Обормотник в Сивцевом Вражке. Начинающая Марина Цветаева
В Сивцевом Вражке стоит дом, украшеный мемориальной доской, сообщающей, что здесь жила Марина Цветаева. Но дом связан не только с ее именем - здесь было жилище богемной молодежи, которое в дружеском кругу называли Обормотником. Авторство этого названия приписывают Алексею Толстому, дружившему с обитателями Обормотника.
В мае 1911 года юная Марина Цветаева приходит к выводу, что ей нужны перемены в жизни. Оставив гимназию, она уезжает в Коктебель к своему другу и литературному "крестному" Максимилиану Волошину. Он очень доброжелательно оценил ее первый стихотворный сборник "Вечерний альбом" и заставил начинающую поэтессу поверить в свои силы. "Вечерний альбом" - это прекрасная и непосредственная книга, исполненная истинно женским обаянием", - написал Волошин в статье "Женская поэзия".
"Книгу издать в то время было просто: собрать стихи, снести в типографию, выбрать внешность, заплатить по счету - все... По окончании печатания свезла все 500 книжек на склад, в Богом забытый магазин Спиридонова и Михайлова...", - будет вспоминать потом Марина в очерке "Герой труда". Но все же первая книга начинающей поэтессы сыграла значительную роль в ее судьбе.
18 ноября 1910 года Цветаева послала свою книгу в издательство "Мусагет" на Гоголевском бульваре (дом № 31). Волошину стихи понравились, Марина подарила ему экземпляр. Валерий Брюсов по поводу "Вечернего альбома" высказался жестче: "...Все немного пресно. Слишком много приторных умилений".
Максимилиан Волошин
В доме Волошина в Коктебеле восемнадцатилетняя Марина знакомится с семнадцатилетним Сергеем Эфроном. Море, южная природа и безумная молодая любовь, мгновенно охватившая два юных создания...
Мы с тобою лишь два отголоска:
Ты затихнул и я замолчу.
Мы когда-то с покорностью воска
Отдались роковому лучу.
Марина Цветаева в Коктебеле, фото Максимилиана Волошина
Вернувшись в Москву, юные, влюбленные и счастливые Марина и Сергей решают жить вместе. Для начала ХХ века это было очень смелым решением - вот так просто взять и поселиться вместе. Из отчего дома в Трехпрудном переулке Марина переезжает в Сивцев Вражек, в "огромную, неютную квартиру" на верхнем шестом этаже только что отстроенного доходного дома (№ 19, архитектор Н.И. Жерихов, 1911 г.) Здесь она будет жить вместе с Сергеем...
Дом Цветаевой в Сивцевом Вражке, современная фотография
"У меня большое окно с видом на Кремль, - писала Марина Цветаева Волошину в октябре 1911 года из дома в Сивцевом Вражке. - Вечером я ложусь на подоконник и смотрю на огни домов и темные силуэты башен. Наша квартира начала жить. Моя комната темная, тяжелая, нелепая и милая. Большой книжный шкаф, большой письменный стол, большой диван - все увесистое и громоздкое. На полу глобус и никогда не покидающие меня сундук и саквояжи. Я не очень верю в свое долгое пребывание здесь, очень хочется путешествовать! Со многим, что мне раньше казалось слишком трудным, невозможным для меня, я справилась и со многим еще буду справляться! Мне надо быть очень сильной и верить в себя, иначе совсем невозможно жить!
Странно, Макс, почувствовать себя внезапно совсем самостоятельной. Для меня это сюрприз, мне всегда казалось, что кто-то другой будет устраивать мою жизнь. Теперь же я во всем буду поступать, как в печатании сборника. Пойду и сделаю. Ты меня одобряешь?"
Сергей Эфрон и Марина Цветаева
Вместе с юными влюбленными переезжают родственники Сергея - сестры Вера и Лиля (Елизавета) Эфрон, потом к ним присоединится мать Макса Волошина Елена Оттобальдовна, эксцентричная дама, прозванная молодежью Пра ("Праматерь"). В начале 1912 года здесь остановился приехавший в Москву Волошин. Сестра Марины, Анастасия Цветаева с мужем Борисом Трухачевым, вернувшись из заграничного путешествия, тоже примкнет к "обормотнику". Множество молодых представителей московской богемы здесь бывало, ночевало, или поселялось надолго, или просто толклось с утра до ночи в веселой компании "обормотов", участвуя в их розгрышах, веселых мистификациях, играх и творческих поисках. Бесшабашная жизнь в "обормотнике" привлекала многих. Бытовыми вопросами распоряжалась Пра, называвшая себя "старой обормотской пастушкой".
