Сумеречная фантазия Клайва Баркера
Оригинал взят у kiplas в Сумеречная фантазия Клайва Баркера
Сумеречная фантазия
Клайва Баркера
автор: Крикун Сергей
Когда в первой половине 80-тых литературный критик Дуглас Е. Уинтер составлял книгу о современных писателях ужастиков, он встретился с Клайвом Баркером, и первое, что ему всучил молодой англичанин, была книга с цветными фотографиями изувеченных жертв автомобильных аварий, его последнее приобретение. «Видел бы ты свое лицо!» - потешался хоррормейстер. Эта встреча так впечатлила критика, что он становится верным поклонником Баркера, и через десяток лет Уинтер пишет биографию Баркера.
Вырос Клайв в Ливерпуле, на улице Пенни-Лейн, которая знакома старшему поколению по одноименной песенке «The Beatles», да и ходил в ту же школу, что и Джон Леннон. Его мать была художницей, а отец - начальником отдела кадров большой промышленной компании. Воспитание он получил самое обычное, ведь его родители жили в согласии, над ребенком не издевались, не старались затащить его в церковь. «Я не знаю, от кого мне перешла страсть к макабру», - пожимает плечами Клайв. Но разве не естественно стремление разбавить норму аномалией?
Мало кто знает, что начинал Баркер писательскую карьеру с театра. Еще в детстве он собирал соседских мальчишек и ставил перед ними небольшие кукольные спектакли, в которых главными персонажами были архетипические Рыцарь, Дама, Смерть и Дьявол. Первые свои пьесы он написал в колледже, и сами их названия («Вуду», «Инферно») довольно красноречивы.
постер работы Баркера
и Даг Брэдли с Саймноном Бамфортом на спектакле "Собачьей труппы"
Он и друзья по колледжу создали «Собачью труппу» («Dog Company») и перебрались в Лондон. Компашка подобралась, что надо: в труппу входили Даг Брэдли и Оливер Паркер, будущие исполнители роли Пинхэда и Пелоквина. Одной из их постановок удалось пробиться на Вест Энд, лондонский аналог Бродвея, но творения Баркера и Ко. так и остались в подполье. Впрочем, учитывая содержание пьес, это вовсе не удивительно: чудовище Франкенштейна устраивает переворот в банановой республике; в суде Дьявол пытается обелить свою репутацию и вернуться в Рай; по руинам бродит Франциско Гойя, выслушивая лицемерные речи людей, которые думают, что он умер…
В попытке хоть как-то свести концы с концами, Баркер решает примерить на себе шкуру профессионального писателя. От его первых рассказов приходит в восторг сам Рэмси Кэмпбелл, и издатель дает ему зеленый свет. В 1984 году выходят первые тома «Книг крови», но встретило их «чисто английское молчание». «Не знаю, чего я ждал, но уж точно не пофигизма. Читатели просто пожали плечами, и все», - вспоминает Клайв. И тут на помощь приходит не кто иной, как Стивен Кинг: «Клайв Баркер настолько хорош, что у меня просто слов нет: в его свете мы, остальные писатели ужастиков, выглядим так, будто проспали последние десять лет», - трубит на все стороны Король Ужасов, и нарекает Баркера «будущим жанра ужасов».
обложки "Книг крови"
Это не пустые слова. «Книги крови» были столь оригинальны, что навесить на них ярлык, который бы однозначно и точно характеризовал содержание, невозможно. Ходит молва, что как для Дэвида Кроненберга придумали термин «боди-хоррор», так и для Баркера - «сплаттерпанк». И все же это не совсем так. Напугать, вызвать чувство омерзения для Клайва далеко не первоочередная задача. Да, многие читатели считают его произведения пошлыми и кровавыми, однако такой взгляд очень поверхностный. Эти рассказы наполнены глубоким символизмом, аллегорией и тонкой иронией. Отчасти в ошибочном восприятии виноват маркетинг, ведь в массовом сознании ярлык «ужастик» ассоциируется с чтивом попроще, литературой для чистого развлечения.
Да, Баркер - мастерский рассказчик, но образы в его произведениях наполнены смыслом, это не кошмарное ради кошмарного. «Книги крови» повествуют о невиданных чудесах: в них герои оказываются в местах, где мужское и женское начало перестают быть константой, где человеческая плоть меняется согласно воле хозяина, где раковая опухоль обретает право на жизнь, а городская легенда становится явью… Да, это мрачные произведения, и сегодня сам Баркер говорит, что писал их другой человек, в другом состоянии души, и он не хотел бы вновь очутиться в его шкуре. Это рассказы о превращении, о текучести, непостоянстве бытия, где в следующий миг человек может стать чем-то совершенно иным - когда опускается занавес, персонажей уже не узнать.
Впрочем, не удивительно, что фасад историй из «Книг крови» производит на читателя такое впечатление. Уже к тому времени Клайв Баркер зарекомендовал себя, как прекрасный художник - именно его рисунки украсили первые английские издания «Книг». Очень часто до того, как начать писать, он делает быстрые зарисовки, чтобы представить того или иного персонажа получше. Возможно, именно поэтому эго герои такие яркие, необычные, а чудовища - кошмарные до дрожи в коленках.
