Жизнь боль
Адаптация к саду - это, наверное, самая большая жесть за последние два года.
Ребёнок орал. Нет, он ОРАЛ, вопил, цеплялся за меня руками и ногами, а после захода в группу, судя по звукам, пытался выломать дверь. Я выходила из сада, пошатываясь, и шла на работу в полубессознательном состоянии. Это не просто тяжело, это практически невыносимо.
Второй день резко настроил против сада. Уже по дороге домой Женя сказал, что его уводили в спальню, он там сидел на стульчике один и плакал. Сразу захотелось стукнуть чем-нибудь воспитательницу и больше туда не ходить. Но на семейном совете с участием бабушек из скайпа было решено дать саду ещё один шанс. С серьёзным внушением насчёт закрывания в спальне.
На третий день, к моему удивлению, мне выдали сына и сказали: «А сегодня Женя не плакал». Женя, прижавшись, ко мне, тут же заревел, конечно, но отведя душу начал рассказывать более интересные подробности, чем «Без мамы плакал», как в предыдущие два дня. Другая воспитательница, Любовь Николаевна и жалела, и на ручки брала, и бегемота котлетами кормила. Чудо, а не женщина! И на двери у них там лошадка, а ещё пожарная машина есть, и маленькая куколка. Правда, Женя упал со стульчика, играя с внедорожником, но это норм - есть же Любовь Николаевна, она пожалела. Вечером перед сном интересовался, придёт ли Любовь Николаевна к нам домой.
И вроде бы прогресс пошёл, и можно пробовать дальше, но нет. На четвёртый день Евген сломал-таки систему. Сказал, что не пойдёт в сад, и не пошёл. Сидим дома четвёртый день, обструктивный бронхит. В прошлый раз началось тоже из-за сильного стресса. Теперь перспектива адаптации пугает ещё больше.
И да, ездить все-таки адски напряжно. Думаю, справившись с бронхитом, пойдём в частный сад - поближе и с более мягкой адаптацией. Может, все-таки повезёт не болеть через каждые три дня.
А ещё на меня все-таки накатил этот пресловутый кризис сепарации. Раньше звучало так странно: жалко расставаться, одиноко без ребёнка. В смысле, это же клево??? Думала я, которая уходила максимум на пару часов в неделю на йогу. А в остальное время не расставалась с дитем ни на минуту 24 на 7. После такого, конечно, за счастье вырваться хоть куда. А уж на работу-то вдвойне круто, там ещё и деньги платят. Отдыхаешь себе в тишине, никто не висит на ноге и не орет в ухо.
В первые два дня нашей мегакороткой адаптации мне было не до кризисов - и без того тяжко. А на третий вечер, уложив ребёнка, я внезапно осознала. Что вот эти наши спокойные размеренные дни по собственному расписанию, под успокаивающий шум стиральной машины, в удобной домашней одежде, нон-стоп обнимашки в любое время суток и вот это вот все - закончится, и начнётся совсем другая жизнь. Это как бы и раньше можно было понять, но совсем другое дело - почувствовать. Плюс ещё какая-то дикая иррациональная тоска, именно чувство надрыва. Как будто от тебя с мясом отдирают что-то (а точнее, кого-то). Совершенно нелогичное чувство, чистые эмоции, но накатывает с адской силой.
И отчасти начинаешь понимать, почему так орет ребёнок. Не потому, что ему грустно без мамы, а потому что у него мир рушится. Горе, беда. Мрак. Жизнь боль, короче. Не знаю, как там оно все дальше пойдёт, но меня эта дурацкая неделя так вымотала эмоционально, что даже волосы выпадать начали. Скоро буду грустная, лысая, зато на работе. Или, если и с частным садом не сложится, буду бедной, но веселой. И с пышной причёской.
Как бы там ни кончилось, скорее бы оно уже кончилось. Столько нервов, никакого вина не хватит.
Ребёнок орал. Нет, он ОРАЛ, вопил, цеплялся за меня руками и ногами, а после захода в группу, судя по звукам, пытался выломать дверь. Я выходила из сада, пошатываясь, и шла на работу в полубессознательном состоянии. Это не просто тяжело, это практически невыносимо.
Второй день резко настроил против сада. Уже по дороге домой Женя сказал, что его уводили в спальню, он там сидел на стульчике один и плакал. Сразу захотелось стукнуть чем-нибудь воспитательницу и больше туда не ходить. Но на семейном совете с участием бабушек из скайпа было решено дать саду ещё один шанс. С серьёзным внушением насчёт закрывания в спальне.
На третий день, к моему удивлению, мне выдали сына и сказали: «А сегодня Женя не плакал». Женя, прижавшись, ко мне, тут же заревел, конечно, но отведя душу начал рассказывать более интересные подробности, чем «Без мамы плакал», как в предыдущие два дня. Другая воспитательница, Любовь Николаевна и жалела, и на ручки брала, и бегемота котлетами кормила. Чудо, а не женщина! И на двери у них там лошадка, а ещё пожарная машина есть, и маленькая куколка. Правда, Женя упал со стульчика, играя с внедорожником, но это норм - есть же Любовь Николаевна, она пожалела. Вечером перед сном интересовался, придёт ли Любовь Николаевна к нам домой.
И вроде бы прогресс пошёл, и можно пробовать дальше, но нет. На четвёртый день Евген сломал-таки систему. Сказал, что не пойдёт в сад, и не пошёл. Сидим дома четвёртый день, обструктивный бронхит. В прошлый раз началось тоже из-за сильного стресса. Теперь перспектива адаптации пугает ещё больше.
И да, ездить все-таки адски напряжно. Думаю, справившись с бронхитом, пойдём в частный сад - поближе и с более мягкой адаптацией. Может, все-таки повезёт не болеть через каждые три дня.
А ещё на меня все-таки накатил этот пресловутый кризис сепарации. Раньше звучало так странно: жалко расставаться, одиноко без ребёнка. В смысле, это же клево??? Думала я, которая уходила максимум на пару часов в неделю на йогу. А в остальное время не расставалась с дитем ни на минуту 24 на 7. После такого, конечно, за счастье вырваться хоть куда. А уж на работу-то вдвойне круто, там ещё и деньги платят. Отдыхаешь себе в тишине, никто не висит на ноге и не орет в ухо.
В первые два дня нашей мегакороткой адаптации мне было не до кризисов - и без того тяжко. А на третий вечер, уложив ребёнка, я внезапно осознала. Что вот эти наши спокойные размеренные дни по собственному расписанию, под успокаивающий шум стиральной машины, в удобной домашней одежде, нон-стоп обнимашки в любое время суток и вот это вот все - закончится, и начнётся совсем другая жизнь. Это как бы и раньше можно было понять, но совсем другое дело - почувствовать. Плюс ещё какая-то дикая иррациональная тоска, именно чувство надрыва. Как будто от тебя с мясом отдирают что-то (а точнее, кого-то). Совершенно нелогичное чувство, чистые эмоции, но накатывает с адской силой.
И отчасти начинаешь понимать, почему так орет ребёнок. Не потому, что ему грустно без мамы, а потому что у него мир рушится. Горе, беда. Мрак. Жизнь боль, короче. Не знаю, как там оно все дальше пойдёт, но меня эта дурацкая неделя так вымотала эмоционально, что даже волосы выпадать начали. Скоро буду грустная, лысая, зато на работе. Или, если и с частным садом не сложится, буду бедной, но веселой. И с пышной причёской.
Как бы там ни кончилось, скорее бы оно уже кончилось. Столько нервов, никакого вина не хватит.