Мои текстильные путешествия - Рязань-2006
Уже в конце мая стало ясно, что скорее всего супруг мой опять будет завален работой на всё лето, как и в прошлом году. Я же была практически свободна. Обидно было, в кои веки не имея особых обязательств, всё лето просидеть в Москве. Мириться с такой ситуацией никак не хотелось. Очевидно было, что придётся пуститься в бродяжничество одной. Было как-то боязно - никакой тебе страховки и поддержки, не с кем и словом перемолвиться. А вдруг ногу сломаю или в обморок упаду? И хотя до этого я ноги не ломала и в обморок не падала, было страшновато. Тогда я решила начать с малого, для разминки. Стала чертить вокруг Москвы воображаемые круги - радиусом в 100км, 200 км, 250 км, и смотреть, что попало в сети. Вот к примеру Рязань. Сколько раз я проезжала мимо Рязани, а ни разу там не была. Кроме факта наличия Рязанского Кремля ничего мне не было известно. Подумала, а вот взять да и съездить, всё-таки относительно близко - порядка 240 км . Решение было принято, остальное было делом техники. Было изучено железнодорожное расписание, выписаны музеи и их координаты - телефоны, адреса, была просмотрена карта Рязани. Решено было ограничиться одним днём без ночёвок вне дома - утром около 7-00 выехать из Москвы на экспресс-электричке, посетить Художественный музей и Музей в Рязанском Кремле, а вечером отбыть на электричке в Москву.
Билет на поезд-экспресс был куплен заранее, необходимые для автономного функционирования в однодневном путешествии вещи и провизия были собраны, аккумуляторы для фотодел заряжены, телефонные звонки в музеи сделаны (а вдруг что на ремонте) и в назначенный день всё пошло по плану. Погода была идеальная - солнечно, нежарко и сухо.
Начала с Художественного музея, поскольку соответствующая моим интересам экспозиция там, очевидно, не могла быть большой. Чтобы сразу разделаться с малым куском и остальное время провести в музее Кремля и больше до конца дня никуда не дёргаться.
Экспозиция народного костюма и вышивки располагалась в двух маленьких залах - комнатках, была она в самом деле невелика, но тем не менее очень хороша. Она была достаточно представительна и производила необыкновенно цельное впечатление. Только посмотрев на первое полотенце, я поняла, что не зря приехала в Рязань. Это была прелестная «излучающая» вещь -вечное древо жизни. С чувством и с толком рассмотревши выставленные предметы, я с сожалением покинула чудесные залы. Кроме этого в музее были также представлены и михайловское кружево и современная вышивка в духе и технике крестьянского искусства. Осмотрев также и эти залы, я отправилась пешком в Кремль, куда вскорости и прибыла .
В Кремле в разных помещениях были развёрнуты разные экспозиции. Ещё в Москве я выяснила, что для меня наибольший интерес представляла экспозиция «По обычаю дедову», размещённая в Певческом корпусе. Хотя были и другие историко-художественные экспозиции, которые тоже хотелось посмотреть. Накупив кучу билетов в разные экспозиции, оплатив фотосъёмку и съевши пару-тройку бутербродиков, я отправилась в Певческий корпус. Осмотрев небольшую экспозицию первого этажа, поднялась на второй. И сразу поняла, что попала в райские кущи. На втором этаже в нескольких небольших залах, которые правильнее надо бы называть кельями, располагалась великолепнейшая и богатейшая экспозиция народного костюма, вышивки и ткачества. Вот ведь когда люди действительно хотят показать красоту, которой они владеют, им и крошечные габариты музейных помещений не помеха! Экспозиция была очень насыщенная, богатая, представительная. Так, в 7 стеклянных витринах располагалось 20 прекрасных комплексов народного костюма Рязанского края на манекенах ( в Москве на всю Россию не постыдились выставить то ли 12 то ли 13!). В двух отдельных витринах (совсем небольших!) были изобретательно пришпилены по 7 рубашек - одна из-под другой выступала лесенкой, таким образом декор рукавов и на груди был виден, а закрыта следующей рубашкой была неукрашенная часть стана. Точно также были сгруппированы шушпаны, понёвы, передники, головные уборы и пояса. Впервые в жизни, пожалуй, я видела столь осмысленную и человеческую экспозицию. После ознакомления с ней действительно начинаешь представлять себе богатство, разнообразие, особенности и неповторимое единство рязанского народного костюма, как ярчайшего исторического и художественного феномена. Дух захватывает! От созерцания прекрасного и от дикого недоумения, почему людям русским негде это увидеть ни в книгах, ни в кино, ни на телевидении, ни в Интернете. Мрачная история, очень мрачная.
