Праздник к нам приходит III
Второй день пытаюсь написать про май. Ох, сложный был месяц. Такой напряженный что ли...Это сейчас спустя какое-то время я понимаю, что тот аист, который принес Асю, вдобавок оставил еще и целый мешок счастья. А тогда, в том самом мае, как-то это все не ощущалось.
Из мая я помню психоз врача, которого я довела до белого каления, роддомовское розовое одеяло с котятами, в которое была завернута Ася, машина с шариками, которая привезла нас домой, слабость, которая никак не хотела заканчиваться, мои нещипанные брови, ибо ыло не до них, и дурацкий неискоренимый страх перед вечерами. Господи, как же я возненавидела эти вечера...Мне казалось, что вот сейчас мой ребенок будет плакать, и я не смогу его успокоить и не буду понимать, что его не устраивает. Ася, надо сказать, была молодцом - спала много, лежала спокойно, купалась с радостью, а ночью прилежно давила подушку.Кусалась, правда, и превратила то, что у мамы ниже шеи, в не пойми что, но за спокойный ночной сон, я своему ребенку простила все.
А потом наступило лето, но об этом завтра.
Из мая я помню психоз врача, которого я довела до белого каления, роддомовское розовое одеяло с котятами, в которое была завернута Ася, машина с шариками, которая привезла нас домой, слабость, которая никак не хотела заканчиваться, мои нещипанные брови, ибо ыло не до них, и дурацкий неискоренимый страх перед вечерами. Господи, как же я возненавидела эти вечера...Мне казалось, что вот сейчас мой ребенок будет плакать, и я не смогу его успокоить и не буду понимать, что его не устраивает. Ася, надо сказать, была молодцом - спала много, лежала спокойно, купалась с радостью, а ночью прилежно давила подушку.Кусалась, правда, и превратила то, что у мамы ниже шеи, в не пойми что, но за спокойный ночной сон, я своему ребенку простила все.
А потом наступило лето, но об этом завтра.