(no subject)
Каждое утро Катя плюхается на свое рабочее кресло с пересохшим горлом и колотящимся сердцем. Она вынимает из рюкзака пакет с платьем и туфельками и идет заменять ею мокрый спортивный костюм и кроссовки.
Каждое утро Катя превращается в редкое чудо-юдо для местных жителей, они улюлюкают и сигналят ей в след, рабочие, когда она выходит из подъезда, говорят ей «бог тебе в помощь»: всё так потому, что каждое утро Катя ездит на работу на велосипеде.
Он синий, и еще чуть-чуть новый, его зовут Десна, и ее сын обклеил его человеками-пауками и тачками, на левой рукоятке прилеплен сияющий звонкий звонок, только вот колеса чуть спущены. Но сегодня Катя попросила своего водителя и ей их должны к обеду накачать.
Иногда Катя приезжает на работу мокрая не от пота, а от того, что на дорожках, по которым она едет в тот самый момент включают поливательные фонтанчики и тогда ей делается окончательно весело и счастливо.
В обед, в самое пекло, когда дымится то, что в принципе по законам химии не должно дымиться, Катя поедет домой перекусить. И если утром на работу она не меньше пяти километров пилит в гору, а чаще, признаться, так и вовсе волочит велосипед на загривке, то домой она едет ни разу не крутанув педали. Летит, аж ветер в ушах свистит.
Специально обученные люди, что строили в Ашхабаде дорожки для пешеходов, никак не думали, что по этим дорожкам вздумается проехать человеку на велосипеде. Оттого через каждые пятьдесят метров дорожка заканчивается высоченным бордюром, и это еще хорошо - бывает, что дорожка заканчивается вообще тупиковой стеной или газоном.
Жаль только, что на колеса наматывается тутошка и муравьи.
Привет.
Каждое утро Катя превращается в редкое чудо-юдо для местных жителей, они улюлюкают и сигналят ей в след, рабочие, когда она выходит из подъезда, говорят ей «бог тебе в помощь»: всё так потому, что каждое утро Катя ездит на работу на велосипеде.
Он синий, и еще чуть-чуть новый, его зовут Десна, и ее сын обклеил его человеками-пауками и тачками, на левой рукоятке прилеплен сияющий звонкий звонок, только вот колеса чуть спущены. Но сегодня Катя попросила своего водителя и ей их должны к обеду накачать.
Иногда Катя приезжает на работу мокрая не от пота, а от того, что на дорожках, по которым она едет в тот самый момент включают поливательные фонтанчики и тогда ей делается окончательно весело и счастливо.
В обед, в самое пекло, когда дымится то, что в принципе по законам химии не должно дымиться, Катя поедет домой перекусить. И если утром на работу она не меньше пяти километров пилит в гору, а чаще, признаться, так и вовсе волочит велосипед на загривке, то домой она едет ни разу не крутанув педали. Летит, аж ветер в ушах свистит.
Специально обученные люди, что строили в Ашхабаде дорожки для пешеходов, никак не думали, что по этим дорожкам вздумается проехать человеку на велосипеде. Оттого через каждые пятьдесят метров дорожка заканчивается высоченным бордюром, и это еще хорошо - бывает, что дорожка заканчивается вообще тупиковой стеной или газоном.
Жаль только, что на колеса наматывается тутошка и муравьи.
Привет.