Еще раз об утратах старой Москвы...
Есть места, где очень внимательно относятся к памятникам своей истории - в домах, где жили или бывали знаменитости, устраиваются музеи, даже в какой-нибудь пивной можно увидеть табличку, что известный писатель или художник заходил сюда пропустить кружечку-другую... Ну а уж если знаменитых посетителей было много... Такие места становятся звеньями туристической индустрии и окрестное население неплохо существует за счет великих людей, наследивших на их родине... В Москве же во все времена бездумно сносили дома, которые можно было бы увешать мемориальными досками от цоколя до карниза...
Арбат в начале 20 века
Так была утрачена, причем задолго до лужковских строительных "преобразований" в заповедном московском центре, историческая застройка, открывающая нечетную сторону Арбата. Причем обычно в таких случаях объяснялось, что домишки были малоценные, никому не нужные и вообще еле держались... И как правило это оказывалось беспардонным враньем.
В путеводителе, изданном в 1978 году, можно прочесть: "Дома, стоявшие в начале левой стороны улицы, разобраны в 1970 году, открыв проезд непосредственно с Арбата на улицу Фрунзе. За бесцветным домом № 5 с магазином "Белье" стоит покосившийся, более чем полуторавекового возраста дом № 7". (Федосюк Ю.А. Лучи от Кремля: Путеводитель. - М., 1978.)
Арбат в середине 1970-х. Дома № 5 и 7 еще на месте, а № 1 и 3 уже нет...
Увы, ради никому теперь не нужного проезда с Арбата на Знаменку (ул. Фрунзе) был искажен архитектурный облик Арбата и Арбатской площади. Следующей жертвой пал "бесцветный дом № 5", принадлежавший когда-то владельцу ресторана "Прага" купцу Тарарыкину. Дольше продержался крепкий (а отнюдь не покосившийся) каменный дом № 7 - он дожил до начала реконструкции Арбата, оказавшейся для него роковой. Собственно, здесь было два строения, соединенных аркой ворот и носивших номера 7 и 7а. Появившиеся после пожара 1812 года, когда-то эти здания вполне отвечали канонам стиля "ампир". Постепенно декоративные элементы оказались утраченными, дома стали выглядеть скромно, но происходившие в них события превращали "спаренные" особнячки в одно из самых интересных мест Арбата.
В середине 60-х годов ХIХ в. здесь находилась популярная частная библиотека. Ее открытием в 1863 году читатели были обязаны госпоже Кашкадамовой, но уже в 1865 году библиотека перешла к М.Н. Тургеневой, под руководством которой превратилась в настоящий клуб для московской интеллигенции. В конце концов библиотечными фондами заинтересовалась полиция - среди книг были найдены труды "политических преступников" - Герцена, Огарева, Чернышевского и др. За хранение и распространение запрещенной литературы библиотеку закрыли, а фонды ее опечатали.
В 1905-1906 годах в доме располагались первые российские рабочие профсоюзы - текстильщиков, маляров, строителей. В советское время об этом напоминала укрепленная на здании мемориальная доска, и дом № 7 считался одной из революционных достопримечательностей.
Реклама синематографа
В 1908 году новый владелец дома № 7 Антон Иванович Лангер переоборудовал внутренние помещения под модную новинку - синематограф. Вероятно, отделан зал был со всей возможной роскошью, ибо получил звучное название "Гран-Паризьен", да и конкуренцию с открывшимся вскоре по соседству шикарным Художественным электро-театром Хонжонкова (ныне кинотеатром "Художественный") нужно было выдерживать.
Известно, что однажды в "Гран-Паризьен" пришел из своих недалеких Хамовников Лев Николаевич Толстой - узнать, что же это такое - кино?
Кино великому классику не просто не понравилось, а не понравилось очень... "Поражен нелепостью представления и недоумеваю, как это публика наполняет множество синематографов и находит в этом удовольствие", - так, по свидетельству известного музыканта А.Б. Гольденвейзера, высказался о новом виде искусства Толстой, не дождавшийся даже окончания сеанса в "Паризьене".
Лев Николаевич Толстой
В 1918 году в помещении заброшенного синематографа возникло кафе поэтов "Литературный особняк". Казалось бы, время было трудное, голодное... Революция, разруха, террор, гражданская война, разгул бандитизма, тиф, обыски, расстрелы... И все же в эти годы, как никогда, был велик интерес к поэзии. Поэты ощущают себя глашатаями общественных настроений, способными влиять на умы масс. Им необходимо общение, необходимы места, где можно собраться, заявить о себе своими стихами, выслушать и критику, и хвалу, встретить единомышленников, поспорить с противниками. По всей Москве возникают литературные подвальчики и кафе, где непризнанные гении питаются в основном духовной пищей. Впрочем, в "Литературный особняк" заходили и вполне признанные гении тех лет - Владимир Маяковский, Сергей Есенин... Хотя у имажинистов было свое любимое литературное кафе - "Стойло Пегаса" на Тверской, известно, что Есенин часто бывал в "Особняке" на Арбате и именно здесь впервые прочел своего "Пугачева".
