Баллада о совмещении контекстов
Конец света закономерно начался с Николая Гумилева. Весной 1986 года, в пятницу, если не ошибаюсь, 18 апреля, у 9В класса 119 английской школы города Одессы первой в расписании стояла политинформация. То есть злосчастному дежурному предстояло познакомить одноклассников с какой-нибудь политической новостью. В тот раз дежурной была я, о чем благополучно вспомнила уже в трамвае. Новостей в голове никаких. Выступать решительно не с чем. Единственное спасение - выскочить у киоска, ухватить свежую газету и за остаток дороги отыскать две или три новости, пригодные к пересказу. Все бы хорошо - только в киоске ни «Правды», ни «Известий», ни даже вчерашней «Вечерней Одессы». Один иллюстрированный журнал «Огонек» - а там какие могут быть новости, там старости одни. Но делать нечего - вдруг какая случайно затесалась...
Влетаю обратно в трамвай, раскрываю журнал ближе к концу и взгляд мой идет ко дну хуже «Титаника», потому что быстрее. Ибо сталкивается со строчкой: «На полярных морях и на южных…» Причем, не в виде отдельно взятой просочившейся цитаты - за ней же продолжение следует непосредственно с розоватых брабантских манжет…
Тут становится понятно, что я все еще сплю. Потому что наяву стихи Николая Степановича Гумилева, расстрелянного в 1921 году за участие в «контрреволюционном» «Таганцевском заговоре» (тогда мы считали - по ложному обвинению, впоследствии оказалось, что советская власть знала Николая Степановича лучше, чем мы (*)), в предельно правоверном журнале «Огонек» напечатаны не могли быть никогда, а уж в апреле, прямо под день рождения Ленина, непосредственно в юбилейном номере - особенно никогда. Собственно, не во всяком сне такое приснится.
Однако, вокруг несомненный трамвай, в руках несомненный «Огонек», на обложке у «Огонька» несомненный и ожидаемый карандашный Владимир Ильич Ленин энергично разговаривает по телефону, а внутри, тем не менее - «Капитаны», «Волшебная скрипка», «Жираф» и прочие несовместимые с действительностью вещи. Тут мне приходит в голову посмотреть на состав редакции… а там вместо фамилии бессменного главреда А. Софронова (крайне консервативного и крайне антисемитски настроенного советского функционера, одного из активных участников погромной кампании 1949 года) красуется наглая одинокая надпись «Редакционная коллегия». В некотором смысле, еще менее правдоподобная, чем «Капитаны» (этот! журнал! и без! руководства!) и смотрящаяся на том «Огоньке» примерно как «Здесь танцуют» на месте Бастилии. Вот тут у меня и сложилась осмысленная и - главное - непротиворечивая теория, позволявшая совместить стихи Гумилева и обложку с Владимиром Ильичом в одном отдельно взятом журнале, особенно этом.
Поэтому школьная политинформация в то утро началась со слов: «У меня есть политическая новость. Вчера в стране, кажется, произошла революция.»
(*) https://ihst.ru/projects/sohist/books/inmemoriam/362-370.pdf
https://cloud.mail.ru/public/JcPN/nxh2dkXoj
Влетаю обратно в трамвай, раскрываю журнал ближе к концу и взгляд мой идет ко дну хуже «Титаника», потому что быстрее. Ибо сталкивается со строчкой: «На полярных морях и на южных…» Причем, не в виде отдельно взятой просочившейся цитаты - за ней же продолжение следует непосредственно с розоватых брабантских манжет…
Тут становится понятно, что я все еще сплю. Потому что наяву стихи Николая Степановича Гумилева, расстрелянного в 1921 году за участие в «контрреволюционном» «Таганцевском заговоре» (тогда мы считали - по ложному обвинению, впоследствии оказалось, что советская власть знала Николая Степановича лучше, чем мы (*)), в предельно правоверном журнале «Огонек» напечатаны не могли быть никогда, а уж в апреле, прямо под день рождения Ленина, непосредственно в юбилейном номере - особенно никогда. Собственно, не во всяком сне такое приснится.
Однако, вокруг несомненный трамвай, в руках несомненный «Огонек», на обложке у «Огонька» несомненный и ожидаемый карандашный Владимир Ильич Ленин энергично разговаривает по телефону, а внутри, тем не менее - «Капитаны», «Волшебная скрипка», «Жираф» и прочие несовместимые с действительностью вещи. Тут мне приходит в голову посмотреть на состав редакции… а там вместо фамилии бессменного главреда А. Софронова (крайне консервативного и крайне антисемитски настроенного советского функционера, одного из активных участников погромной кампании 1949 года) красуется наглая одинокая надпись «Редакционная коллегия». В некотором смысле, еще менее правдоподобная, чем «Капитаны» (этот! журнал! и без! руководства!) и смотрящаяся на том «Огоньке» примерно как «Здесь танцуют» на месте Бастилии. Вот тут у меня и сложилась осмысленная и - главное - непротиворечивая теория, позволявшая совместить стихи Гумилева и обложку с Владимиром Ильичом в одном отдельно взятом журнале, особенно этом.
Поэтому школьная политинформация в то утро началась со слов: «У меня есть политическая новость. Вчера в стране, кажется, произошла революция.»
(*) https://ihst.ru/projects/sohist/books/inmemoriam/362-370.pdf
https://cloud.mail.ru/public/JcPN/nxh2dkXoj