Месть ведуньи
Татьяна Быкова. Алена Арзамасская
О крестьянской войне под предводительством Степана Разина писали многие историки. О характере и личности легендарного атамана выдвигались различные мнения, порой противоречивые. Одни считали его благородным борцом за народное счастье, другие - жестоким разбойником. Долгие годы его называли идейным, убежденным противником царизма, потом стали раздаваться голоса, что Разин никогда не воевал с царем и сам утверждал, что выступает только против изменников-бояр. Как все донские казаки, Разин присягал царю на верность, а нарушение присяги донцы считали бесчестьем. А вот с царскими воеводами у атамана была лютая вражда…
Но за всеми идеологическими спорами почти никто не обращал внимания на мистические тайны, без которых в жизни и смерти легендарного Степана Разина не обошлось. Роковую роль в его судьбе сыграла женщина. Не безымянная персидская княжна, о которой сложена известная песня, а крестьянка Алена, соратница Разина, женщина удивительной воли и редкой судьбы. Знахарка, ведунья, монахиня, воительница, повторившая подвиг Жанны д’Арк и также сожженная врагами. Фамилии у простой крестьянки не было, но славу она завоевала громкую. Называли ее либо Аленой Арзамасской (по имени родного города), либо Темниковской (по месту, где ей удалось одержать самую громкую победу). На родине народ эрзя прозвал ее Эрзямассонь Олёна.
Родилась она в предместье Арзамаса, именовавшемся Выездная слобода. Точный год рождения Алены остался неизвестным, но к моменту начала восстания она была молодой женщиной. Происходила она из рода целительниц, знала заговоры, умела лечить травами; таких знахарок людей боялись, хотя нередко приходили к ним за помощью. В ранней юности Алену по принуждению выдали замуж за пожилого крестьянина. Муж вскоре умер, и по слободе поползли слухи, что вдовушка - ведьма, и мужа своего извела злыми чарами. От нее отвернулись все - родственники, соседи, подруги… Доказать причастность Алены к смерти мужа никто не мог, но в ее виновности люди были уверены. Вскоре городские власти заставили ведунью от греха подальше уйти в монастырь.
Чудотворная икона Божьей Матери "Избавление от бед страждущих" из Арзамасского монастыря
Алена приняла постриг в Николаевском женском монастыре под Арзамасом. Со стороны казалось, что она обрела душевный покой: жила в благости, истово молилась, обучилась грамоте, продолжала собирать травы и коренья, чтобы оказывать окрестным крестьянам и сестрам-монахиням помощь при болезнях… Но вскоре до монастыря долетели слухи о волнениях среди казаков, о том, что донской атаман Разин собирает войско. И Алена бежала из своей кельи, чтобы воевать вместе с Разиным. Решение для женщины, живущей в семнадцатом столетии с его традиционно патриархальной культурой, удивительное. Среди казаков бытовало присловье: «Курица не птица, баба - не человек». Но как ни странно, беглой монахине (старице, как тогда называли принявших постриг инокинь вне зависимости от их возраста) удалось за короткое время собрать собственный отряд численностью в 300-400 человек, провозгласивших ее атаманом. Видимо, ей был присущ дар убеждения и такая сильная воля, что мужчины считали ее не только ровней, но превосходящим их существом. Теперь Алена могла примкнуть к войску Разина как командир, как лидер, ведущий за собой других, а не как случайная, приблудившаяся к восставшим бабенка, готовая довольствоваться мелкими подачками.