Сергей Есенин и Айседора Дункан
В начале 1920-х годов помещение в доме № 7 получила театральная студия им. Грибоедова, созданная на базе любительского драматического кружка. Руководителями, режиссерами и преподавателями студии были актеры МХАТа, мхатовский оркестр занимался музыкальным оформлением спектаклей. Сам В.И. Немирович-Данченко просматривал спектакли грибоедовцев, и в 1922 году лучшие актеры перешли в основной состав второй студии МХАТ.
Владимир Иванович Немирович-Данченко
А в помещении Грибоедовской студии возникает театр-буфф "Мастфор". "Мастфор" означало "Мастерская Н.М. Фореггера". Организатор театра, молодой режиссер Н.М. Фореггер происходил из семьи остзейских баронов фон Грейфентурн. Выпускник юридического факультета Киевского университета, он увлекся театром и стал одним из самых ярких, необычных и эксцентричных режиссеров-экспериментаторов своего времени, теперь, к сожалению, забытым.
Он пришелся не ко двору большевистскому искусству и был объявлен "махровым формалистом". Его творческие поиски называли "прогнивший мюзик-холл и шантан". Одним из самых верных почитателей и защитников Фореггера был В.В. Маяковский, произведения которого ставились в "Мастфоре". Владимир Владимирович яростно бросался на противников Фореггера и в присущей ему "грохочущей" публицистической манере не оставлял камня на камне от их доводов. И все же в 1924 году "Мастфор" закрыли. А ведь это был один из ярчайших театральных экспериментов того времени! Спектакли "Мастфора" шли с неизменным зрительским успехом, становясь событиями сезона.
Именно в Мастерской Фореггера Игорь Ильинский приобрел амплуа эксцентричного комика
Под руководством Фореггера сделал свои первые шаги в искусстве Игорь Ильинский. С. Эйзенштейн и С. Юткевич тоже начинали в "Мастфоре". Музыкальной частью руководил восемнадцатилетний Матвей Блантер, будущий знаменитый советский песенник.
Сергей Эйзенштейн
Сергей Юткевич
Последующая жизнь старого особняка была гораздо более скучной - обычный арбатский дом с "торговыми точками", которые расположились в бывших театральных фойе на первом этаже. Старые москвичи еще помнят магазины "Ткани" и "Колбасы", находившиеся в доме № 7-7а.
В 1980-е годы, когда началась реконструкция Арбата, "спаренный" особняк опустел - магазины закрыли, дом полностью освободили и вроде бы подготовили к капитальному ремонту. Лишенный людей, живого тепла, свежего воздуха и яркого света, заколоченный дом быстро ветшал. В ожидании серьезной реконструкции ему кое-как подкрасили фасад, чтобы не выбивался из нарядной толпы обновленных собратьев. Публицисты, пишущие об Арбате, вспоминали в своих статьях о доме № 7 и все надеялись на его возрождение. В пустом доме стали гостить бомжи, однажды вспыхнул пожар, прогорела крыша, провалились окна, почернела штукатурка... Бывший особняк превратился в руины. И только крепкие "посленаполеоновские" стены все стояли, взывая о реставрации.
Но дом снесли. На его месте на десятилетия был воздвигнут строительный забор...
"Офонаревший" Арбат стал пешеходным. Застройка в начале улицы по нечетной стороне почти исчезла, и дом № 7 доживает последние дни...
По плану реконструкции вместо снесенных домов в начале улицы предполагалось построить новое здание кинотеатра "Художественный" (старое, шехтелевское, было обречено на снос и уцелело чудом) и кафе "Арбатские ворота". "Художественный" устоял, проекты и целевое назначение новой застройки неоднократно менялись. Уже во второй половине 1990-х работы на пустыре активизировались, и казалось, вот-вот выглянет из-за строительного забора некое новое здание...
Кризис 1998 года охладил пыл застройщиков. Москвичи гадали: что возникнет на этой стройплощадке? Какая постройка будет в конце концов "открывать" улицу? А может быть, забору, украшенному рекламными транспорантами, еще долго предстоит окружать вечную "незавершенку"? Только время, медленно текущее по Арбату, дало ответ на эти вопросы.
Около тридцати лет в начале улицы был незастроенный пустырь, на котором в результате построили здание-монстр по проекту архитектора Михаила Михайловича Посохина.
