"De oratione soluta"
philtrius
Я рѣдко откликаюсь на интеллектуальную повѣстку дня, задаваемую властями; но объ изящной словесности сказать себѣ позволю.
1. Разумѣется, художественная литература и кругъ чтенiя - это частное дѣло самого человѣка и - въ случаѣ съ молодыми - больше семейства, чѣмъ школы; это касается обѣихъ сторонъ: и писатель не вправѣ разсчитывать на казенную поддержку (что не мѣшаетъ ему искать покровительства частныхъ лицъ, въ чью честь не возбраняется писато оды), и читатель долженъ орiентироваться въ морѣ текстовъ самъ: никто не возбраняетъ ему объединяться съ единомышленниками (скорѣе съ единовкусниками) и искать то, что нужно именно ему, создавая для этого соотвѣтствующую инфраструктуру.
2. В. п. с., въ принципѣ не нуждаясь въ современной литературѣ и полагая, что написано и такъ много и можно безъ нея обойтись, тѣмъ не менѣе отыскалъ въ сѣти нѣсколько поэтовъ для себя интересныхъ - при странностяхъ моего вкуса (я сначала сканирую стихотворенiе глазами и, если увижу неточную риѳму, дальше уже не читаю, равно какъ если не увижу ея вообще) это возможно даже и для меня, возможно и для прочихъ.
3. Мнѣ сейчасъ не все понятно съ художественной прозой. То есть для чего она нужна. XIX в. - цензура, жандармы, неразвитое общество, неразвитая инфраструктура, такъ люди обсуждали свои проблемы. Но теперь мысли можно сообщать непосредственно - это жъ гораздо проще! Развитое общество (напр., античное) прозы вымысла не знаетъ, точнѣе, отводитъ ей узкоразвлекательную область (Маринина законна, Левъ Толстой - нѣтъ). Для того чтобы было искусство слова, достаточно поэзiи (и она экономна по средствамъ); для того чтобы была мысль - достаточно жанровъ non fiction… Кстати, извѣстная реплика о мысляхъ и глуповатой поэзiи - въ этомъ направленiи.
4. Самъ я утратилъ способность читать художественную прозу. Я этого совершенно не хотѣлъ и не собирался; но это оказалось неизбѣжной расплатой за способность воспринимать стихотворный эпосъ XVIII в. какъ живой и актуальный. Въ то же время Цицерона и Тацита я воспринимаю какъ искусство слова; отъ прежней жизни остались воспоминанiя о Пушкинѣ и Гоголѣ, и отчасти я понимаю возможность другой позицiи. Но эти соображенiя лишь объясняютъ то, что я увидѣлъ содержанiе 3-го пункта, а не отмѣняютъ его.
Я рѣдко откликаюсь на интеллектуальную повѣстку дня, задаваемую властями; но объ изящной словесности сказать себѣ позволю.
1. Разумѣется, художественная литература и кругъ чтенiя - это частное дѣло самого человѣка и - въ случаѣ съ молодыми - больше семейства, чѣмъ школы; это касается обѣихъ сторонъ: и писатель не вправѣ разсчитывать на казенную поддержку (что не мѣшаетъ ему искать покровительства частныхъ лицъ, въ чью честь не возбраняется писато оды), и читатель долженъ орiентироваться въ морѣ текстовъ самъ: никто не возбраняетъ ему объединяться съ единомышленниками (скорѣе съ единовкусниками) и искать то, что нужно именно ему, создавая для этого соотвѣтствующую инфраструктуру.
2. В. п. с., въ принципѣ не нуждаясь въ современной литературѣ и полагая, что написано и такъ много и можно безъ нея обойтись, тѣмъ не менѣе отыскалъ въ сѣти нѣсколько поэтовъ для себя интересныхъ - при странностяхъ моего вкуса (я сначала сканирую стихотворенiе глазами и, если увижу неточную риѳму, дальше уже не читаю, равно какъ если не увижу ея вообще) это возможно даже и для меня, возможно и для прочихъ.
3. Мнѣ сейчасъ не все понятно съ художественной прозой. То есть для чего она нужна. XIX в. - цензура, жандармы, неразвитое общество, неразвитая инфраструктура, такъ люди обсуждали свои проблемы. Но теперь мысли можно сообщать непосредственно - это жъ гораздо проще! Развитое общество (напр., античное) прозы вымысла не знаетъ, точнѣе, отводитъ ей узкоразвлекательную область (Маринина законна, Левъ Толстой - нѣтъ). Для того чтобы было искусство слова, достаточно поэзiи (и она экономна по средствамъ); для того чтобы была мысль - достаточно жанровъ non fiction… Кстати, извѣстная реплика о мысляхъ и глуповатой поэзiи - въ этомъ направленiи.
4. Самъ я утратилъ способность читать художественную прозу. Я этого совершенно не хотѣлъ и не собирался; но это оказалось неизбѣжной расплатой за способность воспринимать стихотворный эпосъ XVIII в. какъ живой и актуальный. Въ то же время Цицерона и Тацита я воспринимаю какъ искусство слова; отъ прежней жизни остались воспоминанiя о Пушкинѣ и Гоголѣ, и отчасти я понимаю возможность другой позицiи. Но эти соображенiя лишь объясняютъ то, что я увидѣлъ содержанiе 3-го пункта, а не отмѣняютъ его.