Дадим ему обо...ться©
Антиковидные протесты в Китае, которые стихийно вспыхивают в разных районах и провинциях страны, сегодня нельзя рассматривать в качестве серьезного фактора, способного поколебать устойчивость правящего режима. Они малочисленны, локализованы и главное - неорганизованы, хотя есть сообщения, что протестующие в Шанхае и попытались самоорганизоваться по примеру гонконгских событий, но пока это не удалось.
Единственное условие, при котором протесты могут стать чем-то более серьезным - это если их попытаются использовать группы, потерпевшие поражение на 20 съезде КПК. Однако и здесь есть нюанс - вполне возможно, что эти группы не рассматривают свое положение, как проигрыш. Я уже писал, что у китайской элиты есть два возможных сценария: дать карт-бланш группировке Си Цзиньпина и позволить ему проводить политику, не согласовывая ее с остальными группами влияния, и если он выиграет - присоединиться к нему. Если проиграет - тоже неплохо, его группа сама выпадет из всех раскладов, существенно их упростив. Второй сценарий - продолжение политики сложных балансов, которая ввиду своей сложности в условиях быстро набирающего ход кризиса становится все менее реалистичной. Китайцы, похоже, выбрали именно первый сценарий, который звучит: «Дадим ему обоср...ться».
Это не просто цитата одной украинской деятельницы, это вполне прагматичный подход, так как кризис в Китае - величина неустранимая. Его нельзя разрешить, так как он напрямую связан с неработающей моделью развития, которая звучит как «общество среднего достатка». Напомню, что после 2008 года, когда потерпела крах модель, ориентированная на экспорт, китайское руководство было вынуждено переориентировать свою промышленность на внутреннее потребление, замещая им выпавшие экспортные объемы. Но чтобы создать соответствующий внутренний спрос, потребовалось ускоренно накачивать экономику дешевыми, но главное - необеспеченными кредитами, что очень быстро сделало Китай вторым по объемам долга в мире. Еще до всяких ковидов положение было буквально отчаянным: «...по мнению профессора Виктора Ши, общий долг Китая в 2017 году составлял 45,9 триллионов долларов, или 328% ВВП. Экономист Кристофер Болдинг назвал цифру в 116,6 триллиона долларов, или 833% ВВП...»
Такой долг погасить невозможно даже теоретически. Рост экономики должен составлять трехзначную цифру, чтобы иметь шанс его погашения, и понятно, что это совершенно нереально.
У Китая есть только два возможных варианта, как решить создавшуюся проблему: это либо масштабный внутренний кризис с созданием принципиально новой системы, которая оставит все долги предыдущей системе (такую афёру провернула российская власть с вкладами граждан в советских банках - она просто заморозила эти долги, заявив, что молодая демократическая Россия не имеет ничего общего с тоталитарным СССР, и новенький с иголочки Сбербанк, хотя во всех рекламах и ведет отсчет своего существования еще с 19 века, но за долг советской сберегательной системы отвечать отказывается категорически). Второй вариант - война, в которой долги просто сгорят.
Китайская «новая нормальность» (или «система «социального кредита») - это невоенный путь обнуления сложившегося долгового кризиса. Она была запущена еще в 2013 году, буквально через пять лет после начала строительства «общества среднего достатка», когда стало ясно - модель такого общества неизбежно станет банкротом. Китай должен был расти по 13-15 процентов в год на протяжении примерно 25-30 лет, чтобы выйти «в ноль» при реализации такой модели, но уже в начале десятых годов рост экономики начал замедляться и вместо снижения долгового бремени начал его ускоренно наращивать. Естественно, в системе с положительной обратной связью рост долговой нагрузки ускорялся с течением времени. Отсюда и столь впечатляющие объемы долга всего лишь по истечении 10 лет реализации модели «общества среднего достатка». И теперь для его погашения требуется рост уже не в 15, а в добрых 150 процентов в год, что просто немыслимо.
Система «социального кредита» должна была нормировать потребление, убрать из него стихийную рыночную составляющую и тем самым дать в руки властей инструмент балансирования потребления и производства. Однако переход к «социальному кредиту» в силу того, что он должен привести к совершенно иной не просто экономической, но и социальной системе, проводимый в ускоренном порядке, неизбежно создавал огромное количество противоречий, которые было просто невозможно разрешать по мере их возникновения. И в конечном итоге «пандемия» стала попыткой разрешить их «оптом» через масштабный внутренний кризис. И как можно сейчас констатировать - очень неудачной попыткой, так как она тоже начала генерировать новые противоречия, которые дополнительно нагружают управление Китая.