\
рисунок Стивена Фабиана
На некоторое время молодой писатель становится сенсацией в кругах любителей мрачной литературы. В 1985 году он получает «Всемирную премию фэнтези» за лучший авторский сборник и «Британскую премию фэнтези» за лучший рассказ, «Холмы, города». В этом же году выходят еще три тома «Книг крови», дебютный роман «Проклятая игра» и… первая экранизация! Правда, поставленные по оригинальному сценарию «Трансмутации» («Transmutations») оказались дешевой поделкой - продюсерские компании всего лишь хотели срубить деньжат на раскрученном имени. По условиям контракта Баркеру пришлось написать еще один сценарий, который превратился в не менее убогий фильм: «Царь зла» («Rawhead Rex») близко следует букве одноименного рассказа, но без смеха смотреть на резинового панка-бабуина, того самого Царя, просто невозможно.
Естественно, Баркер пришел в ярость. Имея за плечами две экспериментальные короткометражки, он был уверен, что может снять лучше. Убедив кинодельцов, Клайв пишет сценарий по своей свежей новелле «Восставший из ада» и, засучив рукава, приступает к делу. Он обкладывается садо-мазо журналами и придумывает фирменный облик сенобитов, демонов из другого измерения, которые обещают подарить людям, призвавшим их, неземные наслаждения. Не забывая о друзьях, Клайв зовет Брэдли, Паркера и Саймона Бамфорта, еще одного товарища по «Собачьей труппе». В его распоряжении был очень скромный бюджет, но когда в Англию наведываются представители американской кинокомпании, их так впечатляет отснятый материал, что они увеличивают бюджет в несколько раз.
демоны-сенобиты
Дьявольский кубик, открывающий порталы в иные миры, демоны, похожие на священников и рокеров одновременно, цепи с крюками, рвущаяся плоть и... любовь. Причем не обычная, а между замужней женщиной и братом ее супруга - беженцем из Ада, которому нужна новая плоть и кровь. Нежные чувства и легенда о Фаусте в этом фильме обретают поистине кошмарный облик.
«Восставший из ада» пользовался колоссальным успехом и вырос в целый кино-сериал, а Пинхэд, главарь демонов-сенобитов, стал одной из икон жанра ужасов. Баркер принял участие в создании лишь в первых двух продолжений, а последние несколько фильмов, к сожалению, едва смотрибельны.
Клайв и Пинхэд
В 1987 году, параллельно со сьемками «Восставшего из ада», Баркер пишет «Сотканный мир» - роман, который удивил очень многих, ведь это уже в большей степени фэнтези, чем хоррор. Однако все стает на свои места, если знаешь, что изначально «Мир» задумывался, как сказка, а ужасное прокралось в нее благодаря мрачной фантазии Баркера. Это была сознательная попытка Баркера написать высокохудожественный роман с мощной сверхъестественной составляющей - он хотел продемонстрировать, что жанры фэнтези и ужасов способны живописать не только приключения героев с мечом и пускающих кровавые пузыри монстров, писатель хотел отвесить оплеуху чванливым критикам. «Мы должны гордиться тем, что снимаем и пишем ужасы, что пишем фэнтези», - говорит Баркер.
ковер, созданный для рекламы "Сотканного мира"
Те читатели, которым «Сотканный мир» показался тяжеловесным и скучным, возликовали при появлении следующего роман Клайва. «Явление тайны», первая часть незавершенной Трилогии Искусства, рассказывает о море снов, так называемой Субстанции, и борьбе двух могущественных людей, эволюционировавших благодаря Нунцию - веществу, приближавшего человека к Искусству. Кто овладеет Искусством, этим тайным знанием, его мощью, сможет управлять Субстанцией. Что же будет, если кто-то обретет контроль над снами всего Человечества? Что, если этот человек замыслил нечто ужасное?
«Явление тайны» приняли «на ура» - возможно, потому, что в нем ужасы, фэнтези и магический реализм присутствуют примерно в равных количествах.
После «Сотканного мира» и «Явления тайны» Клайв уже не возвращается к относительно простой схеме обычного хоррора: если зло и вторгается в наш мир, то приходит оно из царства не менее впечатляющего, и Баркер выгуливает читателя по этим просторах. Это не шорох за приоткрытой дверью, не сияющие глаза в темноте, и даже не прямое столкновение с оборотнем - это путешествие в его берлогу, на его территорию… А если герой не наставит на него пушку, то, возможно, чудище расскажет о своей жизни, покажет своих родных и предложит обратиться.
Крэйг Шеффер, Дэвид Кроненберг и Клайв Баркер на съемках "Ночного племени"
Именно такими Баркер показывает монстров в новелле «Кабале», а следом и в фильме «Ночное племя», еще одной авто-экранизации. Фильм (и новелла!) рассказывает об Аароне Буне, отщепенце, который не может найти себе места в этой жизни, а после смерти отправляется в подземный город Мидиэн, населенный чудовищами - не безобидными, но вполне себе мирными: не трогай их, и они тебя не тронут. Проблемы начинаются с того момента, как об этом месте узнают обычные люди, и в их головах просыпаются инквизиторы: «Они странные! Они лучше видят! Лучше слышать! У них члены больше! Давайте их прикончим!» - это страшная сказка о человеческой боязни всего необычного.
Шуна Сасси (Кристин МакКоркиндейл)
Обилие фантастических существ грозилось превратить «Ночной народ» в хоррор-аналог «Звездных войн». Все было бы прекрасно, если бы не банальная трусость этих самых «обычных людей», которых заботят лишь деньги и любовь массового зрителя - картину перекроили, выкинув более получаса экранного времени, а в США прокатчики снабдили ее уродливым постером, который стянули у всеми забытого ужастика, а трейлер и вовсе позиционировал детище Баркера, как слэшер... Естественно, фильм провалился в прокате.
Кински (Николас Винс) и Пелоквин (Оливер Паркер)
Не смотря на все палки в колесах, «Ночной народ», даже в изувеченном виде, обзавелся армией преданных поклонников, а сценарии к комиксам, которые начинали сказ с того места, на котором закончился фильм, писали те самые братья Вачовски, которые сегодня уже брат с сестрой.