М.М. Посохин - академик архитектуры, народный архитектор России, член Академии художеств, обладатель множества наград, почетных званий и член, а то и руководитель различных престижных архитектурных организаций, и при этом легко и бездумно изуродовал Арбат, возведя на нем "Альфа-Арбат Центр" (по опросу журнала "Форбс" 2011 года занимающий второе место среди самых уродливых зданий столицы).
Арбат в начале 20 века
Так была утрачена, причем задолго до лужковских строительных "преобразований" в заповедном московском центре, историческая застройка, открывающая нечетную сторону Арбата. Причем обычно в таких случаях объяснялось, что домишки были малоценные, никому не нужные и вообще еле держались... И как правило это оказывалось беспардонным враньем.
В путеводителе, изданном в 1978 году, можно прочесть: "Дома, стоявшие в начале левой стороны улицы, разобраны в 1970 году, открыв проезд непосредственно с Арбата на улицу Фрунзе. За бесцветным домом № 5 с магазином "Белье" стоит покосившийся, более чем полуторавекового возраста дом № 7". (Федосюк Ю.А. Лучи от Кремля: Путеводитель. - М., 1978.)
Арбат в середине 1970-х. Дома № 5 и 7 еще на месте, а № 1 и 3 уже нет...
Увы, ради никому теперь не нужного проезда с Арбата на Знаменку (ул. Фрунзе) был искажен архитектурный облик Арбата и Арбатской площади. Следующей жертвой пал "бесцветный дом № 5", принадлежавший когда-то владельцу ресторана "Прага" купцу Тарарыкину. Дольше продержался крепкий (а отнюдь не покосившийся) каменный дом № 7 - он дожил до начала реконструкции Арбата, оказавшейся для него роковой. Собственно, здесь было два строения, соединенных аркой ворот и носивших номера 7 и 7а. Появившиеся после пожара 1812 года, когда-то эти здания вполне отвечали канонам стиля "ампир". Постепенно декоративные элементы оказались утраченными, дома стали выглядеть скромно, но происходившие в них события превращали "спаренные" особнячки в одно из самых интересных мест Арбата.
В середине 60-х годов ХIХ в. здесь находилась популярная частная библиотека. Ее открытием в 1863 году читатели были обязаны госпоже Кашкадамовой, но уже в 1865 году библиотека перешла к М.Н. Тургеневой, под руководством которой превратилась в настоящий клуб для московской интеллигенции. В конце концов библиотечными фондами заинтересовалась полиция - среди книг были найдены труды "политических преступников" - Герцена, Огарева, Чернышевского и др. За хранение и распространение запрещенной литературы библиотеку закрыли, а фонды ее опечатали.
В 1905-1906 годах в доме располагались первые российские рабочие профсоюзы - текстильщиков, маляров, строителей. В советское время об этом напоминала укрепленная на здании мемориальная доска, и дом № 7 считался одной из революционных достопримечательностей.
Реклама синематографа
В 1908 году новый владелец дома № 7 Антон Иванович Лангер переоборудовал внутренние помещения под модную новинку - синематограф. Вероятно, отделан зал был со всей возможной роскошью, ибо получил звучное название "Гран-Паризьен", да и конкуренцию с открывшимся вскоре по соседству шикарным Художественным электро-театром Хонжонкова (ныне кинотеатром "Художественный") нужно было выдерживать.
Известно, что однажды в "Гран-Паризьен" пришел из своих недалеких Хамовников Лев Николаевич Толстой - узнать, что же это такое - кино?
Кино великому классику не просто не понравилось, а не понравилось очень... "Поражен нелепостью представления и недоумеваю, как это публика наполняет множество синематографов и находит в этом удовольствие", - так, по свидетельству известного музыканта А.Б. Гольденвейзера, высказался о новом виде искусства Толстой, не дождавшийся даже окончания сеанса в "Паризьене".
Лев Николаевич Толстой
В 1918 году в помещении заброшенного синематографа возникло кафе поэтов "Литературный особняк". Казалось бы, время было трудное, голодное... Революция, разруха, террор, гражданская война, разгул бандитизма, тиф, обыски, расстрелы... И все же в эти годы, как никогда, был велик интерес к поэзии. Поэты ощущают себя глашатаями общественных настроений, способными влиять на умы масс. Им необходимо общение, необходимы места, где можно собраться, заявить о себе своими стихами, выслушать и критику, и хвалу, встретить единомышленников, поспорить с противниками. По всей Москве возникают литературные подвальчики и кафе, где непризнанные гении питаются в основном духовной пищей. Впрочем, в "Литературный особняк" заходили и вполне признанные гении тех лет - Владимир Маяковский, Сергей Есенин... Хотя у имажинистов было свое любимое литературное кафе - "Стойло Пегаса" на Тверской, известно, что Есенин часто бывал в "Особняке" на Арбате и именно здесь впервые прочел своего "Пугачева".
