Важнейший элемент
Холодная зима 20-21 года привела к тому, что Европа вынуждена опустошать газовые хранилища в существенно более высоких темпах, чем в среднем за последние 5 лет. Отбор газа из них устойчиво составляет миллиард кубометров в сутки, запасы в хранилищах уменьшились до половины.
В определенном смысле это незапланированный подарок производителям, которые получат возможность в этом году продать большие объемы газа для заполнения хранилищ на следующий сезон. И это же ставит перед Европой задачу любой ценой сохранить на обозримую перспективу транзит газа через территорию Украины. Ценность украинского транзита - не в трубе. Ценность - в крупнейших в Европе подземных газовых хранилищах, которые и позволяют проходить такие пиковые нагрузки в штатном режиме.
Советский Союз, создавая транзитный коридор в Европу, проектировал газотранспортную систему в первую очередь для нужд СЭВ. Экспорт в Западную Европу был для нее дополнительным бонусом. Именно с этим учетом и были заложены колоссальные по своим объемам подземные хранилища, крайне удачно расположенные там, где и нужно. Именно эти хранилища и сделали Украину уже в период независимости одним из важнейших элементов безопасности всей европейской энергосистемы.
Жесткость, с которой Европа отстаивает украинский коридор, теперь, после холодной зимы 21 года, будет еще более осмысленной. До перехода на возобновляемые источники еще очень далеко. Несмотря на то, что установочные мощности германской ветроэнергетики уже занимают более 50 процентов всего германского энергобаланса, коэффициент использования этих мощностей составляет в среднем не более 25 процентов, а значит, требуется втрое большее число «ветряков», чтобы на практике ветровая энергия заняла половину всего германского энергобаланса. Переход еще не состоялся, а любая система, как известно, наиболее уязвима именно в процессе перехода, в ходе трансформации.
Дополнительные трубопроводные системы вроде СП-2, ТАНАП, Турецкого потока, EastMed улучшают ситуацию с безопасностью, но возникает другая проблема - они не смогут работать все с полной загрузкой, так как все равно возникает проблема «демпфирующих» мощностей - в период пикового потребления труба не справляется с требуемыми объемами, а в период меньшего потребления совокупные мощности трубопроводных систем избыточны. Возникает жесткая конкуренция, которая рано или поздно приведет к краху какого-то проекта. Что снова поставит вопрос об ослаблении общей безопасности.
Поставки СПГ, которые должны выровнять дисбалансы, как показывает эта холодная зима, не являются панацеей. Холодно не только в Европе - в Юго-Восточной Азии тоже. И объемы СПГ этой зимой были переброшены именно в этот регион, где цены на газ доходили почти до 1000 долларов за тысячу кубометров. В первую очередь повышенный спрос обеспечила Япония, где аномальные холода (в среднем на 3 градуса холоднее обычной климатической нормы) привели практически к энергоколлапсу. Проблемой Японии ко всему являются последствия аварии на Фукусиме, так как из 54 действовавших на ее момент реакторов в строй введены всего 40. В 2019 году объем производства энергии в Японии еле-еле дотянул до 60% от объема 10 года - последнего перед аварией. При этом отопление в Японии преимущественно индивидуальное и электрическое, что привело к тому, что север Хонсю на какое-то время вообще остался без электричества. Резервов у японской энергетики нет - выработка энергокомпаний в период аномальных холодов составляла 98 процентов. Понятно, что любой сбой в таких условиях способен «положить» всю энергосистему. Логично, что цена в тысячу долларов за тысячу кубометров газа в таких условиях не выглядит чрезмерной.
Всё это для Европы стало серьезным вызовом - проблемы на другом конце земного шара немедленно аукнулись им.
В складывающихся условиях значение подземных газовых хранилищ для Европы возрастает, и возрастает до совершенно критических значений. Украина в европейской энергобезопасности начинает занимать место одного из важнейших ее элементов. Уже поэтому Германия, скорее всего, будет вынуждена пересматривать свое категорическое отношение к вопросу строительства и эксплуатации Северного потока-2 и согласится с условиями США, которые настаивают на выдвижении жесткого условия в адрес Газпрома о сохранении украинского транзита и обеспечении физической прокачки через Украину оговоренных контрактных объемов.