Естественно, "обормоты" не могли не подружиться с еще одним родственным поэтическим кланом - арбатскими "аргонавтами", поэтами-символистами под предводительством Андрея Белого и Эллиса. "Аргонавты" были старше (их лидеру Андрею Белому в 1911 году исполнился 31 год), первые поэтические опыты "аргонавтов" прошли на рубеже веков и уже "подернулись дымкой", теперь они смотрели на "обормотов" как маститые поэты на зеленую молодежь. И все же у них было так много общего...
Эллис (Лев Львович Кобылинский) был сыном знаменитого педагога Льва Поливанова, основателя Пречистенской гимназии, той самой, где учились сыновья Льва Толстого, Андрей Белый (тогда бывший еще Борей Бугаевым), Валерий Брюсов, Максимилиан Волошин, шахматист Алехин и многие другие. Лев Иванович Поливанов скончался в 1899 году, но и в начале ХХ века его помнили и уважали. Сестры Цветаевы были близко знакомы с Эллисом, его стихи вызывали у них восторг. Молодой символист ежедневно приходил в дом Цветаевых, хотя отец, по воспоминаниям Марины, "был в ужасе от влияния этого "декадента" на дочерей". Эллису посвящена юношеская поэма Марины Цветаевой "Чародей".
Он был наш ангел, был наш демон,
Наш гувернер - наш чародей,
Наш принц и рыцарь. - Был нам всем он
Среди людей!
В 1910 году Эллис пытался сделать Марине предложение. Юная поэтесса не рискнула стать его женой.
Эллис
Эллис познакомил сестер Цветаевых с Андреем Белым. Но "аргонавты" были уже на излете, их кружок вот-вот должен был распасться, а Марина только-только "начиналась", только делала первые поэтические шаги...
В январе 1912 года Марина обвенчалась с Сергеем Эфроном. В письме-приглашении, которое она послала Волошину в Коктебель, Марина пишет ему о цепочке родственных и дружеских связей, приведших ее к неминуемой встрече с Сергеем в доме Волошина. И становится понятным, каким тесным кругом жила московская интеллигенция, какое множество нитей соединяло людей друг с другом: "Дорогой Макс, в январе я венчаюсь с Сережей, - приезжай. Ты будешь моим шафером. Твое присутствие совершенно необходимо. Слушай мою историю: если бы Дракконочка не сделалась зубным врачом, она бы не познакомилась с одной дамой, которая познакомила ее с папой; я бы не познакомилась с ней, не узнала бы Эллиса, через него не узнала бы Нилендера, не напечатала бы из-за него сборника, не познакомилась бы из-за сборника с тобой, не приехала бы в Коктебель, не встретилась бы с Сережей, - следовательно, не венчалась бы в январе 1912 г."
В Коктебеле. У стола, крайняя слева - Марина Цветаева, рядом с ней Лиля Эфрон, Сергей в центре, выглядывает из-за самовара, крайняя справа - мать Макса Волошина Елена Оттобальдовна, рядом с ней Вера Эфрон
Все же в большой безалаберной квартире в Сивцевом Вражке, куда молодожены вернулись после свадебного путешествия, Марина не чувствовала себя "совсем самостоятельной", как ей мечталось. Стихи рождаются в тишине, а не в вечной сутолоке. Возникла идея найти дом, где Марина и Сергей совьют "романтическое гнездо". Марина любила старые дома, старинные вещи, старомодные наряды прошлого века. И искать она стала не комфортабельную квартиру в очередной модной новостройке, а уютный обжитой особнячок, чем-то похожий на дома ее отца в Трехпрудном переулке и деда в Первом Неопалимовском.
Слава прабабушек томных,
Домики старой Москвы,
Из переулочков скромных
Всё исчезаете вы,
Точно дворцы ледяные
По мановенью жезла.
Где потолки расписные,
До потолков зеркала?
Где клавесина аккорды,
Темные шторы в цветах,
Великолепные морды
На вековых воротах...
........
Домики с знаком породы,
С видом ее сторожей,
Вас заменили уроды, -
Грузные, в шесть этажей.
Домовладельцы - их право!