Но Баркер не отчаивается. Он возвращается к литературе и пишет свой magnum opus «Имаджика». Неудержимое воображение Баркера, подобно магическому ковру из «Сотканного мира», фонтанирует неземными красками, увлекая автора во все более интересные, оккультные путешествия: роман повествует о вселенной, в которой Земля - одно из пяти царств, именуемых «Доминионами». Когда-то Доминионы были одним целым, и должен найтись могучий маг, который бы воссоединил их. Но это общий план, который узнаешь по мере развития сюжета, пока следишь за приключениями Миляги, художника-ловеласа, Пай’о’па, таинственного киллера из цыганского городка, и сердцеедки Юдит. Грандиозный размах, любовно выписанные персонажи, химерная, пестрая образность, привкус истинной магии и мощный философский подтекст превращают этот роман в настоящую классику фантастической литературы. «Имаджика» до сих пор остается любимым собственным творением у Баркера.
Следом появляется «Вечный похититель», роман для детей. Это произведение не лишено мрачных образов, однако Баркер демонстрирует превосходную писательскую гибкость, и если бы не могучая фантазия, которой лучится «Вор», связать его и «Книги крови» с именем одного автора было бы крайне сложно.
И чем дальше, тем больше мигрирует Баркер в сторону причудливого магического реализма - романы «Эвервилль» (вторая Книга Искусства), «Таинство» и «Галили» придутся по вкусу далеко не всем поклонника жанра ужасов. Это вовсе не значит, что в них нет элементов хоррора, отнюдь. И все же, Клайв всегда говорил, что для него намного важней вызвать у читателя возглас удивление, чем вопль страха; он стремится восхитить, взбудоражить, поразить. Воображение Баркера не позволило хозяину замкнуть себя в рамках сплаттерпанка. Зачем? Гораздо важней быть способным творить то, что нравится самому, быть верным себе. Темно-красный превращается в потусторонний калейдоскоп другой стороны бытия.
на съемках "повелителя иллюзий"
В 1996 году на экраны выходит фильм «Повелитель иллюзий» - красивый нео-нуар о похождения частного детектива Гарри Д’Амура, Огюста Дюпена от Клайва Баркера, одного из главных героев Трилогии Искусства. Баркер снял его по мотивам рассказа «Последняя иллюзия» из «Книг крови», и в значительной мере это все же фильм ужасов, заваренный на магии и культе псевдомессии, который перекликается с пресловутой Семейкой Мэнсона. Однако неторопливый, местами задумчивый тон картины не очень-то и понравился массовому зрителю, и «Повелитель» едва сумел отбить свой скромный бюджет. По сей день это остается последней режиссерской работой Баркера в кино, и это печалит, ведь невооруженным глазом заметно, как сильно он вырос по сравнению с тем же «Ночным племенем».
Правда, дело не в кассовых сборах. Сьемки фильма требуют больших усилий и уйму времени, ведь на создание одной картины может уйти не один год. Это коллективная работа, которая требует как личного таланта, так способности вести за собой огромную команду актеров, мастеров по спецэффектам, декораторов, костюмеров и т. д. Тем более обидно, если потом какой-то мистер Толстый Кошелек решит перекроить твое произведение по собственным лекалам просто потому, что так она, возможно, соберет больше денег. Литературное же произведение - это плод фантазии одного человека, который создает в рамках рассказа, новеллы или романа все, что ему заблагорассудится, не сдерживая себя тем, что подумает продюсер или хватит ли денег на еще одного монстра.
Скотт Бакула, Фамке Янссен и Клайв на премьере "Повелитеря иллюзий"
Роман «Каньон Холодных Сердец: Голливудская история с привидениями» стал еще одним подарком любителей Баркера времен «Книг крови». Агрессивности и мрака здесь не так много, зато извращенного секса и перверсий хоть отбавляй. Любопытно, что он стал одним из любимейших романов русскоязычных читателей - СССР развалился и сгнил, да здравствует секс!
Не забывает Клайв и об аудитории помоложе. Многие годы он создавал внушительные полотна маслом акрилом, а потом однажды заметил в этих работах общую линию и понял, что в них сидит массивная эпопея. Идеальным воплощением этой истории он посчитал пятикнижие детских романов.
"Абарат"
«Абарат» повествует о приключениях Кэнди Квокенбуш, девочки из обычного американского городка Цыптаун, которая из пустыря на окраине переносится в сказочный Абарат: этот мир состоит из моря Изабелла и архипелага из двадцати пяти островов. Что же необычного в архипелаге? Каждый остров - это определенное время суток, один час, и населяют их соответствующие жители, самый страшный из которых - Кристофер Тлен, владыка Горгоссиума, Острова Полуночи. Что таит в себе остров двадцать пятого часа, именуемого Первоисточником? И почему Тлен так сильно хочет сцапать в свои лапы Кэнди?..
Первый роман цикла пользовался большим успехом. Американская библиотечная ассоциация включила «Абарат» в список рекомендуемых книг для подростков. Что удивительно, в России не тянули с переводом, и по итогам 2004 года журнал «Мир фантастики» назвал томик «Лучшей книгой для детей и юношества». И в то же время - парадокс: в отечественных магазинах книга залежалась на полках, а затем спустилась в уцененку. Причина таких плохих продаж романа остается неразгаданной. Возможно, раскусить этот орешек под силу лишь Д’Амуру.