Нетрудно понять, почему китайские группы, конкурирующие с группой Си Цзиньпина, в складывающихся обстоятельствах заняли выжидательную позицию и позволили группе Си выйти на доминирующие позиции. Брать на себя ответственность сразу за два кризиса, из которых не просматривается выход - удовольствие крайне небольшое. Отсюда и позиция: «Дадим ему...»
Что будет дальше? По логике вещей из «ковидного кризиса» нужно выходить. Он отработал всё, что мог, и далее вместо лечения социальной болезни будет ее только усугублять. Итоги его тоже не слишком блестящи: что-то, конечно, решено, но по большей части - нет. Наоборот - положение в экономике, куда только в апреле-июне 2020 года ЦБ Китая был вынужден «впрыснуть» 2,5 трлн долларов в качестве компенсационных и буквально пожарных мер, только ухудшилось. Вместо сокращения долгов они снова выросли.
По сути, у китайского руководства остается последний сценарий - война. Неважно с кем. И даже неважно с каким результатом. Важно провести войну так, чтобы она привела к сгоранию (или наоборот - заморозке) накопленного долга. Как это сделать при таком небывалом объеме долга - вопрос, почти не имеющий ответа. Скорее всего - никак. Но на кону у группы Си Цзиньпина стоит власть, а значит - она будет идти по всем пунктам повестки дня. Ей, в общем-то, деваться некуда.
Технически цель войны известна: Китай в случае победы может попытаться создать глобальную зону юаня и решить внутренний долговой кризис, перераспределив долг на все страны-участницы зоны юаня. То, чем с успехом пользуются (точнее, пользовались) США, эксплуатируя статус доллара как глобальной валюты. Но для этого Китай должен спровоцировать не локальный конфликт на периферии, а как минимум затрагивающий весь Азиатско-Тихоокеанский регион. И победить в нем. Что, согласимся, задача совершенно нетривиальная. В этом плане опасения наших патриотов о войне с Китаем не слишком реалистичны - разгром России, в котором как раз сомневаться нет никаких причин, никак не приблизит Китай к решению стратегической задачи.
Ситуация явно зашла в тупик. Внутренние стратегии не работают, внешняя стратегия инициирования агрессивной войны предельно сомнительна. А кризис - вот он, и он только растет.
Уже поэтому конкурирующие с Си Цзиньпином группы китайской элиты, скорее всего, никак не проявят себя на фоне протестов против ковидных ограничений. Сегодня им совершенно не нужно брать на себя ответственность за принятие решений. Тем более, что шансов на благоприятный исход слишком мало.
Единственное условие, при котором протесты могут стать чем-то более серьезным - это если их попытаются использовать группы, потерпевшие поражение на 20 съезде КПК. Однако и здесь есть нюанс - вполне возможно, что эти группы не рассматривают свое положение, как проигрыш. Я уже писал, что у китайской элиты есть два возможных сценария: дать карт-бланш группировке Си Цзиньпина и позволить ему проводить политику, не согласовывая ее с остальными группами влияния, и если он выиграет - присоединиться к нему. Если проиграет - тоже неплохо, его группа сама выпадет из всех раскладов, существенно их упростив. Второй сценарий - продолжение политики сложных балансов, которая ввиду своей сложности в условиях быстро набирающего ход кризиса становится все менее реалистичной. Китайцы, похоже, выбрали именно первый сценарий, который звучит: «Дадим ему обоср...ться».
Это не просто цитата одной украинской деятельницы, это вполне прагматичный подход, так как кризис в Китае - величина неустранимая. Его нельзя разрешить, так как он напрямую связан с неработающей моделью развития, которая звучит как «общество среднего достатка». Напомню, что после 2008 года, когда потерпела крах модель, ориентированная на экспорт, китайское руководство было вынуждено переориентировать свою промышленность на внутреннее потребление, замещая им выпавшие экспортные объемы. Но чтобы создать соответствующий внутренний спрос, потребовалось ускоренно накачивать экономику дешевыми, но главное - необеспеченными кредитами, что очень быстро сделало Китай вторым по объемам долга в мире. Еще до всяких ковидов положение было буквально отчаянным: «...по мнению профессора Виктора Ши, общий долг Китая в 2017 году составлял 45,9 триллионов долларов, или 328% ВВП. Экономист Кристофер Болдинг назвал цифру в 116,6 триллиона долларов, или 833% ВВП...»
Такой долг погасить невозможно даже теоретически. Рост экономики должен составлять трехзначную цифру, чтобы иметь шанс его погашения, и понятно, что это совершенно нереально.