Б.С. Берестов. Алена Арзамасская
Она продолжала заниматься знахарством - после каждого боя среди ее бойцов было много раненых и избитых, и Алена знала, как оказать им помощь. Говорили, что она может не только лечить, снимать боль и заживлять раны, но и так зачаровать человека, что тот станет неуязвимым для врагов. Ее заговоры до сих пор сохранились в народных преданиях и в приемах нетрадиционной медицины, и часто служат основой для новых мистических опытов: «Встану, благословясь, пойду, перекрестясь, за правое дело, за Русскую землю, на извергов, на недругов, кровопийцев, на дворян, на бояр, на всех сатанинских детей! Выйду с боем в чистое поле, в чистом поле свищут пули, я пуль не боюсь, я пуль не страшусь. Не троньте, пули, белые груди, буйную голову, становую жилу, горячее сердце! Скажу я пулям заветное слово: летите, пули, в пустую пустынь, в гнилое болото, в горячие камни, а моя голова не преклонится, а моя белая кость не изломится. Про то знает дуб да железо, кремень да огонь. Аминь!»
Но кроме составления заговора, нужно еще и умение его наложить. Старица Алена это умела, и ее боялись, по-прежнему считая ведьмой. Не боялся бывшей монахини только один человек - Стенька Разин. Он вообще отличался лихостью нрава и не боялся почти ничего.
Отец Степана Тимофей Разя не раз принимал участие в военных походах против турок-османов. Однажды он привез боевой трофей: полонянку - турецкую красавицу, которую взял в жены. У казаков это было делом обычным - женщин в приграничных военных поселениях катастрофически не хватало, и, чтобы жениться, казакам приходилось брать невест «на саблю» при штурме вражеских городов… Турчанка родила казаку Разе трех сыновей: Ивана, Степана и Фрола. Из всех троих только средний сын Степан пошел в мать и черными, жгучими глазами и необузданным нравом. В 1662 году, тридцати с небольшим лет от роду Степан Разин уже стал атаманом казачьего войска, направленного в Крым воевать с местными татарами. Вернулся он с большой добычей, и пользовался с тех пор непререкаемым авторитетом среди казачества.
Степан Разин
В 1665 году Степан Разин вместе с братом Иваном отправился воевать с Польшей. Казаки подошли к Киеву, принадлежавшему тогда Речи Посполитой, и тут попали в тяжелейшую ситуацию, вызванную обычным разгильдяйством и казнокрадством военного начальства. Не было никаких оснований, чтобы русское войско терпело голод и холод, но царские воеводы заботились не столько о регулярном снабжении армии, сколько о собственной мошне, набивая ее казенными деньгами. Иван Разин, брат Степана, стал критиковать командование, особо не выбирая выражений, и о его речах донесли. Воеводе Юрию Долгорукову, потомку знатного княжеского рода, «пропаганда и агитация» простого казака по вкусу не пришлась. Воевода приказал казнить Ивана Разина за «воровские речи», и несчастного правдолюбца тут же вздернули на виселице. С этого дня князь Долгоруков навсегда стал врагом Степана Разина, не простившего воеводе смерть брата.
В 1667 году на Дону случился неурожай, в казачьих станицах народ голодал, а власти, вместо того, чтобы помочь казакам безвозмездно, пообещали прислать хлеб лишь в обмен на выдачу беглых крепостных, нашедших пристанище на Дону. Это было вопиющим нарушением традиций, ведь издавна считалось, что с Дона выдачи нет, и если уж беглый холоп сумел добраться до земель казачьего войска, то может считать себя вольным человеком. Однако делать было нечего, донские казаки пухли с голоду, и Корнило Яковлев, верховный казачий атаман, решился принять жестокое условие царя в обмен на продовольствие.
Степана Разина это возмутило. Он нашел другой способ разжиться провиантом и вообще поправить собственные дела. Способ незатейливый, но вполне эффективный - грабить. Собрав всех желающих, а таких набралось около двух тысяч человек, Стенька двинулся в поход «за зипунами» в Персию. На деревянных стругах казаки доплыли до излучины Дона, там по суше перетащили суденышки в Волгу и продолжили путь к Азовскому морю. По дороге Разин со своим войском грабил купеческие караваны и нападал на заставы стрельцов, отбирая у них ружья и порох.
