Бархатный маршрут, ч. 1, Кабардинка
Первый ковидный год, кризис всего и вся, заграница закрыта, денег мало, но к морю захотелось. Изначально мы собирались в Мысхако, но поразмыслив поменяли бронь на Кабардинку, где Роспотребнадзор разрешал купание и количество пляжей внушало веру в то, что нам не придётся тесниться на одном клочке песка или гальки с себе подобными.
Воротами Юга для нас стал новый аэропорт Геленджика, заставивший вспомнить финальные кадры фильма "Афоня". От самолета до сарая из профлиста, где выдавали багаж под бодрые окрики сотрудниц аэропорта, нужно было идти пешком по бетонке.
Выяснилось, что из Москвы прибыло сразу три рейса, пассажиры толкались чемоданами и переругивались. Все такси были заняты, что минут на сорок удлинило время нашего трансфера, но подарило "машину классом выше" и почти "идеального водителя", который с ветерком домчал нас до нужной геолокации. В результате мы поселились во вполне симпатичном домике на втором этаже, с моей точки зрения это идеальная городская застройка.
Интересно, что в этой месячной поездке в трёх бронированиях из пяти квартиры нам сдавали дистанционно - забираешь ключи в установленном месте, там же и оставляешь.
Квартира ничем не уступал подобным, ну, например, в Испании, разве что была несколько ушатана предыдущими постояльцами.
Но это всё мелочи, главное что у нас был балкон и роскошный вид на трансформаторную будку и холм. Половина квартир в доме сдавалось, в половине жили местные, эта пропорция символизировала наше местоположение - между турзоной и частным сектором. И хотя под балконом змеилась тропа, по которой утром и вечером топали с пляжа и обратно, в целом мы попали в спокойное место.
Сутки ознакомления с местностью выявили следующее:
1. Жить здесь можно.
2. Вода в море чистая, улицы более менее.
3. Скопление народа имеется только в районе центрального пляжа и прилегающего променада, туда ходить не надо.
4. Неадекваты есть, но в целом они мирные, хотя и создают неприятный фон. В первую же прогулку наблюдал как массивный детина шатаясь вырвал с клумбы гест-хауса часть рассады с воплем: "Ёбте, бабе своей подарю!"
5. Обычные магазины находится в верхней части посёлка, идти в горку минут двадцать.
6. Между нами и пляжем находиться большое количество мест общепита самой разной ценовой категории и качества.
Главное в Кабардинке, как и на любом курорте, избегать зону променада: мир сомнительных кафешек и ресторанов а-ля "Плакучая ива", шашлычного дыма, аляповатых аттракционов, долбёжки из колонок и пёстрых вывесок. Обычно утром мы уезжали на пляжи, расположенные в начале улицы Мира, некоторые вполне оборудованные, другие совершенно дикие и заброшенные. Нас окружали покинутые или неработающие пансионаты и пионерлагеря, отдельно в этом списке значилась законсервированная военная база. Порой я ощущал наслоение, советская реальность накладывалась на современность.
Я дошёл до мыса, где начинается улица Мира и упёрся в мемориал, посвященный крушению пассажирского лайнера "Адмирал Нахимов". Он затонул в трёх километрах отсюда, в 1986-ом, мне тогда было 12 лет и я хорошо запомнил детали этой трагедии. А также школьную частушку: "Пропустили самолет, потопили пароход, а какая-то пизда валит с рельсов поезда".
Ниже стелы в камень вмонтированы корабельные часы, остановившиеся в момент столкновения, рядом на мраморных плитах имена погибших. Я провёл минут десять на лавочке напротив, компанию мне составили только полуденный зной и тишина, нарушаемая стрёкотом насекомых в кустах, гладь моря была абсолютно ровной и блестящей.
В некоторые дни мы отправлялись на пляж пансионата "Виктория", на выезде из посёлка в сторону Новороссийска, где под солнцезащитными навесами у пирса можно был спокойно провести весь день купаясь, загорая и читая книжки.
Конечно, и тут и там никто не гарантирует вам отсутствия граждан и гражданок, вставляющих через каждое слово ноту ".ля" и внушающих своим интеллектом и нормами потребления алкогольных напитков стыд за весь род человеческий. Частенько хотелось забыть русский язык, но это ладно... се ля ви! Однажды в турецком Олюденизе лондонец Хью, с нескрываемым презрением наблюдая за нетрезвыми соотечественниками у соседнего столика, сказал мне: "Алекс, хорошо, что твой уровень английского не даёт понять, о чём сейчас говорит этот лысый тренер по регби!".
Жара стояла вплоть до нашего отъезда 21-го сентября, лишь иногда она прерывалась мелкими дождиками и скопление туч на горизонте. Народу в поселке становилось всё меньше и меньше, вывесок "Сдаю" и "Есть места" всё больше, мы полностью свыклись с Кабардинкой и нашей улицей, завели знакомство среди соседей и продавцов в лавках, но надо было ехать дальше.
(продолжение следует)