Госпожа всех черных лебедей
и всех китообразных Австралии, хозяйка границы прилива...
За черным пнем*
Машина, хрипя, идет по пустыне и в начале пятого дня -
В восемь утра - на бампер падает тень от черного пня,
Здесь прекращается подача бензина, останавливаются облака.
Здесь кто-то живет, но нет ни земли, ни воздуха, ни языка.
Здесь нет смысла пить - не страшно, не важно и все равно не течет.
Генерал-губернатор берет свое банджо и начинает отсчет.
Вот скрипит в Антарктиде весенний лед, вот дожди побережье заволокли,
И на «три» любовь его жизни встает из-за края плоской земли.
Ей имя легион, она мертва и воскресла, она змея во всех пространствах и временах,
Но он лабал на саксе в подпольном оркестре на китайских похоронах,
Неважно - дюны по периметру или сугробы и какое в них вещество,
Он порой творил по пьянке такие трущобы, что пустыня еще ничего.
Аммониты, трилобиты, неизвестный костяк… это фолк, разбираться напрасный труд,
Он конечно сумасшедший, но это пустяк, в губернаторы других не берут,
Они люди королевы в мире снов и рептилий, кимвалы и медь - но звенящая медь,
И когда он добирается до Waltzing Matilda, змея начинает петь.
Солнце закатилось и взошло снова, черный пень впереди, в неделе пути,
Поперек дороги стоит корова, хочет фермера завести,
Эвкалипт под солнцем изнемогает, листья складывает в конверт,
Грохот моря, скандальные попугаи и, здравствуйте, город Перт -
(Он тут стоял довольно давно, но только сейчас был спет.)
Облака идут, горят, не сгорая…
Под рукой (до следующего раза) уже никакого края - и никакой змеи.
Но когда губернатору придется нагнуться (к сумке-холодильнику),
чтобы в чай добавить еще молока,
Из крышки термоса ему улыбнутся два вертикальных зрачка.
* Черный/горелый пень в Австралии обозначает границу - в том числе, ту самую.
За черным пнем*
Машина, хрипя, идет по пустыне и в начале пятого дня -
В восемь утра - на бампер падает тень от черного пня,
Здесь прекращается подача бензина, останавливаются облака.
Здесь кто-то живет, но нет ни земли, ни воздуха, ни языка.
Здесь нет смысла пить - не страшно, не важно и все равно не течет.
Генерал-губернатор берет свое банджо и начинает отсчет.
Вот скрипит в Антарктиде весенний лед, вот дожди побережье заволокли,
И на «три» любовь его жизни встает из-за края плоской земли.
Ей имя легион, она мертва и воскресла, она змея во всех пространствах и временах,
Но он лабал на саксе в подпольном оркестре на китайских похоронах,
Неважно - дюны по периметру или сугробы и какое в них вещество,
Он порой творил по пьянке такие трущобы, что пустыня еще ничего.
Аммониты, трилобиты, неизвестный костяк… это фолк, разбираться напрасный труд,
Он конечно сумасшедший, но это пустяк, в губернаторы других не берут,
Они люди королевы в мире снов и рептилий, кимвалы и медь - но звенящая медь,
И когда он добирается до Waltzing Matilda, змея начинает петь.
Солнце закатилось и взошло снова, черный пень впереди, в неделе пути,
Поперек дороги стоит корова, хочет фермера завести,
Эвкалипт под солнцем изнемогает, листья складывает в конверт,
Грохот моря, скандальные попугаи и, здравствуйте, город Перт -
(Он тут стоял довольно давно, но только сейчас был спет.)
Облака идут, горят, не сгорая…
Под рукой (до следующего раза) уже никакого края - и никакой змеи.
Но когда губернатору придется нагнуться (к сумке-холодильнику),
чтобы в чай добавить еще молока,
Из крышки термоса ему улыбнутся два вертикальных зрачка.
* Черный/горелый пень в Австралии обозначает границу - в том числе, ту самую.