Чтобы остановить взбунтовавшихся казаков, царский воевода Беклемишев вышел со своими отрядами к ним навстречу из Астрахани, готовясь дать Разину бой. Но казачьи сотни Разина разгромили правительственное войско. Воеводу высекли, чтобы помнил, да и отпустили с миром, а часть его войска прихватили с собой. Государевым стрельцам интереснее показалось грабить вместе с Разиным в Персии, чем перебиваться в Астрахани с хлеба на квас, месяцами дожидаясь скудного жалованья. Победа над Беклемишевым подняла Разина в собственных глазах. Он почувствовал вкус к «бунташным делам»… Теперь атаман ощущал себя не главой шайки голодранцев, от голода и нужды двинувшихся в богатую Персию, а настоящим предводителем войска, с которым никто сладить не в силах.
Василий Суриков. Степан Разин
На Волге заговорили об объявившемся защитнике бедного люда, и армия Разина стала ежедневно пополняться новыми силами. Степан Разин уже не просто отбивался от государевых воевод, он сам захватывал городки, в которых отпускал на волю всех холопов, отнимал имущество у богачей, раздавая его бедноте и казакам из своего войска, уничтожал попавшие к нему в руки долговые расписки и кабальные записи.
На зиму войско Разина встало на Яике (Урале) в поселениях яицких казаков, а весной 1668 года снова двинулось в сторону Персии. Первым крупным городом на их пути оказался Дербент. Разграбив город и отпустив на свободу всех русских пленников, разными путями оказавшихся на чужбине, разинцы подожгли Дербент и направились дальше, к Баку. Правда, взять Баку им не удалось, местный гарнизон сумел отбиться, но Решт и Фаррахабад пали под их натиском. Теперь у казаков всего было вволю - еды, вина, золота, женщин… Если бы не армия персидского шаха, гонявшаяся за ними, время от времени вступая в бои и вынуждая покинуть тот или иной захваченный город, казаки чувствовали бы себя непобедимыми. Весной 1669 года казацкие струги, набитые захваченной добычей, двинулись в сторону родных берегов. Казаки по пути продолжали грабить то, что прежде упустили. Но у Баку их настиг флот под командованием хана Менеды. С яростными боями отряды Разина пробились к устью Волги и уже стали праздновать победу, когда путь им преградили русские войска под командованием князя Семена Львова. Разину была объявлена царская воля. Бесчинства казаков за пределами России царь обещал по милости своей простить, но с тем условием, что казаки сдадут войскам свои суда, пушки и всех захваченных в плен персов и персиянок.
Разин вынужденно подчинился, но впал от этого в ярость. Мысль, что его унизили, обобрали и украли у него не только победу, но и ее плоды, не давала покоя атаману. Вот тут и случилась знаменитая история с персидской княжной, дочерью Менеды-хана, попавшей к Разину в руки. То ли он не хотел ее возвращать, решив: «Не доставайся же ты никому!», то ли не совладал с яростью и раздражением, то ли демонстративно покуражился над пленницей перед товарищами в пьяном задоре, но Степан и вправду метнул несчастную девушку в реку и позволил ей утонуть. Очевидцем этого события оказался голландец Ян Стрейс, благодаря запискам которого трагическая история стала хорошо известна.
Афиша первого российского игрового фильма
В Астрахани Разина встречали как героя. Но отказаться от привычки грабить ему было уже трудно. По пути к дому Разин, и без того везший огромную добычу, продолжал обирать богатых, не останавливаясь перед тем, чтобы пустить кровь в случае сопротивления. Награбленным он щедро делился с голытьбой, хотя и самого себя никогда не обижал. Слухи о его подвигах распространялись со скоростью пожара, обрастая вымышленными подробностями и многократными преувеличениями. Докатились они и до царского дворца в далекой Москве.
