Вера Марецкая (1906-1978)
О Вере Петровне Марецкой нередко говорили как о человеке парадоксальном и непредсказуемом. «В ней как бы живут два совершенно противоположных человека, и никогда не знаешь, с кем из них сегодня ты будешь общаться», - утверждал ее большой друг и многолетний партнер по сцене Ростислав Янович Плятт. И даже тем, кто прожил рядом с ней долгую жизнь, Вера Петровна не была до конца понятна. В ней уживались наивная беспечность и трезвый, практический ум; доброта, веселость и резкость, бескомпромиссность. Жизнь не раз очень жестоко била ее, но Марецкая оставалась сильной, энергичной, оптимистичной; слабости и отчаянию она не поддавалась никогда.
А начиналось все с сельского драмкружка в подмосковной деревне Барвиха *, где Марецкая провела детские годы. Первое ее сценическое выступление состоялось в пьесе «Кукольный переполох», когда Вере было девять лет. Исполняя роль гусара, она с восторгом носила красный ментик и щелкала шпорами. Впрочем, с не меньшим энтузиазмом юная актриса бралась за все, что ей поручали: пела куплеты, выбегала с подносом или одевалась старухой. Любимым ее развлечением был цирк. Отец Веры до революции содержал цирковой буфет, а после - работал там же простым буфетчиком. Вера приходила ему помогать, но требовалось это только в антрактах, а когда начиналось представление, можно было устроиться где-то возле манежа и посмотреть выступления артистов. В мечтах Вера видела себя то циркачкой, то звездой кинематографа, то театральной примой... Но неуверенность в своем актерском даре несколько отодвинула первый шаг к заветной мечте. Вера поступила на философский факультет Московского университета.
Верочка в юности
Она добросовестно зубрила не очень понятные предметы, исправно посещала лекции. Но ей гораздо интереснее было наблюдать за манерой поведения педагогов, чем вникать в суть того, что они говорили. Марецкой нравилось додумывать чужую жизнь, сочинять биографии людей, которых она почти не знала. Выдержав в университете всего лишь год, Вера решила поступать едва ли не во все театры Москвы. Ее не приняли ни в Малый, ни в Камерный. Пойти в Художественный она не решилась сама. Успешно пройдя конкурс в Шаляпинскую студию, она, однако, не задержалась в ней и пришла поступать к Е.Б. Вахтангову, почти не надеясь на успех - претендентов было слишком много, а экзаменаторы казались очень строгими.
В приемной комиссии был сам Евгений Багратионович и старшие студийцы. Сомнения комиссии окончательно развеял актер и режиссер Юрий Завадский, поручившийся за свою будущую ученицу, а позднее - верную спутницу и соратницу. «Знал я Веру Петровну в течение всей жизни в театре, с тех дней, когда еще нескладная и озорная хохотунья пришла на экзамен в Вахтанговскую школу и вызвала недоумение своим каким-то неистовым чтением стихов Верхарна и «Песни о Соколе» Горького», - рассказывал Юрий Александрович.
Вера Марецкая в немом фильме "Дом на Трубной"
Юная студентка была наивна и восторженна, смешлива и задорна. Иногда за несдержанный смех ее даже удаляли с занятий. Однако в забавной, озорной девчонке уже тогда чувствовался характер прямой, жизнерадостный и энергичный.
Большим горем, потрясшим всех студийцев, стала кончина Вахтангова, оставившего "в завещание" ученикам жизнеутверждающую, праздничную «Принцессу Турандот». Третья студия МХТ стала Театром имени Евг. Вахтангова, но Марецкая избрала другой путь, бросившись в неведомое и еще не очень надежное предприятие вместе с Юрием Завадским, задумавшим создать свою собственную студию. Все начиналось с нуля, создавалось своими руками, и Марецкая с азартом приняла эту непростую жизнь. Вскоре Завадский и Марецкая стали мужем и женой. Правда, соединение творческого союза с семейным они сознательно не подчеркивали и не афишировали. И свадьбы не праздновали, просто расписались в ЗАГСе по дороге в театр - ни цветов, ни шампанского, ни свадебных фотографий. А ведь Завадский в молодости был настоящим красавцем, и с Верой ни составили прекрасную пару.
Начиная с первых выходов на сцену, Вера Марецкая всегда удивляла разнообразием и непохожестью своих героинь. А еще раньше ее дарование проявилось в кино: она снялась в фильмах «Закройщик из Торжка» и «Дом на Трубной». Это были еще немые ленты, в которых актриса вахтанговской школы работала с помощью своей выразительной пластики и мимики.
1930-е годы стали периодом заметных сценических успехов Марецкой и одновременно временем трагических событий, постигших ее семью: братья Веры Петровны, выпускники Института красной профессуры, были арестованы и расстреляны. Она приняла в свою семью племянника Шуру - сына репрессированного брата Дмитрия, почти ровесника ее собственного сына Жени. Вера Марецкая к тому времени стала уже известной актрисой. В 1936 году она сыграла труженицу-пролетарку в фильме «Поколение победителей». Подобная роль могла бы исключить сомнения в ее «благонадежности». И Марецкую - родственницу «врагов народа» - открыто действительно не трогали. Только вот театр Завадского в 1936 году всем составом отправили на четыре года в Ростов-
на-Дону - разумеется, уехала и Вера Петровна.