Помимо чисто политических причин поддерживать Украину у Европы теперь появляется и дополнительный меркантильный интерес. Рисковать своей безопасностью никто не будет.
В определенном смысле это незапланированный подарок производителям, которые получат возможность в этом году продать большие объемы газа для заполнения хранилищ на следующий сезон. И это же ставит перед Европой задачу любой ценой сохранить на обозримую перспективу транзит газа через территорию Украины. Ценность украинского транзита - не в трубе. Ценность - в крупнейших в Европе подземных газовых хранилищах, которые и позволяют проходить такие пиковые нагрузки в штатном режиме.
Советский Союз, создавая транзитный коридор в Европу, проектировал газотранспортную систему в первую очередь для нужд СЭВ. Экспорт в Западную Европу был для нее дополнительным бонусом. Именно с этим учетом и были заложены колоссальные по своим объемам подземные хранилища, крайне удачно расположенные там, где и нужно. Именно эти хранилища и сделали Украину уже в период независимости одним из важнейших элементов безопасности всей европейской энергосистемы.
Жесткость, с которой Европа отстаивает украинский коридор, теперь, после холодной зимы 21 года, будет еще более осмысленной. До перехода на возобновляемые источники еще очень далеко. Несмотря на то, что установочные мощности германской ветроэнергетики уже занимают более 50 процентов всего германского энергобаланса, коэффициент использования этих мощностей составляет в среднем не более 25 процентов, а значит, требуется втрое большее число «ветряков», чтобы на практике ветровая энергия заняла половину всего германского энергобаланса. Переход еще не состоялся, а любая система, как известно, наиболее уязвима именно в процессе перехода, в ходе трансформации.
Дополнительные трубопроводные системы вроде СП-2, ТАНАП, Турецкого потока, EastMed улучшают ситуацию с безопасностью, но возникает другая проблема - они не смогут работать все с полной загрузкой, так как все равно возникает проблема «демпфирующих» мощностей - в период пикового потребления труба не справляется с требуемыми объемами, а в период меньшего потребления совокупные мощности трубопроводных систем избыточны. Возникает жесткая конкуренция, которая рано или поздно приведет к краху какого-то проекта. Что снова поставит вопрос об ослаблении общей безопасности.
Поставки СПГ, которые должны выровнять дисбалансы, как показывает эта холодная зима, не являются панацеей. Холодно не только в Европе - в Юго-Восточной Азии тоже. И объемы СПГ этой зимой были переброшены именно в этот регион, где цены на газ доходили почти до 1000 долларов за тысячу кубометров. В первую очередь повышенный спрос обеспечила Япония, где аномальные холода (в среднем на 3 градуса холоднее обычной климатической нормы) привели практически к энергоколлапсу. Проблемой Японии ко всему являются последствия аварии на Фукусиме, так как из 54 действовавших на ее момент реакторов в строй введены всего 40. В 2019 году объем производства энергии в Японии еле-еле дотянул до 60% от объема 10 года - последнего перед аварией. При этом отопление в Японии преимущественно индивидуальное и электрическое, что привело к тому, что север Хонсю на какое-то время вообще остался без электричества. Резервов у японской энергетики нет - выработка энергокомпаний в период аномальных холодов составляла 98 процентов. Понятно, что любой сбой в таких условиях способен «положить» всю энергосистему. Логично, что цена в тысячу долларов за тысячу кубометров газа в таких условиях не выглядит чрезмерной.
Всё это для Европы стало серьезным вызовом - проблемы на другом конце земного шара немедленно аукнулись им.
В складывающихся условиях значение подземных газовых хранилищ для Европы возрастает, и возрастает до совершенно критических значений. Украина в европейской энергобезопасности начинает занимать место одного из важнейших ее элементов. Уже поэтому Германия, скорее всего, будет вынуждена пересматривать свое категорическое отношение к вопросу строительства и эксплуатации Северного потока-2 и согласится с условиями США, которые настаивают на выдвижении жесткого условия в адрес Газпрома о сохранении украинского транзита и обеспечении физической прокачки через Украину оговоренных контрактных объемов.
Помимо чисто политических причин поддерживать Украину у Европы теперь появляется и дополнительный меркантильный интерес. Рисковать своей безопасностью никто не будет.