неуловимое, и оно - кристаллизуется в танцевальный текст. Тело танцовщика визуализирует этот текст, и, если «процесс транскрипции» идет верно - то есть мысленные образы, представления «переданы» максимально сближенно - зритель сможет провести «обратную расшифровку». Танец вызовет в нем именно те мысли и чувства, которые были задуманы-заложены хореографом, и они безоговорочно совпадут с источником - с музыкой, породившей их. И тогда реакцией зрителя будет потрясенное молчание и - восхищение. И это восхищение станет началом, трамплином, который бросит его к своему новому, лучшему, чем ранее, «Я». Оно даст начало - его собственному взлету, обновленному взгляду на мир, знакомству с новой, неожиданной гранью самого себя..