Отношения с мужем были сложными - полное взаимопонимание в творческих вопросах не давало гарантии семейного счастья. В середине 1930-х Завадский всерьез увлекся балериной Галиной Улановой, при каждой возможности ездил из Ростова на свидания к ней, и в конце концов оставил Веру Марецкую с четырехлетним сыном и принятым в семью маленьким племянником на руках ради нового брака.
Творческая судьба актрисы тоже складывалась не гладко. Марецкая играла Любовь Яровую в одноименной пьесе К. Тренева, и ее упрекали в недостаточно глубоком понимании «социальной масштабности и политического пафоса» роли. Модные по тем временам обвинения в эстетстве и формализме сыпались на театр и на актрису. Достоинства Марецкой: страсть к эксцентрике, острой выразительной форме нередко объявляли профессиональными недостатками.
В кино же всесоюзная слава пришла к актрисе после фильма «Член правительства». С точки зрения сегодняшнего дня в нем много надуманного, искусственно приукрашенного и сознательно замалчиваемого, но характер Александры Соколовой в исполнении Марецкой вопреки политическим установкам остался живым и запоминающимся, а ее проникновенная фраза: «Вот стою я перед вами - простая русская баба…» надолго превратилась в обиходную поговорку.
Марецкая в фильме "Член правительства"
В последний предвоенный год, после возвращения театра Завадского в Москву, Марецкая блистательно сыграла обворожительную Мирандолину в «Трактирщице» К. Гольдони. Московская публика, соскучившаяся по любимой актрисе, встречала ее восторженными овациями. Впрочем, театральная публика с интересом относилась и к проблемам личной жизни актрисы. Когда Марецкая в спектакле "Школа неплательщиков" выходила на авансцену и доверительно говорила: "Господа, совершенно не с кем жить!", зал разражался хохотом и овациями. Между тем, она вступила в новый брак - с актером Юрием (Георгием) Троицким, не слишком талантливым и популярным. Признавая первенство жены в вопросах творчества, он взял на себя много домашних обязанностей и уход за дочкой Машенькой, которая родилась у них с Верой перед войной... Казалось, жизнь наладилась. Но много бед было еще впереди.
Когда началась война, Вера Петровна была на гастролях. Вернувшись в Москву, она узнала, что ее сестра Татьяна пропала. Обыскав больницы и морги, Марецкая рискнула запросить "органы" и узнала страшное - Таню арестовали как «социально неблагонадежный элемент». Татьяну ждали пересылочные тюрьмы, лагерь, работа на лесозаводе. «Меня спасла сестра - посылки, которые она умудрялась посылать в голодные годы, и письма, - рассказывала Татьяна Петровна. - И освободили досрочно по ходатайству сестры». Действительно, через два года Тане удалось выйти из лагеря, но вплоть до 1960-х годов ей было запрещено проживать в Москве.
Марецкая в годы войны сыграла в фильме «Она защищает Родину» свою знаменитую роль партизанки Прасковьи Лукьяновой, женщины, потерявшей на войне мужа и ребенка, и вступившей в борьбу с захватчиками, горя решимостью отомстить за близких. Увы, в этой роли актриса трагически предрекла свою собственную беду. После просмотра фильма «Она защищает Родину» коллеги опускали глаза, и Вера Петровна подумала, что она плохо сыграла. На самом же деле друзья просто не решились сказать ей в день премьеры, что ее муж - Юрий Петрович Троицкий погиб на фронте. Все присутствовавшие в зале понимали, что актриса играла то, что уже произошло в ее жизни. Фильм широко шел по стране, его показывали на всех фронтах. Прасковья Лукьянова в исполнении Марецкой стала для миллионов людей народной героиней. Вероятно, во многом благодаря этому, Вере Петровне и удалось спасти сестру. Марецкой, как символу бескомпромиссной борьбы с врагом, позволялось чуть больше, чем простым смертным.
Пересилив свое горе, Марецкая много играла, ездила с концертами. В те годы образы героинь Веры Марецкой воспринимались как пример для подражания, и актриса, получавшая огромное количество писем, ощущала этот живой отклик миллионов людей. И если в письмах военных лет ей нередко сообщали, что после просмотра ее фильма или спектакля многие уходили на фронт добровольцами, то после картины «Сельская учительница» повысился конкурс в педагогические вузы, столь убедительной и привлекательной показалась тогда ее Варвара Васильевна. Нередко героиню Марецкой воспринимали уже как реального человека, а не экранный персонаж, созданный актрисой.
Через несколько лет после «Сельской учительницы» Марецкая сыграла Ниловну в экранизации горьковского романа «Мать». Фильм был замечен, но самой актрисе казалось, что она повторяется. «Мне навязывают меня же, только вчерашнюю, позавчерашнюю. Кому это нужно?» - возмущалась она. А потому с еще большим рвением искала в театре желанную новизну.
