Как русская культура съела Наполеона
Французская пресса пинает Ридли Скотта. По всем каналам, мнения сходятся на удивление мирно и расходятся на поражение дружно, вытаскивая из рукавов всё новые и новые детали для обоснования критики эпопеи, явно захлебнувшейся в собственном пафосе.
"Наполеон" капут. Навертели, накрутили и фигню наворотили - это самый мягкий из самых душевных эвфемизмов, к которому единогласно приходят все высказывающиеся.
Чтобы хоть как-то утешить Ридли Скотта, каждый критик непременно упоминает, что, вообще говоря, Наполеон - тема трудная, тема сложная, тема неподъёмная. Замахнуться на такое может далеко не каждый (а "не только лишь все"...) Так что, в принципе, конечно, и с таким фиаско можно жить, работать и даже учить детей. Пусть будет хоть такой, пока совсем не забыли, какой был на самом деле. Есть ведь уже голливудский "Сталинград", пусть будет голливудский "Наполеон". Пусть хоть по ним хоть кто-нибудь что-нибудь запоминают в этом суматошном, теряющeм источники мире.
С места в карьер слово в прямом эфире переходит к самому крупному и неоспоримому французскому специалисту по Наполеону и его эпохе, историку и писателю Тьерри Лентцу (Thierry Lentz), который подтверждает все вышеперечисленные характеристики ридли-скоттского фильма.
После чего, с неподражаемым спокойствием говорит, что единственный, до сих пор не имеющий аналогов в мире шедевр, в котором лучше всех прочих передано всё до деталей - от личности и внешности Наполена, до точности батальных сцен - это русский фильм 1966г, снятый режиссёром с непроизносимым именем "Бондартччук", "Война и мир".
Лица всех присутствующих в студии изображают немую сцену из гоголевского "Ревизора", с ильфо-петровскими вкраплениями, в виде бормотаний, типа "Трамвай построить - это вам не ешака купить!"
Если мои воспоминания меня не подводят, присутствие Стржельчика-Наполеона во всей бондарчуковской эпопее сводится, всё-про всё, к каким-нибудь 20 минутам. От "Какая красивая смерть!", до "Дайте им ещё!", плюс соколиный взор сквозь дым, пыль, боль и тучи грядущих неприятностей. Ан, таким он и остался и намертво запомнился, причём, запомнился не абы кому, как показывает беспощадная практика.
"Здесь зрители аплодируют, аплодируют!.." А русскую культуру отменяют, отменяют...
Кончили аплодировать. Маэстро, марш.
**