Старый пост про амерских друзей 1. В ресторане
Пост старый, писался в штатах, нашла на автономном диске из контейнера, не все записи еще проверила. Так что, как написано в настоящем времени, то так пусть и остается. Что-то дописала.
Вчера приехали друзья. Во-первых, привезли работу, а во-вторых, хотели побыть со мной до того, как я уеду.
Мы, как водится, поехали в ресторан. В штатах - это более обыденное мероприятие, просто больше некуда пойти.
Вот, сели мы за стол, я по одну сторону, а они - рядом.
Это пара - негр и белая американка. Он, я буду его звать Черный, - инженер, а она, Подруга Ч - обученный им, структурный дизайнер. Работают вместе в его маленькой компании. Познакомились несколько лет назад, отправились к нему ночевать, а наутро она спросила: «Можно я поживу у тебя дня три?» Три дня всего... конечно он согласился, не рассчитывая на то, что три дня превратятся в лет шесть. Сейчас уже 9 лет будет.
Они сидели напротив, и Черный смотрел в окно, а Подруга Ч протирала вилки и ножи. У них бзик на этой почве. Двери они руками не открывают, а используют подручные средства, в крайнем случае, обмотав руку чем-то. Я предлагала открывать рукой, как все, а потом просто пойти вымыть руки перед едой, но мне ответили, что руки-то вымоют в любом случае, но дверь будут открывать именно так, как открывают.
Однажды мы ехали с Подругой Ч в ее машине, и я зачем-то передвинула ее бутылку с водой, взяв за крышечку, потом поставила на место, а она стала как-то подозрительно посматривать на эту бутылку.
- Что? - не выдержала я, - что не так?
- Ты за крышечку взялась. Я не смогу пить из этой бутылки.
- Почему?
- Там микробы.
- Я же за крышечку ее держала, не за горлышко.
- Это все равно. Я не смогу из нее пить.
- А ты сама крышечку разве не рукой будешь откручивать?
- Нет, салфеткой.
- Ну, что ж, - говорю, - у всех у нас свои кокрочи в голове.
Cockroach - это таракан. Этому выражению я научила всех своих амерских друзей, и им всем оно нравится. Иногда кто-то из них спрашивает:
- Как, как ты там говорила? Кто там у меня в голове?
- Ох, - вздыхаю я, - кого там только нет!
И вот вчера, протирает она вилки-ножи как-то уж очень тщательно, а друг ее настойчиво смотрит в окно. Обычно он живо со мной общается, ржет по поводу и без, а тут, смотрю, странные они какие-то.
- Что-то не так? - спрашиваю.
Тут вилка у Подруги Ч упала, она наклонилась, чтобы достать ее из под стола, а Черный спросил:
- Это правда, что ты книгу пишешь?
- Я??
- Да. Про всех нас.
Подруга Ч подняла голову и выжидающе посмотрела на меня. Как ни странно, меня же в этот момент волновала судьба вилки, и я заглянула под стол со своей стороны.
- Это ничего, - сказала Подруга Ч, - я другую попрошу.
Они оба не сводили с меня глаз.
- Я не пишу никакую книгу. Вообще, даже не умею книги писать.
Они молчали, все также, глядя на меня в упор. Я подумала, как интересно все происходит. Вроде бы мои друзья не знакомы друг с другом, разве что заочно, но все всегда знают, что я кому говорю.
- Не умею я книги писать, - я посмотрела на каждого, - заметки, бывает, делаю....ну, да, и про знакомых, бывает, пишу.
Тут они оживились и практически в один голос спросили:
- А про нас там есть?
- Нет ничего про вас.
Оба поникли. Она стала опять тереть нож, а он уставился в окно.
- Ну, я пишу там про одиозных личностей. А про вас, чего писать?
Она отложила нож и стала смотреть в зал. Он - по-прежнему в окно.
- Ну, я смешное пишу, про Толстого или вот фермер у меня знакомый был, - я хмыкнула, - ну, это такие одиозные личности.
Подруга Ч не сводила взгляда с ресторанного зала, а Черный - с окна.
- Вы поймите, это же хорошо, что про вас ничего нет, это значит, не над чем смеяться. С вами все в порядке.
Подошла официантка, приняла заказ и просьбу заменить вилку.
Подруга Ч опять стала смотреть в зал, а Черный спросил:
- Неужели про нас ничего не нашлось написать?
Подруга Ч быстро отвела глаза от зала и с надеждой посмотрела на меня.
- Да, не пишу я книгу никакую. Просто заметки небольшие. И не публикую я их, так, в блог иногда ставлю или вообще «в стол» - валяется где-то что-то, часто недописанное. И редко пишу я. Мне лень.
Они молчали и не сводили с меня глаз. Почему мне приходится оправдываться? - подумала я. В голову же почему-то настойчиво лезли мысли о вилке, которую должна была заменить официантка. Дочь соседки, работавшая в ресторане, рассказывала, что никто упавшие вилки не меняет. Их же и приносят обратно.
Эти двое, они так смотрели на меня, что надо было что-то делать. Сейчас я так жестко выскажусь, решила я, чтобы у них отпало желание попасть в мои заметки.
- Я русским пишу, чтобы над американцами посмеялись. Вам, что, хочется, чтоб над вами русские смеялись?
В их глазах заплескалась надежда, да что там: выплескивалась через край. «Им реально пофиг, что о них напишут», подумала я.
- Ну, смотрите. Я вот про Дэна не пишу, потому что про него нечего писать. Он нормальный, - тут я сделала паузу, задумавшись о том, нормальный ли наш общий друг Дэн. - Ну, во всяком случае, нормального в нем больше, особо посмеяться не над чем. Понимаете? Я подсмеиваюсь над некоторыми своими знакомыми. Вы что, хотите, чтоб я над вами подсмеивалась? А за мной все русские??
«Все русские» - это сильно было сказано, но мне хотелось услышать «Нет, нет, ну что ты!». Подруга Ч в ответ как-то неопределенно крутанула головой, что вполне можно было истолковать, как «а почему бы и нет?», а Черный просто кивнул.
- Ну, вы даете. Просто какая-то жажда славы, любой ценой.
Их глаза заискрились. Они вообще реагировали совершенно синхронно. Я сдалась.
- Да чего про вас писать-то? Смешного даже ничего нет... Ну, разве что как вы ругаетесь все время, - тут я строго посмотрела них и спросила:
- Вы все также ругаетесь?
- Да, - ответила Подруга Ч.
- Нет, - одновременно с ней сказал Черный.
- Значит, ругаетесь, - я посмотрела на Черного. Он поник головой, как провинившийся школьник, и кивнул.