"Дом Бернарды Альбы" Евгения Марчелли, Тильзит-театр
оказывается, есть в России город Советск. В Калининградской области, бывший Тильзит. И есть там маленький Тильзит-театр. оказывается, в наших маленьких городах до сих пор существуют маленькие театры с большими артистами. Знаменитый режиссёр Евгений Марчелли вышел из этого театра и ставит там теперь по старой памяти. "Дом Бернарды Альбы" - почти повторение спектакля ярославского театра. и хотелось бы назвать спектакль режиссёрским (много придумок, хороших и новых), кабы не актёры. как бывает - либо актёры "съедают" режиссуру, либо наоборот. Здесь же получилось хорошо - никто никого не съел, все режиссёрские ходы не затмевают замечательных актёров. они не испорчены славой больших театров, они совсем другие, чем актёры в Петербурге. и потому спектакль на фестивале в Петербурге - словно глоток свежего воздуха. И прощаешь весь сумбур и шум на сцене - пельмени, муку, песни эти. Смотрится на одном дыхании, остроумно, пронзительно, грустно. И хочется продолжения.
Если в одноимённом спектакле МДТ получилось рассказать о семье и детях, то в версии Тильзит-театра разговор пошёл в первую очередь о женщине и жажде любви. Потому маковое поле в финале и белый то ли саван, то ли белое подвенечное платье - необходимая по-театральному печальная нота. Марчелли умело переносит нас из Испании в родные просторы, одиноких женщин в зале становится больше. почему-то женщина не должна смотреть на мужчин, но ей так хочется. героини спектакля бегут избивать соседку, которая нагуляла ребёнка, но им так хочется тоже погулять. однако надо делать вид, что так нельзя. и важно, что соседи скажут. громче по тарелкам ножами, чтобы соседи ничего плохого не заметили. мужчин нет, а если и есть, то они жалкие, песни поют жалкие, хорохорятся, в антракте декорации расставляют, на большее не способны. И приходится двум сёстрам целовать друг друга, мужчин ведь нет. а из теста так и лепится скрытое и потаённое. спектакль страстный, энергичный. в воздухе висит неудовлетворение, истома. драки все - словно секс, быстрые, переплетающиеся
Мясорубки и пельмени - вполне наши, а режиссёр разглядел в белой муке то, что может спектакль украсить. а красота помогает актуальности - спектаклю о том, как сегодня пытаются прикрываться нравственностью одни, как другие в поисках свободы отвергают эту нравственность начисто. сплошные крайности, не испанские, наши
Если в одноимённом спектакле МДТ получилось рассказать о семье и детях, то в версии Тильзит-театра разговор пошёл в первую очередь о женщине и жажде любви. Потому маковое поле в финале и белый то ли саван, то ли белое подвенечное платье - необходимая по-театральному печальная нота. Марчелли умело переносит нас из Испании в родные просторы, одиноких женщин в зале становится больше. почему-то женщина не должна смотреть на мужчин, но ей так хочется. героини спектакля бегут избивать соседку, которая нагуляла ребёнка, но им так хочется тоже погулять. однако надо делать вид, что так нельзя. и важно, что соседи скажут. громче по тарелкам ножами, чтобы соседи ничего плохого не заметили. мужчин нет, а если и есть, то они жалкие, песни поют жалкие, хорохорятся, в антракте декорации расставляют, на большее не способны. И приходится двум сёстрам целовать друг друга, мужчин ведь нет. а из теста так и лепится скрытое и потаённое. спектакль страстный, энергичный. в воздухе висит неудовлетворение, истома. драки все - словно секс, быстрые, переплетающиеся
Мясорубки и пельмени - вполне наши, а режиссёр разглядел в белой муке то, что может спектакль украсить. а красота помогает актуальности - спектаклю о том, как сегодня пытаются прикрываться нравственностью одни, как другие в поисках свободы отвергают эту нравственность начисто. сплошные крайности, не испанские, наши