Кристофер Тлен, главный злодей "Абарата"
Но проблемы русского книгопроизводства Баркеру нипочем. Он преспокойно дописывает «Абарат: Дни магии, ночи войны», а затем решает порадовать взрослую публику «одержимым» романом «Книга демона, или Исчезновение мистера Б.». С первых же страниц читатель поймет, что перед ним не обычный томик: «СОЖГИ ЭТУ КНИГУ» - взывает он. И если не послушаться… Кто знает, что может случиться?
А дальше в жизни писателя начинает творится чертовщина. От Клайва уходит его партнер, фотограф Дэвид Эмилиан Армстронг, с которым они прожили больше семнадцати лет. Ему начинают досаждать взбунтовавшиеся полипы в горле - он делает одну операцию за другой, отчего у него сильно садится голос, и с тех пор - никаких сигар. В 2008 году случантся грандиозный скандал, связанный с выходом «Полуночного поезда с мясом», экранизации одноименного рассказа из первого тома «Книг крови».
кадр из «Полуночного поезда с мясом»
Кинокомпания «Lionsgate» отказалась выпускать картину в широкий прокат, испугавшись за свой новоявленный имидж печки семейного кино. Собирали подписи, писали письма - бесполезно. Говаривают, что Клайв даже дал в морду Джо Дрейку, директору компании, но и это не сильно помогло. В итоге фильм вышел в 100 задрипанных долларовых кинотеатрах «для бомжей». Поклонники хоррора вознегодовали. Это стало последней каплей: Клайв заявил, что устал от капризной примадонны по имени Голливуд…
Клайв с мамой
К сожалению, и это еще не все. В 2011 году у Клайва умерла мать, а в феврале 2012 г., после визита к дантисту, Баркер упал без чувств и одиннадцать дней провел в коме. Очнулся он сильно ослабевшим. Диагноз: токсический шок, вызванный обезбаливающим.
Однако Клайв не отчаивается. Наконец-то закончен колоссальный труд, роман «Алые песнопения», работа над которым велась несколько лет - в этом августе он был отправлен издателю. Это произведение успело обрасти огромным количеством сплетен, и фанаты донимали Баркера при каждом удобно случае, ведь речь в нем пойдет о противостоянии Гарри Д’Амура и Пинхэда: это «очень мрачная книга, даже с моей точки зрения, и я хочу, чтобы это было моим исчерпывающим путешествием в Ад», - говорит Баркер. Образ Преисподней в романе - это не четкая структура Лабиринта Левиафана, который показан в «Восставшем из Ада 2». Баркер изучил множество книг об Аде в поисках того, что вызвало бы нужный отклик в его фантазии, и «самым близким оказались картины изрешеченных войной городов, домов, пострадавших от тяжелых орудий и артиллерийского огня. […] Мне кажется, что лучшее сравнение для Ада - это теперешний Ватикан, если бы в нем взорвалась мощная бомба, и мы с вами стали первыми свидетелями погрома. Что бы мы увидели - сокровища, боль, вещи великолепные и позорные? Дерьмо и Микеланджело.»
Тем временем кипит работа над уже четвертой частью «Абарата», выходят коллекционные издания «Сотканного мира» и «Кабала», сборник эссе и статей «Художник, Создание и Отец Лжи», готовится к выходу новелла «Чилиад», всплыли слухи о завершающей книге из Трилогии Искусства, вот-вот на видео выпустят многострадальную режиссерскую версию «Ночного народа», получившая прозвище «Версия Кабала», и это еще не все!.. Баркер ведет странички на Facebook и Tweeter, в которых активно общается с поклонниками и сообщает обо всех новостях.
К сожалению, с изданием книг Баркера в РФ совсем не так хорошо, как на Западе. Последний новый перевод увидел свет в 2011 году - это был роман «Таинство», который как и «Галили», ближе из всего магическому реализму. И это странно, учитывая, что «Клайв Баркер» - довольно раскрученный брэнд, и пускай наш читатель не был в восторге от «Абарата», есть и другие произведения, нуждающиеся в переводе. Остается лишь ждать, надеяться и держать руку на пульсе, ведь в конечном итоге, «не будет утеряно то, что может явить фантазия».
А уж фантазия у Баркера что надо!
Интересные факты
В начале девяностых издательство «Кэдмен», впервые познакомившее нашего читателя со многими классическими ужастиками от Кинга и Питера Страуба, выпускает восемь томов сочинений Клайва Баркера.
В 2001 году компания «McFarlane Toys» выпускает серию сенобитоподобных коллекционных фигурок «Clive Barker’s Tortured Souls»; к каждой фигурке прилагался эпизод из новеллы, которую Баркер написал специально для этого проекта. Впоследствии «McFarlane Toys» выпустило еще две линейки фигурок в сотрудничестве с Баркером.
Баркер пишет черновики своих произведений вручную. Обычно их бывает три, и черновики «Имаджики» насчитывают свыше семнадцати тысяч страниц. Когда во время автограф-сессий ему не верят («Рука не выдержит!»), он протягивает свою руку и говорит: «Годы мастурбации укрепили мою хватку. Попробуешь?»
В 2007-2008 гг. издательство «Эксмо» выпустило восемь томов в серии «Книги крови Клайва Баркера». Последующие книги выходили в серии «Книга-мистика, книга-загадка».
Мотив моря присутствует во многих произведениях Баркера. Он связывает это с тем, что многие его родственники и предки были моряками, ведь Ливерпуль - портовой город.
Тони Тодд в роли Кэндимена из одноименного фильма,
снятого по рассказу Баркера "Запретное"
статья опубликована в журнале Журнал «ФанCity», № 1 осень-зима 2013
ЗЫ: и еще одна моя статья -- на этот раз о Баркере-художнике.