Царь Алексей Михайлович, хоть и прозывался Тишайшим, на расправу бывал крут. Когда Разин с войском дошел до Черкасска, там его уже поджидал царский гонец. Атаман Яковлев получил приказ «выдать вора Стеньку», дабы предать его суду. Яковлев в своей обычной манере заметался, не зная, как поступить: и царя-батюшку ослушаться страшно, и на предательство не пойдешь - верные Степану казаки быстро сведут счеты с его обидчиком. Да и самому Яковлеву Стенька Разин был не чужой, крестный сын, как-никак…
Вернувшийся из дальнего похода Степан Тимофеевич избавил своего крестного от мучительных раздумий, решив вопрос радикально. Царскому гонцу связали руки, насыпали за пазуху камней потяжелее да и «метнули» в реку, на самую глубину. Так Разин стал хозяином Дона, и в 1670 году настоящая война заполыхала на российских просторах. Разин призывал весь «черный люд» вступить в его войско и рассылал агитационные письма - «прелестные грамоты» - в далекие места: к запорожским казакам, заволжским и уральским раскольникам, татарским мурзам, в черемисские и мордовские селения… К нему потянулись отчаянные люди, искавшие вольной лихой жизни. Были здесь и беглые крестьяне, доведенные до отчаяния изуверствами помещиков, были и дезертиры, предпочитавшие вольницу тяжелой военной службе, была и «голь перекатная», почуявшая возможность поживиться чужим добром…
Разин всем объяснял, что надо собраться с силами и идти на Москву - «вывести боярскую измену». Бояре, по его мнению, все были предателями. Царского сына Алексея отравой извели и казну царскую разворовали; а сколько казаки от них натерпелись? Такое только вражины-изменники со своим народом творить осмелятся! Войско было готово идти за своим атаманом куда угодно…
Вот тут монахиня Алена, ведунья и травница, и объявилась, сбежав из арзамасского монастыря, и стала собирать свой отряд. Восстание распространялось и там, куда сам Разин еще не дошел, почти все Поволжье охватили волнения, и Алена с ее умением влиять на людей и даром убеждения пришлась кстати. Ей удалось то, что было не под силу многим мужчинам - стать атаманшей большого вооруженного соединения, поддержавшего Разина, но действовавшего самостоятельно.
Воевода Юрий Долгоруков (тот самый кровный враг Разина, казнивший его брата Ивана под Киевом) был прислан царем на борьбу с восставшими. Воевода Долгоруков поклялся разбить атамана. Хвалился, что справится за месяц, но… месяц проходил за месяцем, а толку от действий воеводы не было. Вот разве что пленных из «бунташного войска» взять удалось. Им развязали языки, и общая картина стала проясняться. Вскоре на допросах пленных Долгорукову стало известно о знахарке и ведунье Алене.
Удивительно, но «допросные листы» пленных разинцев, то есть протоколы дознания, сохранились в архивах до наших дней. Документально засвидетельствованные упоминания об этой женщине не позволяют считать ее историю всего лишь легендой. Так главарь одного из небольших повстанческих отрядов, Андрей Осипов, попавший в плен к Долгорукову, показал, что по селам ходит «баба ведунья, вдова, крестьянка Темниковского уезда», формирует отряд, и «собралось-де с нею воровских людей 600 человек». Эта фигура - вдова-ведунья - заинтересовала воеводу больше всего. Она была опасна, опаснее полупьяных казаков, вооруженных саблями… Знахарка, ведунья, ведьма, как следует из самих этих слов, знала и ведала нечто такое, что давало ей власть над людьми, обладала тайными знаниями. Долгоруков решил, что свести счеты с этой женщиной не менее важно, чем с верховным атаманом восставших Стенькой Разиным.
Между тем, Разину Алена старалась показать, что от нее общему делу будет большая польза. Она врачевала боевые раны, указывала тайные тропы на болотах, по которым можно было ускользнуть из-под носа у царских войск и объявиться там, где не ждут, помогала и в других делах. Через руки Степана проходили такие ценности, которых ему было не прожить, не прогулять, ни раздарить; он просто не знал, как их использовать. Таскать за собой возы с драгоценностями было обременительно, и Разин от случая к случаю зарывал награбленное добро в землю. Делал он это самолично, в полном одиночестве - ни к чему плодить свидетелей, которые знают, где зарыты клады атамановы.
