Очень грустная история про греческую принцессу, ставшей великой княгиней. Не перестаю удивляться схожести систер Елизаветы Федоровны и Александры Федоровны не только во внешности, но и в жестокости их жизненного пути.
Безусловно, внутренний мир Елизаветы Федоровны отличался от мира ее венценосной сестры, она была другим человеком, но я говорил только о внешней похожести сестер и о их мученической кончине.
Елена Викторовна меня поправит, но, думаю, что сестры так и остались иностранцами в стране народа-богоносца, которому их "немецкое" происхождение не помешало их впоследствии канонизировать как святых мучеников, прославленных Русской православной церквью.
Ну, во-первых они обе приняли православие. Но Елизавета Федоровна была с любовью принята народом и стала для него своей. Хотя в годы войны и ее порой обижали из-за немецкого происхождения, но это были редкие случаи с маргинальной публикой. А вот Александра Федоровна оставалась все же чужой, хотя сама она так не думала. И какой-то узких круг искренне привязанных к ней лиц все же был. Ну, и потемкинские деревни были. Хвостов, будучи министром внутренних дел, организовал поток писем к ней от "народа": "Матушка, государыня родимая, защити нас от зла"... А она принимала это за чистую монету.
Елена Викторовна, иеромонах Илиодор (Труфанов) вспоминал, что в последние годы царствования Николая Александровича в повседневном церковном облачение было нельзя показаться на улице. Священнослужители подвергались насмешкам и оскорблениям со стороны прохожих. Где уж тут до любви к несчастной Елизавете Федоровне. Народ предал Романовых и в лучшем случае индифферентно отнесся к их казни.
Это типичная ошибка - говорить обобщенно о "народе", если какие-то отдельные его представители проявляют себя определенным образом. И у Илиодора впечатления были субъективными, и весь народ Романовых не предал. Когда их казнили, в Москве все церкви были забиты плачущими людьми, служившими заупокойные службы - это при большевиках! Настроения были разные. И в 1917, и даже в 1918 году было много проявлений искренней преданности, как и оголтелой злобы. Конечно, тогда в обществе началось массовое сумасшествие, что проявлялось странных формах. Предали Романовых, кстати, многие священники - как-нибудь выложу удивительные документы церковных съездов
( ... )
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
А вот Александра Федоровна оставалась все же чужой, хотя сама она так не думала. И какой-то узких круг искренне привязанных к ней лиц все же был. Ну, и потемкинские деревни были. Хвостов, будучи министром внутренних дел, организовал поток писем к ней от "народа": "Матушка, государыня родимая, защити нас от зла"... А она принимала это за чистую монету.
Reply
Reply
Reply
Reply
Leave a comment