Сумеречная фантазия
Клайва Баркера
автор: Крикун Сергей
Когда в первой половине 80-тых литературный критик Дуглас Е. Уинтер составлял книгу о современных писателях ужастиков, он встретился с Клайвом Баркером, и первое, что ему всучил молодой англичанин, была книга с цветными фотографиями изувеченных жертв автомобильных аварий, его последнее приобретение. «Видел бы ты свое лицо!» - потешался хоррормейстер. Эта встреча так впечатлила критика, что он становится верным поклонником Баркера, и через десяток лет Уинтер пишет биографию Баркера.
Вырос Клайв в Ливерпуле, на улице Пенни-Лейн, которая знакома старшему поколению по одноименной песенке «The Beatles», да и ходил в ту же школу, что и Джон Леннон. Его мать была художницей, а отец - начальником отдела кадров большой промышленной компании. Воспитание он получил самое обычное, ведь его родители жили в согласии, над ребенком не издевались, не старались затащить его в церковь. «Я не знаю, от кого мне перешла страсть к макабру», - пожимает плечами Клайв. Но разве не естественно стремление разбавить норму аномалией?
Мало кто знает, что начинал Баркер писательскую карьеру с театра. Еще в детстве он собирал соседских мальчишек и ставил перед ними небольшие кукольные спектакли, в которых главными персонажами были архетипические Рыцарь, Дама, Смерть и Дьявол. Первые свои пьесы он написал в колледже, и сами их названия («Вуду», «Инферно») довольно красноречивы.
постер работы Баркера
и Даг Брэдли с Саймноном Бамфортом на спектакле "Собачьей труппы"
Он и друзья по колледжу создали «Собачью труппу» («Dog Company») и перебрались в Лондон. Компашка подобралась, что надо: в труппу входили Даг Брэдли и Оливер Паркер, будущие исполнители роли Пинхэда и Пелоквина. Одной из их постановок удалось пробиться на Вест Энд, лондонский аналог Бродвея, но творения Баркера и Ко. так и остались в подполье. Впрочем, учитывая содержание пьес, это вовсе не удивительно: чудовище Франкенштейна устраивает переворот в банановой республике; в суде Дьявол пытается обелить свою репутацию и вернуться в Рай; по руинам бродит Франциско Гойя, выслушивая лицемерные речи людей, которые думают, что он умер…
В попытке хоть как-то свести концы с концами, Баркер решает примерить на себе шкуру профессионального писателя. От его первых рассказов приходит в восторг сам Рэмси Кэмпбелл, и издатель дает ему зеленый свет. В 1984 году выходят первые тома «Книг крови», но встретило их «чисто английское молчание». «Не знаю, чего я ждал, но уж точно не пофигизма. Читатели просто пожали плечами, и все», - вспоминает Клайв. И тут на помощь приходит не кто иной, как Стивен Кинг: «Клайв Баркер настолько хорош, что у меня просто слов нет: в его свете мы, остальные писатели ужастиков, выглядим так, будто проспали последние десять лет», - трубит на все стороны Король Ужасов, и нарекает Баркера «будущим жанра ужасов».
обложки "Книг крови"
Это не пустые слова. «Книги крови» были столь оригинальны, что навесить на них ярлык, который бы однозначно и точно характеризовал содержание, невозможно. Ходит молва, что как для Дэвида Кроненберга придумали термин «боди-хоррор», так и для Баркера - «сплаттерпанк». И все же это не совсем так. Напугать, вызвать чувство омерзения для Клайва далеко не первоочередная задача. Да, многие читатели считают его произведения пошлыми и кровавыми, однако такой взгляд очень поверхностный. Эти рассказы наполнены глубоким символизмом, аллегорией и тонкой иронией. Отчасти в ошибочном восприятии виноват маркетинг, ведь в массовом сознании ярлык «ужастик» ассоциируется с чтивом попроще, литературой для чистого развлечения.
Да, Баркер - мастерский рассказчик, но образы в его произведениях наполнены смыслом, это не кошмарное ради кошмарного. «Книги крови» повествуют о невиданных чудесах: в них герои оказываются в местах, где мужское и женское начало перестают быть константой, где человеческая плоть меняется согласно воле хозяина, где раковая опухоль обретает право на жизнь, а городская легенда становится явью… Да, это мрачные произведения, и сегодня сам Баркер говорит, что писал их другой человек, в другом состоянии души, и он не хотел бы вновь очутиться в его шкуре. Это рассказы о превращении, о текучести, непостоянстве бытия, где в следующий миг человек может стать чем-то совершенно иным - когда опускается занавес, персонажей уже не узнать.
Впрочем, не удивительно, что фасад историй из «Книг крови» производит на читателя такое впечатление. Уже к тому времени Клайв Баркер зарекомендовал себя, как прекрасный художник - именно его рисунки украсили первые английские издания «Книг». Очень часто до того, как начать писать, он делает быстрые зарисовки, чтобы представить того или иного персонажа получше. Возможно, именно поэтому эго герои такие яркие, необычные, а чудовища - кошмарные до дрожи в коленках.
\
рисунок Стивена Фабиана
На некоторое время молодой писатель становится сенсацией в кругах любителей мрачной литературы. В 1985 году он получает «Всемирную премию фэнтези» за лучший авторский сборник и «Британскую премию фэнтези» за лучший рассказ, «Холмы, города». В этом же году выходят еще три тома «Книг крови», дебютный роман «Проклятая игра» и… первая экранизация! Правда, поставленные по оригинальному сценарию «Трансмутации» («Transmutations») оказались дешевой поделкой - продюсерские компании всего лишь хотели срубить деньжат на раскрученном имени. По условиям контракта Баркеру пришлось написать еще один сценарий, который превратился в не менее убогий фильм: «Царь зла» («Rawhead Rex») близко следует букве одноименного рассказа, но без смеха смотреть на резинового панка-бабуина, того самого Царя, просто невозможно.
