Подмораживает и влажная, мышиная, осенняя тишина мало-помалу превращается в зимнюю - сухую, звонкую и хрустальную. На острове, посреди болота, стоит избушка и постукивает кривым черным когтем желтой чешуйчатой ноги по молодому, еще неокрепшему льду. Лед трескается и в змеистых сахарных трещинах появляется черная вода и зеленые листья ряски. Время от времени избушка чешет одну ногу о другую и снова стучит. Внезапно, с обратной стороны избы раздается протяжный дверной скрип и кто-то невидимый кричит таким же протяжным и скрипучим голосом:
- Вот сейчас кто-то поленом по ноге получит, если не прекратит… От воды быстро отошла! Я кому сказала!
Дверь скрипит еще раз и гулко хлопает. На какое-то время воцаряется тишина. Одна из ног осторожно водит когтем по льду, вычерчивая на нем непонятные знаки. Где-то в вышине надрывно и хрипло, точно после бронхита, каркает ворона. По расщепленному молнией стволу давно мертвой черной ольхи мерно стучит дятел. Минут через пять или семь к стуку дятла присоединяется чуть слышный костяной стук когтя по льду, становящийся с каждой секундой все настойчивее и громче…
https://synthesizer.livejournal.com/1825321.html