И погибаете вы,
Томных прабабушек слава,
Домики старой Москвы.
Марина Цветаева
Поиски вымечтанного особнячка после долгих приключений увенчались успехом. Но это уже другая история.
В мае 1911 года юная Марина Цветаева приходит к выводу, что ей нужны перемены в жизни. Оставив гимназию, она уезжает в Коктебель к своему другу и литературному "крестному" Максимилиану Волошину. Он очень доброжелательно оценил ее первый стихотворный сборник "Вечерний альбом" и заставил начинающую поэтессу поверить в свои силы. "Вечерний альбом" - это прекрасная и непосредственная книга, исполненная истинно женским обаянием", - написал Волошин в статье "Женская поэзия".
"Книгу издать в то время было просто: собрать стихи, снести в типографию, выбрать внешность, заплатить по счету - все... По окончании печатания свезла все 500 книжек на склад, в Богом забытый магазин Спиридонова и Михайлова...", - будет вспоминать потом Марина в очерке "Герой труда". Но все же первая книга начинающей поэтессы сыграла значительную роль в ее судьбе.
18 ноября 1910 года Цветаева послала свою книгу в издательство "Мусагет" на Гоголевском бульваре (дом № 31). Волошину стихи понравились, Марина подарила ему экземпляр. Валерий Брюсов по поводу "Вечернего альбома" высказался жестче: "...Все немного пресно. Слишком много приторных умилений".
Максимилиан Волошин
В доме Волошина в Коктебеле восемнадцатилетняя Марина знакомится с семнадцатилетним Сергеем Эфроном. Море, южная природа и безумная молодая любовь, мгновенно охватившая два юных создания...
Мы с тобою лишь два отголоска:
Ты затихнул и я замолчу.
Мы когда-то с покорностью воска
Отдались роковому лучу.
Марина Цветаева в Коктебеле, фото Максимилиана Волошина
Вернувшись в Москву, юные, влюбленные и счастливые Марина и Сергей решают жить вместе. Для начала ХХ века это было очень смелым решением - вот так просто взять и поселиться вместе. Из отчего дома в Трехпрудном переулке Марина переезжает в Сивцев Вражек, в "огромную, неютную квартиру" на верхнем шестом этаже только что отстроенного доходного дома (№ 19, архитектор Н.И. Жерихов, 1911 г.) Здесь она будет жить вместе с Сергеем...
Дом Цветаевой в Сивцевом Вражке, современная фотография
"У меня большое окно с видом на Кремль, - писала Марина Цветаева Волошину в октябре 1911 года из дома в Сивцевом Вражке. - Вечером я ложусь на подоконник и смотрю на огни домов и темные силуэты башен. Наша квартира начала жить. Моя комната темная, тяжелая, нелепая и милая. Большой книжный шкаф, большой письменный стол, большой диван - все увесистое и громоздкое. На полу глобус и никогда не покидающие меня сундук и саквояжи. Я не очень верю в свое долгое пребывание здесь, очень хочется путешествовать! Со многим, что мне раньше казалось слишком трудным, невозможным для меня, я справилась и со многим еще буду справляться! Мне надо быть очень сильной и верить в себя, иначе совсем невозможно жить!
Странно, Макс, почувствовать себя внезапно совсем самостоятельной. Для меня это сюрприз, мне всегда казалось, что кто-то другой будет устраивать мою жизнь. Теперь же я во всем буду поступать, как в печатании сборника. Пойду и сделаю. Ты меня одобряешь?"
Сергей Эфрон и Марина Цветаева
Вместе с юными влюбленными переезжают родственники Сергея - сестры Вера и Лиля (Елизавета) Эфрон, потом к ним присоединится мать Макса Волошина Елена Оттобальдовна, эксцентричная дама, прозванная молодежью Пра ("Праматерь"). В начале 1912 года здесь остановился приехавший в Москву Волошин. Сестра Марины, Анастасия Цветаева с мужем Борисом Трухачевым, вернувшись из заграничного путешествия, тоже примкнет к "обормотнику". Множество молодых представителей московской богемы здесь бывало, ночевало, или поселялось надолго, или просто толклось с утра до ночи в веселой компании "обормотов", участвуя в их розгрышах, веселых мистификациях, играх и творческих поисках. Бесшабашная жизнь в "обормотнике" привлекала многих. Бытовыми вопросами распоряжалась Пра, называвшая себя "старой обормотской пастушкой".
