(no subject)
А когда над болотом закат сгорит, пятицветный, бездомный,
подтечет к нему русалка, заговорит: Ты гуляй, но помни,
как сошлют тебя в какую Караганду или даже Воронеж,
не пиши про нас всякую ерунду - ты ж потом не утонешь.
- Вы с ума сошли, навьи жители, нежити, русалки,
как Жуковский, что ли, хотите ли, чтоб я правду писал вам?
Ведь у вас есть все, что ни золотом, ни костьми, ни злобой, ни сталью,
вы представьте себе, что будет с людьми и что с вами станет,
как пойдут волшебством воевать края, где солнце не светит,
ваше дело, но за это я не хочу быть в ответе.
А она - и лебедью и рыжим листом, снегом, облаком, снами:
- Лучше нас ты знаешь, как дышат в этом, пустом, ну, пиши, как знаешь.
А когда устанешь день изо дня ворочать речь человечью,
позови с ветвей ну хотя бы меня - подыскать тебе речку.
подтечет к нему русалка, заговорит: Ты гуляй, но помни,
как сошлют тебя в какую Караганду или даже Воронеж,
не пиши про нас всякую ерунду - ты ж потом не утонешь.
- Вы с ума сошли, навьи жители, нежити, русалки,
как Жуковский, что ли, хотите ли, чтоб я правду писал вам?
Ведь у вас есть все, что ни золотом, ни костьми, ни злобой, ни сталью,
вы представьте себе, что будет с людьми и что с вами станет,
как пойдут волшебством воевать края, где солнце не светит,
ваше дело, но за это я не хочу быть в ответе.
А она - и лебедью и рыжим листом, снегом, облаком, снами:
- Лучше нас ты знаешь, как дышат в этом, пустом, ну, пиши, как знаешь.
А когда устанешь день изо дня ворочать речь человечью,
позови с ветвей ну хотя бы меня - подыскать тебе речку.