Вакуум
Думаю, что после начала реального вывода иностранных войск из Афганистана иллюзий о дееспособности афганского режима не было ни у кого. Однако стремительность, с которой он рушится, стала очевидным и крайне неприятным сюрпризом для всех, включая и американцев. Из США звучат крепкие выражения в адрес «гнилой сделки» Трампа с Талибаном, которая и стала основой для решения Байдена. Однако здесь, скорее, проблема не персонального характера, а системного.
Вне всяких сомнений, наиболее оптимальным вариантом решения афганской проблемы было бы создание переходного правительства, где кабульские власти и Талибан как-то поделили бы портфели, и даже если талибы в итоге окончательно утвердились во власти, это произошло уже аппаратным путем, но никак не военным. Но кабульские власти не смогли организовать хоть сколько-нибудь достойный отпор Талибану, а тот катится по стране уже буквально по инерции. Скорее, мы видим не успех Талибана, а крах Кабула. Талибы просто заполняют возникающий вакуум.
В целом для Америки приход талибов к власти - вполне проектное решение. Война в Афганистане и Ираке для них полностью исчерпала тот побудительный мотив, которым Штаты руководствовались в 2001 и 2003 годах. Америка с помощью войны «разрулила» свой собственный внутренний кризис, который назывался «крах доткомов» и который грозил неконтролируемым срывом экономики США в штопор. Война позволила вбросить в экономику деньги, сдуть долговые пузыри (накачав новые) и размазать их по всей мировой экономике. Мера временная, кризис - как «грыжа» на стертой до корда шине. Заткнешь в одном месте - вылезет в другом. Он и вылез - в 2008. Но в 2001 и 2003 годах это решение было признано рациональным.
Теперь ни Афганистан, ни Ирак интереса у США не вызывают, но просто так уйти было нельзя. Нужно было заминировать территорию и оставить ее в качестве головной боли для региональных игроков, а главное - для Китая (Ирак - подарок Ирану. И опосредованно - тому же Китаю)
В определенной мере у США всё получилось. Но как обычно, не без проблем. Быстрый приход Талибана к власти создает риски невозможности внешнего управления событиями.
Талибан - не иерархическая структура. Это своеобразный «зонтик» или говоря по-современному, сетецентрическая организация. Поэтому для него довольно непросто будет перейти к иерархической государственной системе управления. Появятся лишние, обиженные, а главное - неясно, что делать десяткам тысяч моджахедов, привыкшим к войне, причем войне партизанской. Создать из них новую армию и полицию с их вертикальной подчиненностью непросто. Что такое племенная армия, видно на примере Йемена, где вся армия - это по сути, конгломерат племенных ополчений, выполняющих распоряжения своих шейхов, но не верховного командования. В итоге гражданская война в Йемене между Севером и Югом идет в том числе и между полноценными военными соединениями бывшей йеменской армии. Афганистан с его трайбализмом во многом идентичен Йемену в этом смысле.
Талибан после прихода к власти будет вынужден решать проблему «лишних» и не вписавшихся, а значит - определенная внешняя угроза с территории Афганистана будет перманентной. США рассчитывают продать свой арбитраж региональным странам, которые, понятно, обеспокоены происходящим.
Однако угроза, исходящая от Талибана, должна быть для этого, скорее, медийной, чем реальной. Поэтому переходное правительство с участием Кабула и Талибана позволяло как-то управлять этим процессом. Но стремительный крах коллаборационистской власти создает принципиально новую обстановку, где Талибан остается единственным игроком на территории. А вот с идейными партнерами американцы умеют работать гораздо хуже, чем с предателями. Отсюда и несколько нервная реакция в Вашингтоне.
Вне всяких сомнений, наиболее оптимальным вариантом решения афганской проблемы было бы создание переходного правительства, где кабульские власти и Талибан как-то поделили бы портфели, и даже если талибы в итоге окончательно утвердились во власти, это произошло уже аппаратным путем, но никак не военным. Но кабульские власти не смогли организовать хоть сколько-нибудь достойный отпор Талибану, а тот катится по стране уже буквально по инерции. Скорее, мы видим не успех Талибана, а крах Кабула. Талибы просто заполняют возникающий вакуум.
В целом для Америки приход талибов к власти - вполне проектное решение. Война в Афганистане и Ираке для них полностью исчерпала тот побудительный мотив, которым Штаты руководствовались в 2001 и 2003 годах. Америка с помощью войны «разрулила» свой собственный внутренний кризис, который назывался «крах доткомов» и который грозил неконтролируемым срывом экономики США в штопор. Война позволила вбросить в экономику деньги, сдуть долговые пузыри (накачав новые) и размазать их по всей мировой экономике. Мера временная, кризис - как «грыжа» на стертой до корда шине. Заткнешь в одном месте - вылезет в другом. Он и вылез - в 2008. Но в 2001 и 2003 годах это решение было признано рациональным.
Теперь ни Афганистан, ни Ирак интереса у США не вызывают, но просто так уйти было нельзя. Нужно было заминировать территорию и оставить ее в качестве головной боли для региональных игроков, а главное - для Китая (Ирак - подарок Ирану. И опосредованно - тому же Китаю)
В определенной мере у США всё получилось. Но как обычно, не без проблем. Быстрый приход Талибана к власти создает риски невозможности внешнего управления событиями.
Талибан - не иерархическая структура. Это своеобразный «зонтик» или говоря по-современному, сетецентрическая организация. Поэтому для него довольно непросто будет перейти к иерархической государственной системе управления. Появятся лишние, обиженные, а главное - неясно, что делать десяткам тысяч моджахедов, привыкшим к войне, причем войне партизанской. Создать из них новую армию и полицию с их вертикальной подчиненностью непросто. Что такое племенная армия, видно на примере Йемена, где вся армия - это по сути, конгломерат племенных ополчений, выполняющих распоряжения своих шейхов, но не верховного командования. В итоге гражданская война в Йемене между Севером и Югом идет в том числе и между полноценными военными соединениями бывшей йеменской армии. Афганистан с его трайбализмом во многом идентичен Йемену в этом смысле.
Талибан после прихода к власти будет вынужден решать проблему «лишних» и не вписавшихся, а значит - определенная внешняя угроза с территории Афганистана будет перманентной. США рассчитывают продать свой арбитраж региональным странам, которые, понятно, обеспокоены происходящим.
Однако угроза, исходящая от Талибана, должна быть для этого, скорее, медийной, чем реальной. Поэтому переходное правительство с участием Кабула и Талибана позволяло как-то управлять этим процессом. Но стремительный крах коллаборационистской власти создает принципиально новую обстановку, где Талибан остается единственным игроком на территории. А вот с идейными партнерами американцы умеют работать гораздо хуже, чем с предателями. Отсюда и несколько нервная реакция в Вашингтоне.