слияние
Двойник сидел перед экраном и внимательно всматривался в изображение. Ему предстояло тщательно всё изучить, навечно запомнить и вжиться до последней клеточки в предстоящую роль. Тембр голоса, неторопливость слов, манера подачи фактов, грубоватые шутки, наклоны головы, - всё должно было быть безукоризненным. Никто ничего не должен заподозрить, даже близкие люди.
Ещё предстояло пройти через некоторые корректирующие операции, но основное уже было сделано: костная структура лица, размер и рисунок ушных раковин, переносица, разрез глаз, характерный подбородок. Через месяц новый этап, очередной срок, выматывающей забег. Мало кто может столько выдержать. Да, практически, никто и не смог. Кто сошёл с дистанции, кого попросили уйти, а кто и вовсе перестал существовать. Слишком ответственный пост.
Выборы, понятное дело, сплошная профанация. Всё давно уже распределено, поделено, роли расписаны, ожидания должны быть оправданы. Люди привыкли к личности, внешней оболочке и непререкаемому авторитету, даже если, подчас, его решения и действия вызывают удивление и непонятны большинству. Всё равно он всех переиграет!
Так заведено в нашем обществе с незапамятных времён: личность важнее, чем правила; обезличенная должность с идеальными функциями не интересна публике. Необходим руководитель, абсолютный властитель, а уж историческую ценность всегда можно подкорректировать.
Двойник не знал наверняка, какой он по счёту. Мог только предполагать по косвенным признакам, но и сам он не хотел вдаваться в изучение подробностей. Так спокойнее. Хотя "команда" предлагала изучить полное досье, разумеется, при полном его молчании о полученной информации. Он и так будет нем, как рыба. Кто ему поверит? И зачем ему нужно будет болтать, он не враг самому себе. Теперь он уже другая личность, слишком известная и значимая на мировой арене.
Он отключил экран, неторопливо поднялся из кресла и размеренным шагом, чуть заваливаясь вправо, походил по богато обставленной комнате. Во всех зеркалах по стенам отражался поджарый мужчина преклонных лет, в строгом дорогом костюме и тонкой кожи итальянских туфлях, сшитых на заказ. Хотя самому двойнику было сорок восемь лет, выглядеть он должен был на все шестьдесят пять. При этом, окружающие его люди, как официальные лица, так и близкие знакомые, всегда будут отмечать его моложавость и как бы внутреннюю силу. Для полного слияния с личностью, двойник даже прошёл интенсивный курс самообороны с элементами восточных единоборств. Хотя, кому придёт в голову проверять его навыки в таком преклонном возрасте, - это полный абсурд.
Тем не менее, ещё целый месяц двойника обучали, доводили до совершенства, оттачивали со всех сторон. Ни бывшая жена, ни обе любовницы, ни персональный секретарь ничего не заподозрили. Пробные записи речей, объявлений и докладов также проверили на тестовых группах. Всё в порядке, можно запускать.
Выборы прошли довольно гладко, не без шероховатостей, как это любят сторонние наблюдатели, но достойно и с убедительным перевесом голосов. Привычное вступление в должность, поздравления со всех сторон и скромный банкет.
Первый день работы. Опять. Сколько их уже было? Сотни тренировок, привычные фразы, отточенность улыбки, крепкие рукопожатия, - всё очень важно! Свой среди своих. На ошибку нет права. Теперь он не двойник, а оригинал, неотличимый даже по ключевым генетическим тестам. Такое тоже теперь возможно.
Его действия продолжат утверждённое направление, его слова будут так же убедительны и замысловаты, его эффективность будет выше всяких похвал.
Он сел в кресло и посмотрел на часы. Пора. От него зависит очень много людей. На него надеются, ему верят. Строго посмотрев на собравшихся, произнёс: "Граждане! Благодарю вас за оказанное доверие! Достаём пропуска и предъявляем в развёрнутом виде! Вас много, а я один. Не задерживайте, пожалуйста, очередь, не толпитесь, проходите по одному!" Твёрдой рукой он привычно нажимал на кнопку, и зелёная стрелочка пропускала народ.
Седовласый начальник транспортного цеха раскрыл свой пропуск и, приподняв шляпу, элегантно кивнул:
"Здравствуйте, Михаливаныч, очень рад Вас видеть в добром здравии!.." В спину его торопливо подталкивали.
Рабочий день начинался в стабильности, как всегда.