Естественно, Баркер пришел в ярость. Имея за плечами две экспериментальные короткометражки, он был уверен, что может снять лучше. Убедив кинодельцов, Клайв пишет сценарий по своей свежей новелле «Восставший из ада» и, засучив рукава, приступает к делу. Он обкладывается садо-мазо журналами и придумывает фирменный облик сенобитов, демонов из другого измерения, которые обещают подарить людям, призвавшим их, неземные наслаждения. Не забывая о друзьях, Клайв зовет Брэдли, Паркера и Саймона Бамфорта, еще одного товарища по «Собачьей труппе». В его распоряжении был очень скромный бюджет, но когда в Англию наведываются представители американской кинокомпании, их так впечатляет отснятый материал, что они увеличивают бюджет в несколько раз.
демоны-сенобиты
Дьявольский кубик, открывающий порталы в иные миры, демоны, похожие на священников и рокеров одновременно, цепи с крюками, рвущаяся плоть и... любовь. Причем не обычная, а между замужней женщиной и братом ее супруга - беженцем из Ада, которому нужна новая плоть и кровь. Нежные чувства и легенда о Фаусте в этом фильме обретают поистине кошмарный облик.
«Восставший из ада» пользовался колоссальным успехом и вырос в целый кино-сериал, а Пинхэд, главарь демонов-сенобитов, стал одной из икон жанра ужасов. Баркер принял участие в создании лишь в первых двух продолжений, а последние несколько фильмов, к сожалению, едва смотрибельны.
Клайв и Пинхэд
В 1987 году, параллельно со сьемками «Восставшего из ада», Баркер пишет «Сотканный мир» - роман, который удивил очень многих, ведь это уже в большей степени фэнтези, чем хоррор. Однако все стает на свои места, если знаешь, что изначально «Мир» задумывался, как сказка, а ужасное прокралось в нее благодаря мрачной фантазии Баркера. Это была сознательная попытка Баркера написать высокохудожественный роман с мощной сверхъестественной составляющей - он хотел продемонстрировать, что жанры фэнтези и ужасов способны живописать не только приключения героев с мечом и пускающих кровавые пузыри монстров, писатель хотел отвесить оплеуху чванливым критикам. «Мы должны гордиться тем, что снимаем и пишем ужасы, что пишем фэнтези», - говорит Баркер.
ковер, созданный для рекламы "Сотканного мира"
Те читатели, которым «Сотканный мир» показался тяжеловесным и скучным, возликовали при появлении следующего роман Клайва. «Явление тайны», первая часть незавершенной Трилогии Искусства, рассказывает о море снов, так называемой Субстанции, и борьбе двух могущественных людей, эволюционировавших благодаря Нунцию - веществу, приближавшего человека к Искусству. Кто овладеет Искусством, этим тайным знанием, его мощью, сможет управлять Субстанцией. Что же будет, если кто-то обретет контроль над снами всего Человечества? Что, если этот человек замыслил нечто ужасное?
«Явление тайны» приняли «на ура» - возможно, потому, что в нем ужасы, фэнтези и магический реализм присутствуют примерно в равных количествах.
После «Сотканного мира» и «Явления тайны» Клайв уже не возвращается к относительно простой схеме обычного хоррора: если зло и вторгается в наш мир, то приходит оно из царства не менее впечатляющего, и Баркер выгуливает читателя по этим просторах. Это не шорох за приоткрытой дверью, не сияющие глаза в темноте, и даже не прямое столкновение с оборотнем - это путешествие в его берлогу, на его территорию… А если герой не наставит на него пушку, то, возможно, чудище расскажет о своей жизни, покажет своих родных и предложит обратиться.
Крэйг Шеффер, Дэвид Кроненберг и Клайв Баркер на съемках "Ночного племени"
Именно такими Баркер показывает монстров в новелле «Кабале», а следом и в фильме «Ночное племя», еще одной авто-экранизации. Фильм (и новелла!) рассказывает об Аароне Буне, отщепенце, который не может найти себе места в этой жизни, а после смерти отправляется в подземный город Мидиэн, населенный чудовищами - не безобидными, но вполне себе мирными: не трогай их, и они тебя не тронут. Проблемы начинаются с того момента, как об этом месте узнают обычные люди, и в их головах просыпаются инквизиторы: «Они странные! Они лучше видят! Лучше слышать! У них члены больше! Давайте их прикончим!» - это страшная сказка о человеческой боязни всего необычного.
Шуна Сасси (Кристин МакКоркиндейл)
Обилие фантастических существ грозилось превратить «Ночной народ» в хоррор-аналог «Звездных войн». Все было бы прекрасно, если бы не банальная трусость этих самых «обычных людей», которых заботят лишь деньги и любовь массового зрителя - картину перекроили, выкинув более получаса экранного времени, а в США прокатчики снабдили ее уродливым постером, который стянули у всеми забытого ужастика, а трейлер и вовсе позиционировал детище Баркера, как слэшер... Естественно, фильм провалился в прокате.
Кински (Николас Винс) и Пелоквин (Оливер Паркер)
Не смотря на все палки в колесах, «Ночной народ», даже в изувеченном виде, обзавелся армией преданных поклонников, а сценарии к комиксам, которые начинали сказ с того места, на котором закончился фильм, писали те самые братья Вачовски, которые сегодня уже брат с сестрой.