Сергей Есенин и Айседора Дункан
В начале 1920-х годов помещение в доме № 7 получила театральная студия им. Грибоедова, созданная на базе любительского драматического кружка. Руководителями, режиссерами и преподавателями студии были актеры МХАТа, мхатовский оркестр занимался музыкальным оформлением спектаклей. Сам В.И. Немирович-Данченко просматривал спектакли грибоедовцев, и в 1922 году лучшие актеры перешли в основной состав второй студии МХАТ.
Владимир Иванович Немирович-Данченко
А в помещении Грибоедовской студии возникает театр-буфф "Мастфор". "Мастфор" означало "Мастерская Н.М. Фореггера". Организатор театра, молодой режиссер Н.М. Фореггер происходил из семьи остзейских баронов фон Грейфентурн. Выпускник юридического факультета Киевского университета, он увлекся театром и стал одним из самых ярких, необычных и эксцентричных режиссеров-экспериментаторов своего времени, теперь, к сожалению, забытым.
Он пришелся не ко двору большевистскому искусству и был объявлен "махровым формалистом". Его творческие поиски называли "прогнивший мюзик-холл и шантан". Одним из самых верных почитателей и защитников Фореггера был В.В. Маяковский, произведения которого ставились в "Мастфоре". Владимир Владимирович яростно бросался на противников Фореггера и в присущей ему "грохочущей" публицистической манере не оставлял камня на камне от их доводов. И все же в 1924 году "Мастфор" закрыли. А ведь это был один из ярчайших театральных экспериментов того времени! Спектакли "Мастфора" шли с неизменным зрительским успехом, становясь событиями сезона.
Именно в Мастерской Фореггера Игорь Ильинский приобрел амплуа эксцентричного комика
Под руководством Фореггера сделал свои первые шаги в искусстве Игорь Ильинский. С. Эйзенштейн и С. Юткевич тоже начинали в "Мастфоре". Музыкальной частью руководил восемнадцатилетний Матвей Блантер, будущий знаменитый советский песенник.
Сергей Эйзенштейн
Сергей Юткевич
Последующая жизнь старого особняка была гораздо более скучной - обычный арбатский дом с "торговыми точками", которые расположились в бывших театральных фойе на первом этаже. Старые москвичи еще помнят магазины "Ткани" и "Колбасы", находившиеся в доме № 7-7а.
В 1980-е годы, когда началась реконструкция Арбата, "спаренный" особняк опустел - магазины закрыли, дом полностью освободили и вроде бы подготовили к капитальному ремонту. Лишенный людей, живого тепла, свежего воздуха и яркого света, заколоченный дом быстро ветшал. В ожидании серьезной реконструкции ему кое-как подкрасили фасад, чтобы не выбивался из нарядной толпы обновленных собратьев. Публицисты, пишущие об Арбате, вспоминали в своих статьях о доме № 7 и все надеялись на его возрождение. В пустом доме стали гостить бомжи, однажды вспыхнул пожар, прогорела крыша, провалились окна, почернела штукатурка... Бывший особняк превратился в руины. И только крепкие "посленаполеоновские" стены все стояли, взывая о реставрации.
Но дом снесли. На его месте на десятилетия был воздвигнут строительный забор...
"Офонаревший" Арбат стал пешеходным. Застройка в начале улицы по нечетной стороне почти исчезла, и дом № 7 доживает последние дни...
По плану реконструкции вместо снесенных домов в начале улицы предполагалось построить новое здание кинотеатра "Художественный" (старое, шехтелевское, было обречено на снос и уцелело чудом) и кафе "Арбатские ворота". "Художественный" устоял, проекты и целевое назначение новой застройки неоднократно менялись. Уже во второй половине 1990-х работы на пустыре активизировались, и казалось, вот-вот выглянет из-за строительного забора некое новое здание...
Кризис 1998 года охладил пыл застройщиков. Москвичи гадали: что возникнет на этой стройплощадке? Какая постройка будет в конце концов "открывать" улицу? А может быть, забору, украшенному рекламными транспорантами, еще долго предстоит окружать вечную "незавершенку"? Только время, медленно текущее по Арбату, дало ответ на эти вопросы.
Около тридцати лет в начале улицы был незастроенный пустырь, на котором в результате построили здание-монстр по проекту архитектора Михаила Михайловича Посохина.
М.М. Посохин - академик архитектуры, народный архитектор России, член Академии художеств, обладатель множества наград, почетных званий и член, а то и руководитель различных престижных архитектурных организаций, и при этом легко и бездумно изуродовал Арбат, возведя на нем "Альфа-Арбат Центр" (по опросу журнала "Форбс" 2011 года занимающий второе место среди самых уродливых зданий столицы).