Однажды, закапывая клад, он случайно обронил в яму нательный крест и схватился пропажи не сразу. Степану нередко кричали в лицо обиженные и ограбленные им люди: «Креста на тебе нет!», а он лишь усмехался. Но вот оказалось, что креста и вправду нет, а жить без креста для настоящего казака - горькая доля… Он все думал, как бы вернуться на то место, откопать клад да отыскать свой крестильный крестик, но в условиях военного похода как-то все не удавалось, недосуг было за боями...
- А ты не ищи этот клад, атаман, - сказала Разину Алена. - Пока крест в земле, он тебя хранит. И я тебя заговорю от пули, от сабли, от стрелы и копья, от ядра пушечного, от кинжала и от всякого лиха.
Обещание свое ведунья исполнила. С тех пор Алена стала признанной соратницей атамана. При его крайне небрежном и неуважительном отношении к женщинам (венчанную жену, тоже носившую имя Алена, Разин бросил и возил за собой целый гарем, состоявший из персиянок, турчанок, татарок, некоторые из которых повторили судьбу несчастной княжны, воспетой в песне), бывшая монахиня пользовалась его уважением и поддержкой, и ей, как атаману большого отряда, позволялось вести собственные боевые действия.
Разина считали заговоренным даже те, кто ничего не знал о ведунье Алене, прибившейся к его армии. Его в ту пору и вправду никто не мог не только убить, но и ранить. Разину сопутствовала военная удача, он брал города, громил царские отряды, построил даже собственную крепость. Его войско контролировало практически всю Волгу, главную транспортную артерию, по которой шли торговые пути из России и всей Европы в страны Востока. Тысячу стрельцов, посланных царем воевать с бунтовщиками, Разин легко разбил. Жители Царицына, Самары, Саратова сами открыли городские ворота перед войском Разина и тут же были провозглашены благодарным атаманом «вольными казаками». Дома купцов, бояр и представителей городской власти безжалостно разграбили… В Астрахани воевода Прозоровский организовал сопротивление бунтовщикам, но Разин обманом захватил город и сбросил воеводу вместе с его сыном-подростком с высокой городской стены. Тем, кто возмутился жестокостью, допущенной к ребенку, Разин с усмешкой объяснил, что иначе де «волчонок волком вырастет».
Борис Кустодиев. Степан Разин
Атаман, по совету Алены, регулярно закапывал клады с ценностями, в каждом из которых прятал какую-нибудь свою вещь - шапку, саблю, чарку, ножны... Клады были защищены мистическими обрядами и заговорами. Алена многому научила Разина, и вскоре он сам обратился к языческим традициям и стал втайне от своего войска помаленьку «волховать»…
Царь наконец осознал масштаб происходивших в его державе событий, и понял, что бунт слишком затянулся. С Разиным необходимо было совладать любой ценой. В Москве формировалось ополчение; к королям Польши и Швеции были отправлены царские послы просить о помощи в борьбе с бунтовщиками. До московского патриарха докатились слухи, что донской атаман, поднявший такую страшную смуту, отвратился от православной церкви и не брезгует ведовством. Таких людей считали еретиками, и церковь сказала свое слово. «Вора и еретика» Степана Разина отлучили от церкви, предав анафеме. В ответ Разин жестоко казнил астраханского митрополита Иосифа, которого поначалу обещал пощадить. Пусть церковники знают, что для атамана их проклятья - ничего не значат…
На Алену весть об этой казни произвела тяжелое впечатление. Она хоть и не своей волей постриглась в монастырь, но Богу была предана и веровала искренне. Знахарство и ведовство она грехом не считала, а других прегрешений за собой ни числила. Алена, даже покинув монастырь, продолжала ощущать себя монахиней «в миру», носила монашеское одеяние, поверх которого облачалась в мужские военные доспехи, и старалась избегать таких поступков, которые церковь порицает. Языческие и христианские верования удивительным образом переплелись в душе этой женщины. Бессудные казни невиновных, на которые легко шел Степан Разин, бывшая инокиня считала грехом смертным.
Продолжение следует.