У Китая есть только два возможных варианта, как решить создавшуюся проблему: это либо масштабный внутренний кризис с созданием принципиально новой системы, которая оставит все долги предыдущей системе (такую афёру провернула российская власть с вкладами граждан в советских банках - она просто заморозила эти долги, заявив, что молодая демократическая Россия не имеет ничего общего с тоталитарным СССР, и новенький с иголочки Сбербанк, хотя во всех рекламах и ведет отсчет своего существования еще с 19 века, но за долг советской сберегательной системы отвечать отказывается категорически). Второй вариант - война, в которой долги просто сгорят.
Китайская «новая нормальность» (или «система «социального кредита») - это невоенный путь обнуления сложившегося долгового кризиса. Она была запущена еще в 2013 году, буквально через пять лет после начала строительства «общества среднего достатка», когда стало ясно - модель такого общества неизбежно станет банкротом. Китай должен был расти по 13-15 процентов в год на протяжении примерно 25-30 лет, чтобы выйти «в ноль» при реализации такой модели, но уже в начале десятых годов рост экономики начал замедляться и вместо снижения долгового бремени начал его ускоренно наращивать. Естественно, в системе с положительной обратной связью рост долговой нагрузки ускорялся с течением времени. Отсюда и столь впечатляющие объемы долга всего лишь по истечении 10 лет реализации модели «общества среднего достатка». И теперь для его погашения требуется рост уже не в 15, а в добрых 150 процентов в год, что просто немыслимо.
Система «социального кредита» должна была нормировать потребление, убрать из него стихийную рыночную составляющую и тем самым дать в руки властей инструмент балансирования потребления и производства. Однако переход к «социальному кредиту» в силу того, что он должен привести к совершенно иной не просто экономической, но и социальной системе, проводимый в ускоренном порядке, неизбежно создавал огромное количество противоречий, которые было просто невозможно разрешать по мере их возникновения. И в конечном итоге «пандемия» стала попыткой разрешить их «оптом» через масштабный внутренний кризис. И как можно сейчас констатировать - очень неудачной попыткой, так как она тоже начала генерировать новые противоречия, которые дополнительно нагружают управление Китая.
Нетрудно понять, почему китайские группы, конкурирующие с группой Си Цзиньпина, в складывающихся обстоятельствах заняли выжидательную позицию и позволили группе Си выйти на доминирующие позиции. Брать на себя ответственность сразу за два кризиса, из которых не просматривается выход - удовольствие крайне небольшое. Отсюда и позиция: «Дадим ему...»
Что будет дальше? По логике вещей из «ковидного кризиса» нужно выходить. Он отработал всё, что мог, и далее вместо лечения социальной болезни будет ее только усугублять. Итоги его тоже не слишком блестящи: что-то, конечно, решено, но по большей части - нет. Наоборот - положение в экономике, куда только в апреле-июне 2020 года ЦБ Китая был вынужден «впрыснуть» 2,5 трлн долларов в качестве компенсационных и буквально пожарных мер, только ухудшилось. Вместо сокращения долгов они снова выросли.
По сути, у китайского руководства остается последний сценарий - война. Неважно с кем. И даже неважно с каким результатом. Важно провести войну так, чтобы она привела к сгоранию (или наоборот - заморозке) накопленного долга. Как это сделать при таком небывалом объеме долга - вопрос, почти не имеющий ответа. Скорее всего - никак. Но на кону у группы Си Цзиньпина стоит власть, а значит - она будет идти по всем пунктам повестки дня. Ей, в общем-то, деваться некуда.
Технически цель войны известна: Китай в случае победы может попытаться создать глобальную зону юаня и решить внутренний долговой кризис, перераспределив долг на все страны-участницы зоны юаня. То, чем с успехом пользуются (точнее, пользовались) США, эксплуатируя статус доллара как глобальной валюты. Но для этого Китай должен спровоцировать не локальный конфликт на периферии, а как минимум затрагивающий весь Азиатско-Тихоокеанский регион. И победить в нем. Что, согласимся, задача совершенно нетривиальная. В этом плане опасения наших патриотов о войне с Китаем не слишком реалистичны - разгром России, в котором как раз сомневаться нет никаких причин, никак не приблизит Китай к решению стратегической задачи.
Ситуация явно зашла в тупик. Внутренние стратегии не работают, внешняя стратегия инициирования агрессивной войны предельно сомнительна. А кризис - вот он, и он только растет.
Уже поэтому конкурирующие с Си Цзиньпином группы китайской элиты, скорее всего, никак не проявят себя на фоне протестов против ковидных ограничений. Сегодня им совершенно не нужно брать на себя ответственность за принятие решений. Тем более, что шансов на благоприятный исход слишком мало.