Но Баркер не отчаивается. Он возвращается к литературе и пишет свой magnum opus «Имаджика». Неудержимое воображение Баркера, подобно магическому ковру из «Сотканного мира», фонтанирует неземными красками, увлекая автора во все более интересные, оккультные путешествия: роман повествует о вселенной, в которой Земля - одно из пяти царств, именуемых «Доминионами». Когда-то Доминионы были одним целым, и должен найтись могучий маг, который бы воссоединил их. Но это общий план, который узнаешь по мере развития сюжета, пока следишь за приключениями Миляги, художника-ловеласа, Пай’о’па, таинственного киллера из цыганского городка, и сердцеедки Юдит. Грандиозный размах, любовно выписанные персонажи, химерная, пестрая образность, привкус истинной магии и мощный философский подтекст превращают этот роман в настоящую классику фантастической литературы. «Имаджика» до сих пор остается любимым собственным творением у Баркера.
Следом появляется «Вечный похититель», роман для детей. Это произведение не лишено мрачных образов, однако Баркер демонстрирует превосходную писательскую гибкость, и если бы не могучая фантазия, которой лучится «Вор», связать его и «Книги крови» с именем одного автора было бы крайне сложно.
И чем дальше, тем больше мигрирует Баркер в сторону причудливого магического реализма - романы «Эвервилль» (вторая Книга Искусства), «Таинство» и «Галили» придутся по вкусу далеко не всем поклонника жанра ужасов. Это вовсе не значит, что в них нет элементов хоррора, отнюдь. И все же, Клайв всегда говорил, что для него намного важней вызвать у читателя возглас удивление, чем вопль страха; он стремится восхитить, взбудоражить, поразить. Воображение Баркера не позволило хозяину замкнуть себя в рамках сплаттерпанка. Зачем? Гораздо важней быть способным творить то, что нравится самому, быть верным себе. Темно-красный превращается в потусторонний калейдоскоп другой стороны бытия.
на съемках "повелителя иллюзий"
В 1996 году на экраны выходит фильм «Повелитель иллюзий» - красивый нео-нуар о похождения частного детектива Гарри Д’Амура, Огюста Дюпена от Клайва Баркера, одного из главных героев Трилогии Искусства. Баркер снял его по мотивам рассказа «Последняя иллюзия» из «Книг крови», и в значительной мере это все же фильм ужасов, заваренный на магии и культе псевдомессии, который перекликается с пресловутой Семейкой Мэнсона. Однако неторопливый, местами задумчивый тон картины не очень-то и понравился массовому зрителю, и «Повелитель» едва сумел отбить свой скромный бюджет. По сей день это остается последней режиссерской работой Баркера в кино, и это печалит, ведь невооруженным глазом заметно, как сильно он вырос по сравнению с тем же «Ночным племенем».
Правда, дело не в кассовых сборах. Сьемки фильма требуют больших усилий и уйму времени, ведь на создание одной картины может уйти не один год. Это коллективная работа, которая требует как личного таланта, так способности вести за собой огромную команду актеров, мастеров по спецэффектам, декораторов, костюмеров и т. д. Тем более обидно, если потом какой-то мистер Толстый Кошелек решит перекроить твое произведение по собственным лекалам просто потому, что так она, возможно, соберет больше денег. Литературное же произведение - это плод фантазии одного человека, который создает в рамках рассказа, новеллы или романа все, что ему заблагорассудится, не сдерживая себя тем, что подумает продюсер или хватит ли денег на еще одного монстра.
Скотт Бакула, Фамке Янссен и Клайв на премьере "Повелитеря иллюзий"
Роман «Каньон Холодных Сердец: Голливудская история с привидениями» стал еще одним подарком любителей Баркера времен «Книг крови». Агрессивности и мрака здесь не так много, зато извращенного секса и перверсий хоть отбавляй. Любопытно, что он стал одним из любимейших романов русскоязычных читателей - СССР развалился и сгнил, да здравствует секс!
Не забывает Клайв и об аудитории помоложе. Многие годы он создавал внушительные полотна маслом акрилом, а потом однажды заметил в этих работах общую линию и понял, что в них сидит массивная эпопея. Идеальным воплощением этой истории он посчитал пятикнижие детских романов.
"Абарат"
«Абарат» повествует о приключениях Кэнди Квокенбуш, девочки из обычного американского городка Цыптаун, которая из пустыря на окраине переносится в сказочный Абарат: этот мир состоит из моря Изабелла и архипелага из двадцати пяти островов. Что же необычного в архипелаге? Каждый остров - это определенное время суток, один час, и населяют их соответствующие жители, самый страшный из которых - Кристофер Тлен, владыка Горгоссиума, Острова Полуночи. Что таит в себе остров двадцать пятого часа, именуемого Первоисточником? И почему Тлен так сильно хочет сцапать в свои лапы Кэнди?..
Первый роман цикла пользовался большим успехом. Американская библиотечная ассоциация включила «Абарат» в список рекомендуемых книг для подростков. Что удивительно, в России не тянули с переводом, и по итогам 2004 года журнал «Мир фантастики» назвал томик «Лучшей книгой для детей и юношества». И в то же время - парадокс: в отечественных магазинах книга залежалась на полках, а затем спустилась в уцененку. Причина таких плохих продаж романа остается неразгаданной. Возможно, раскусить этот орешек под силу лишь Д’Амуру.