Естественно, "обормоты" не могли не подружиться с еще одним родственным поэтическим кланом - арбатскими "аргонавтами", поэтами-символистами под предводительством Андрея Белого и Эллиса. "Аргонавты" были старше (их лидеру Андрею Белому в 1911 году исполнился 31 год), первые поэтические опыты "аргонавтов" прошли на рубеже веков и уже "подернулись дымкой", теперь они смотрели на "обормотов" как маститые поэты на зеленую молодежь. И все же у них было так много общего...
Эллис (Лев Львович Кобылинский) был сыном знаменитого педагога Льва Поливанова, основателя Пречистенской гимназии, той самой, где учились сыновья Льва Толстого, Андрей Белый (тогда бывший еще Борей Бугаевым), Валерий Брюсов, Максимилиан Волошин, шахматист Алехин и многие другие. Лев Иванович Поливанов скончался в 1899 году, но и в начале ХХ века его помнили и уважали. Сестры Цветаевы были близко знакомы с Эллисом, его стихи вызывали у них восторг. Молодой символист ежедневно приходил в дом Цветаевых, хотя отец, по воспоминаниям Марины, "был в ужасе от влияния этого "декадента" на дочерей". Эллису посвящена юношеская поэма Марины Цветаевой "Чародей".
Он был наш ангел, был наш демон,
Наш гувернер - наш чародей,
Наш принц и рыцарь. - Был нам всем он
Среди людей!
В 1910 году Эллис пытался сделать Марине предложение. Юная поэтесса не рискнула стать его женой.
Эллис
Эллис познакомил сестер Цветаевых с Андреем Белым. Но "аргонавты" были уже на излете, их кружок вот-вот должен был распасться, а Марина только-только "начиналась", только делала первые поэтические шаги...
В январе 1912 года Марина обвенчалась с Сергеем Эфроном. В письме-приглашении, которое она послала Волошину в Коктебель, Марина пишет ему о цепочке родственных и дружеских связей, приведших ее к неминуемой встрече с Сергеем в доме Волошина. И становится понятным, каким тесным кругом жила московская интеллигенция, какое множество нитей соединяло людей друг с другом: "Дорогой Макс, в январе я венчаюсь с Сережей, - приезжай. Ты будешь моим шафером. Твое присутствие совершенно необходимо. Слушай мою историю: если бы Дракконочка не сделалась зубным врачом, она бы не познакомилась с одной дамой, которая познакомила ее с папой; я бы не познакомилась с ней, не узнала бы Эллиса, через него не узнала бы Нилендера, не напечатала бы из-за него сборника, не познакомилась бы из-за сборника с тобой, не приехала бы в Коктебель, не встретилась бы с Сережей, - следовательно, не венчалась бы в январе 1912 г."
В Коктебеле. У стола, крайняя слева - Марина Цветаева, рядом с ней Лиля Эфрон, Сергей в центре, выглядывает из-за самовара, крайняя справа - мать Макса Волошина Елена Оттобальдовна, рядом с ней Вера Эфрон
Все же в большой безалаберной квартире в Сивцевом Вражке, куда молодожены вернулись после свадебного путешествия, Марина не чувствовала себя "совсем самостоятельной", как ей мечталось. Стихи рождаются в тишине, а не в вечной сутолоке. Возникла идея найти дом, где Марина и Сергей совьют "романтическое гнездо". Марина любила старые дома, старинные вещи, старомодные наряды прошлого века. И искать она стала не комфортабельную квартиру в очередной модной новостройке, а уютный обжитой особнячок, чем-то похожий на дома ее отца в Трехпрудном переулке и деда в Первом Неопалимовском.
Слава прабабушек томных,
Домики старой Москвы,
Из переулочков скромных
Всё исчезаете вы,
Точно дворцы ледяные
По мановенью жезла.
Где потолки расписные,
До потолков зеркала?
Где клавесина аккорды,
Темные шторы в цветах,
Великолепные морды
На вековых воротах...
........
Домики с знаком породы,
С видом ее сторожей,
Вас заменили уроды, -
Грузные, в шесть этажей.
Домовладельцы - их право!
И погибаете вы,
Томных прабабушек слава,
Домики старой Москвы.
Марина Цветаева
Поиски вымечтанного особнячка после долгих приключений увенчались успехом. Но это уже другая история.