Колымская сказка. Отрывок 4-й. (к сожалению, актуально и сегодня)
Есть какой-то легкий задор в этом странном, чуть режущем словце: отщепенец. В этой славной абракадабре «великого и могучего» языка.
Обрети память среди страдающих беспамятством - и твой осмысленный взгляд станет непонятен им, твои слова - чужды и даже, как нарушающие покой - враждебны. Ты станешь в их среде - отщепенцем.
Обрети слух среди людей, лишенных способности слышать и слушать - ты станешь среди них отщепенцем.
Обрети совесть среди людей, лишенных ее - начни жить по совести среди них - и ты станешь их злейшим врагом - непонятным, чужим, вызывающим раздражение и злость. Ты станешь в их глазах - отщепенцем.
______________
...Но в этом социуме забвения не мы ли - как будто прозревшие, как будто осмыслившие хоть что-то - говорящие красивые слова, читающие умные книги, пишущие объемные труды - не мы ли заражены злым навыком равнодушия?
В уюте городской квартиры мы будем с интересом читать добытую вчера запрещенную книжку - о минувшей эпохе, о Колыме, о ГУЛАГе. О том, что было - но что прошло как будто.
А кто-то сейчас - именно сейчас - изнывает от голода в бетонном карцере. Кого-то сейчас - в данную минуту - озверелый конвой избивает ногами. Сейчас - именно сейчас - в определенном количестве километров от нас - кто-то задыхается в душегубке до отказа набитого, густо прокуренного "столыпина".
Знаем ли мы об этом?
Что-то слышали, да. Что-то, кажется, читали.
Но знаем ли?
Ах, да отстаньте - что сделать мы можем? Разве что - вздохнуть. Бросить в стакан с чаем кусок сахара. Закурить сигарету. Дочитать до конца главку из Солженицына - завтра ведь отдавать уже...
Кто-то сейчас - именно сейчас - находится в карцере политического лагеря, имея немалый срок за плечами и невыносимо долгий - впереди. На кого-то сейчас - именно сейчас - заводят следственное дело за то, что пытался сделать известными факты сегодняшнего зла.
Знаем ли мы об этом?
Да, слышали что-то. О чем-то даже читали в появившемся самиздате - как же не прочесть?
Но разве оторвет это нас от дел? Разве нарушит повседневный покой? Ведь только в покое рождаются умные мысли, совершается труд глубокий по изучению какого-нибудь утонченного предмета. Не так ли?
Где-то рядом арестовывают человека, вынося с обыском мешки с рукописями и книгами из квартиры. Знаем ли мы об этом? Да, вроде бы знаем. Может быть даже и самого человека знали. Да, надо бы родственникам его позвонить...
Что-то новое обо всем этом узнать? Да, любопытно...
Мы, попивая чаек, будем вести споры на самые разнообразные интересные темы. Может быть даже заговорим о каких-то делах и возможностях, о каких-то туманных перспективах…
А где-то совсем рядом - в этом же городе, в полутемной камере следственной тюрьмы - будут избивать или морить голодом нашего вчерашнего собеседника.
Зло торжествует не только там, где о нем не знают.
Зло существует там, где о нем не умеют знать…
Обрети память среди страдающих беспамятством - и твой осмысленный взгляд станет непонятен им, твои слова - чужды и даже, как нарушающие покой - враждебны. Ты станешь в их среде - отщепенцем.
Обрети слух среди людей, лишенных способности слышать и слушать - ты станешь среди них отщепенцем.
Обрети совесть среди людей, лишенных ее - начни жить по совести среди них - и ты станешь их злейшим врагом - непонятным, чужим, вызывающим раздражение и злость. Ты станешь в их глазах - отщепенцем.
______________
...Но в этом социуме забвения не мы ли - как будто прозревшие, как будто осмыслившие хоть что-то - говорящие красивые слова, читающие умные книги, пишущие объемные труды - не мы ли заражены злым навыком равнодушия?
В уюте городской квартиры мы будем с интересом читать добытую вчера запрещенную книжку - о минувшей эпохе, о Колыме, о ГУЛАГе. О том, что было - но что прошло как будто.
А кто-то сейчас - именно сейчас - изнывает от голода в бетонном карцере. Кого-то сейчас - в данную минуту - озверелый конвой избивает ногами. Сейчас - именно сейчас - в определенном количестве километров от нас - кто-то задыхается в душегубке до отказа набитого, густо прокуренного "столыпина".
Знаем ли мы об этом?
Что-то слышали, да. Что-то, кажется, читали.
Но знаем ли?
Ах, да отстаньте - что сделать мы можем? Разве что - вздохнуть. Бросить в стакан с чаем кусок сахара. Закурить сигарету. Дочитать до конца главку из Солженицына - завтра ведь отдавать уже...
Кто-то сейчас - именно сейчас - находится в карцере политического лагеря, имея немалый срок за плечами и невыносимо долгий - впереди. На кого-то сейчас - именно сейчас - заводят следственное дело за то, что пытался сделать известными факты сегодняшнего зла.
Знаем ли мы об этом?
Да, слышали что-то. О чем-то даже читали в появившемся самиздате - как же не прочесть?
Но разве оторвет это нас от дел? Разве нарушит повседневный покой? Ведь только в покое рождаются умные мысли, совершается труд глубокий по изучению какого-нибудь утонченного предмета. Не так ли?
Где-то рядом арестовывают человека, вынося с обыском мешки с рукописями и книгами из квартиры. Знаем ли мы об этом? Да, вроде бы знаем. Может быть даже и самого человека знали. Да, надо бы родственникам его позвонить...
Что-то новое обо всем этом узнать? Да, любопытно...
Мы, попивая чаек, будем вести споры на самые разнообразные интересные темы. Может быть даже заговорим о каких-то делах и возможностях, о каких-то туманных перспективах…
А где-то совсем рядом - в этом же городе, в полутемной камере следственной тюрьмы - будут избивать или морить голодом нашего вчерашнего собеседника.
Зло торжествует не только там, где о нем не знают.
Зло существует там, где о нем не умеют знать…