Большим успехом пользовался ее творческий дуэт с Р.Я. Пляттом. Ростислав Янович не мог дать однозначного ответа на вопрос, трудным или легким партнером была Вера Петровна: «Она была несговорчива, подчас капризна, а иногда вспыльчива, что еще хуже. Но все эти качества обнаруживались в Вере Петровне тогда, когда ей казалось, что партнер уходит от живого общения. Она органически не переносила фальши, подделки, она была актриса и партнер постоянно ищущий, непрестанно, на любом рядовом спектакле, всегда...».
В театре актриса лихо и весело играла громогласную, энергичную Живку Попович в «Госпоже министерше» Б. Нушича и запальчивую насмешницу Лисистрату в «Бунте женщин» Н. Хикмета и В. Комиссаржевского. А потом вдруг появлялась усталой, разочарованной леди Торренс в пьесе Т. Уильямса «Орфей спускается в ад».
Марецкая до конца осталась верной своему театру и человеку, вместе с которым создавала его. Завадский перестал быть для нее мужем, но остался другом, любимым режиссером, учителем, единомышленником. До мелкой женской мести Вера Петровна не опускалась. "Умна как бес, - говорил о ней Завадский. - Всегда знает, что делает, и почему, и зачем, и, главное, как".
Его брак с Улановой распался сразу после войны; балерина, вернувшись из эвакуации в Москву и став солисткой Большого театра (до войны она танцевала в Ленинграде, в Кировском театре), ушла от Завадского к другому. Но и Вера Петровна свой первый распавшийся брак восстанавливать не стала и после гибели на фронте второго мужа повторно замуж уже не выходила. Она стала значительно меньше сниматься в кино, но была ведущей актрисой московского театра им. Моссовета, которым руководил Завадский.
"Странная миссис Сэвидж"
Судьба готовила для нее новые удары - ее зять, муж дочери Маши однажды решил свести счеты с жизнью и выбрал такой страшный путь как повешение. Трагедия вызвала у дочери настолько тяжелое нервное потрясение, что ее пришлось госпитализировать в специализированную клинику. Вера Петровна долго боролась со стрессом, вытягивая из болезни дочь, и упустила момент перелома в собственном здоровье. У нее стала развиваться тяжелая форма рака... Завадский, чтобы поддержать Веру Петровну, дал ей главную роль в спектакле "Странная миссис Сэвидж". Роль стала огромной творческой удачей Марецкой, но вызвала бурю ненависти со стороны другой примы, исполнявшей в театре эту же роль - Любови Орловой. Орлова устраивала скандалы, требуя снять Марецкую с роли, грозила Завадскому карами со стороны "верхов", расколола труппу на партии своих сторонников и противников... Даже когда болезнь сломила и ее, и они с Марецкой проходили курс лечения в одной и той же больнице, Орлова не смирилась и не отвечала на записки, которые Марецкая передавала в ее палату. Умерла Орлова в январе 1975 года. Марецкая нашла в себе силы пойти на панихиду и, стоя у гроба, тихо сказала: "И тут она первая"...
Вера Марецкая и Элизабет Тейлор
Завадский был рядом с бывшей женой в тяжелые дни болезни, с которой Марецкая боролась мужественно и стойко. «Так случилось, что состояние здоровья надолго оторвало ее от театра, лишило возможности жить с товарищами … общими интересами театра, - говорил Юрий Александрович. - По много раз она записывает на пленку, перечитывая, переосмысливая, стихи полюбившихся поэтов. На днях она сказала мне, что для нее «день без поэзии - это потерянное время». На пленках остались любимые стихи. В больничной палате с помощью портативного магнитофона Вера Петровна часами оттачивала каждую интонацию, а потом тайком от врачей ехала в радиостудию, выучив наизусть огромный текст. Это было совершенно не обязательно, но так она тренировала память, чтобы пусть изредка, но снова выходить на сцену.
Вера Петровна, конечно, знала все о своей неизлечимой болезни. За первой операцией через несколько лет последовала вторая. Но Марецкая словно открещивалась от своего недуга. Не зря говорят, что сцена лечит. Там, в своей стихии, Вера Петровна опять была молода, красива и непредсказуема. Такой она осталась и на кинопленке, и на телеэкране - энергичной и задумчивой, веселой и мудрой, экстравагантной и обворожительной.
Юрий Завадский и Вера Марецкая
Завадский тоже вскоре оказался в одной больнице с Марецкой, но, в отличие от Орловой, постоянно обменивался с Верой Петровной приветами, записочками, шутливыми рисунками. Он ушел первым, скончавшись в 1977 году. А через год, в августе 1978 не стало и Веры Петровны Марецкой, актрисы, бывшей лицом своей эпохи...
* В те далекие годы Барвиха была настоящей бедной деревенькой, а вовсе не элитным дачным местечком для миллионеров.