Кристофер Тлен, главный злодей "Абарата"
Но проблемы русского книгопроизводства Баркеру нипочем. Он преспокойно дописывает «Абарат: Дни магии, ночи войны», а затем решает порадовать взрослую публику «одержимым» романом «Книга демона, или Исчезновение мистера Б.». С первых же страниц читатель поймет, что перед ним не обычный томик: «СОЖГИ ЭТУ КНИГУ» - взывает он. И если не послушаться… Кто знает, что может случиться?
А дальше в жизни писателя начинает творится чертовщина. От Клайва уходит его партнер, фотограф Дэвид Эмилиан Армстронг, с которым они прожили больше семнадцати лет. Ему начинают досаждать взбунтовавшиеся полипы в горле - он делает одну операцию за другой, отчего у него сильно садится голос, и с тех пор - никаких сигар. В 2008 году случантся грандиозный скандал, связанный с выходом «Полуночного поезда с мясом», экранизации одноименного рассказа из первого тома «Книг крови».
кадр из «Полуночного поезда с мясом»
Кинокомпания «Lionsgate» отказалась выпускать картину в широкий прокат, испугавшись за свой новоявленный имидж печки семейного кино. Собирали подписи, писали письма - бесполезно. Говаривают, что Клайв даже дал в морду Джо Дрейку, директору компании, но и это не сильно помогло. В итоге фильм вышел в 100 задрипанных долларовых кинотеатрах «для бомжей». Поклонники хоррора вознегодовали. Это стало последней каплей: Клайв заявил, что устал от капризной примадонны по имени Голливуд…
Клайв с мамой
К сожалению, и это еще не все. В 2011 году у Клайва умерла мать, а в феврале 2012 г., после визита к дантисту, Баркер упал без чувств и одиннадцать дней провел в коме. Очнулся он сильно ослабевшим. Диагноз: токсический шок, вызванный обезбаливающим.
Однако Клайв не отчаивается. Наконец-то закончен колоссальный труд, роман «Алые песнопения», работа над которым велась несколько лет - в этом августе он был отправлен издателю. Это произведение успело обрасти огромным количеством сплетен, и фанаты донимали Баркера при каждом удобно случае, ведь речь в нем пойдет о противостоянии Гарри Д’Амура и Пинхэда: это «очень мрачная книга, даже с моей точки зрения, и я хочу, чтобы это было моим исчерпывающим путешествием в Ад», - говорит Баркер. Образ Преисподней в романе - это не четкая структура Лабиринта Левиафана, который показан в «Восставшем из Ада 2». Баркер изучил множество книг об Аде в поисках того, что вызвало бы нужный отклик в его фантазии, и «самым близким оказались картины изрешеченных войной городов, домов, пострадавших от тяжелых орудий и артиллерийского огня. […] Мне кажется, что лучшее сравнение для Ада - это теперешний Ватикан, если бы в нем взорвалась мощная бомба, и мы с вами стали первыми свидетелями погрома. Что бы мы увидели - сокровища, боль, вещи великолепные и позорные? Дерьмо и Микеланджело.»
Тем временем кипит работа над уже четвертой частью «Абарата», выходят коллекционные издания «Сотканного мира» и «Кабала», сборник эссе и статей «Художник, Создание и Отец Лжи», готовится к выходу новелла «Чилиад», всплыли слухи о завершающей книге из Трилогии Искусства, вот-вот на видео выпустят многострадальную режиссерскую версию «Ночного народа», получившая прозвище «Версия Кабала», и это еще не все!.. Баркер ведет странички на Facebook и Tweeter, в которых активно общается с поклонниками и сообщает обо всех новостях.
К сожалению, с изданием книг Баркера в РФ совсем не так хорошо, как на Западе. Последний новый перевод увидел свет в 2011 году - это был роман «Таинство», который как и «Галили», ближе из всего магическому реализму. И это странно, учитывая, что «Клайв Баркер» - довольно раскрученный брэнд, и пускай наш читатель не был в восторге от «Абарата», есть и другие произведения, нуждающиеся в переводе. Остается лишь ждать, надеяться и держать руку на пульсе, ведь в конечном итоге, «не будет утеряно то, что может явить фантазия».
А уж фантазия у Баркера что надо!
Интересные факты
В начале девяностых издательство «Кэдмен», впервые познакомившее нашего читателя со многими классическими ужастиками от Кинга и Питера Страуба, выпускает восемь томов сочинений Клайва Баркера.
В 2001 году компания «McFarlane Toys» выпускает серию сенобитоподобных коллекционных фигурок «Clive Barker’s Tortured Souls»; к каждой фигурке прилагался эпизод из новеллы, которую Баркер написал специально для этого проекта. Впоследствии «McFarlane Toys» выпустило еще две линейки фигурок в сотрудничестве с Баркером.
Баркер пишет черновики своих произведений вручную. Обычно их бывает три, и черновики «Имаджики» насчитывают свыше семнадцати тысяч страниц. Когда во время автограф-сессий ему не верят («Рука не выдержит!»), он протягивает свою руку и говорит: «Годы мастурбации укрепили мою хватку. Попробуешь?»
В 2007-2008 гг. издательство «Эксмо» выпустило восемь томов в серии «Книги крови Клайва Баркера». Последующие книги выходили в серии «Книга-мистика, книга-загадка».
Мотив моря присутствует во многих произведениях Баркера. Он связывает это с тем, что многие его родственники и предки были моряками, ведь Ливерпуль - портовой город.
Тони Тодд в роли Кэндимена из одноименного фильма,
снятого по рассказу Баркера "Запретное"
статья опубликована в журнале Журнал «ФанCity», № 1 осень-зима 2013
ЗЫ: и еще одна моя статья -- на этот раз о Баркере-художнике.