Итак, восстанавливая остановившееся было дыхание, я приступила к фотосъёмке всей этой божественной красоты. И вот тут-то произошёл инцидент, о котором я не могу не рассказать. Как только я сделала пару снимков витрины, где были разложены фрагменты народной вышивки, ко мне обратилась смотрительница: «Вы что там, рисунки снимаете? Их нельзя снимать!» Вот ещё приятные новости. Я ответила, что фотосъёмка у меня оплачена и стало быть у меня есть право снимать в экспозиции то, что мне интересно. Зачем же тогда деньги платить? «Так, можно сделать несколько общих снимков». Ответив, что общие виды мне и даром не нужны, я подумала, что может быть она не разобрала, какую именно фотосъёмку я оплатила. Дело в том, что, как и в некоторых других музеях, там тоже было отдельное помещение, в котором было вывешено некоторое количество вульгарных новодельных «исторических» костюмов, в которые можно было облачаться и запечатлевать себя в таком экзотическом виде за отдельную плату- массово-затейное коммерческое предприятие достойное провинциального «парка культуры», так у нас в Москве на ВВЦ можно сфотографироваться с макакой или верблюдом. Естественно не ради этого я покидала свою миленькую уютную норку на окраине Москвы и пускалась в не очень-то предсказуемые странствия. Для этих дел и такса была другая, поштучная, отдельно оговоренная в прейскуранте музейной кассы. Я показала смотрительнице свой квиток и объяснила, что оплачивала именно фотосъёмку экспозиции. Она отлипла, но не надолго. Послал же господь мне этого урода именно в самом интересном зале! Вероятно для того, чтобы я от созерцания ослепительного богатства не теряла чувства реальности, или чтоб жизнь мёдом не казалось. Почти непрерывно она дёргала меня, делая мне всяческие замечания и ограничивая всячески мои действия. Она имела в своём распоряжении почти всё время, ибо кроме нас в зале по большей части никто и не находился. Входившие время от времени люди долго в зале не задерживались, и я опять оказывалась в тенетах этого паука в образе стандартного вида почтенной матроны. Заслышав только звук шагов очередного посетителя на лестнице, ведущей в соседний зал с первого этажа, она выдавала мне командным тоном указания: «Отойдите от витрины, посетители идут!». Как неявно следовало из этого, меня она почему-то к категории посетителей не относила. И это при том, что я всегда заранее уступаю «место у витрины» другим посетителям, которые всегда продвигаются существенно быстрее, так, как уступают лыжню. А когда я, поставив свою сумочку на пол, доставала из неё новую карточку для фотоаппарата и вставляла её взамен использованной в фотоаппарат, она требовала: «Не ставьте сумку на пол, подымите её, держитесь компактнее!». И это при том, что кроме меня и её в зале никого не было! Недоброжелательных смотрительниц я перевидала немало, но ни одну из них ещё необходимость поставить сумку на пол для того, чтобы совершить минутные манипуляции с сумкой, фотоаппаратом, старой и новой карточками, не приводила в такое негодование. Она требовала также, чтобы я убрала в сумку и мой цифровой фотоальбом - миниатюрное устройство размером 11х8х2.5 см, предназначенное для «перекидывания» информации с карточек на маленький винчестер ( когда снимаешь много, он жизненно необходим). «Вы что, двумя камерами снимаете? Уберите!». Я объясняла, что это не камера и ничего оно не снимает, а выполняет роль пакетика, куда вы складываете отснятые плёнки в применении к фотоаппарату цифровому. Но всё было бесполезно. «ТАКО-О-О-ГО я ещё не видела!» шипела она с таким выражением, как если бы тут происходил стриптиз или ещё что-нибудь похуже. «Вы эту витрину уже снимали!» всё с той же бесцеремонностью читала она мне бессмысленные нравоучения наполовину преграждая собой путь к витрине ( я собиралась начать её снимать, когда очередные посетители к ней направились, и я отошла, а в голове этого урода вероятно зафиксировался момент, когда я подходила к этой витрине). «Нет, не снимала». «А я вам говорю, что снимали, я за вами уже два часа слежу!». «Нет, не снимала». В таком антураже происходило моё знакомство с чудесным миром народного костюма Рязанского края. Наконец, моя мучительница оставила меня в покое, и стоя в дверях зала, стала разговаривать со смотрительницей зала соседнего. Но я рано радовалась передышке! Увлечённая свом занятием, я всё же краем уха слышала как-то назойливо часто мелькавшее в разговоре слово «фотографии». Я не придала этому значения. Однако через некоторое время я боковым зрением заметила, что ко мне кто-то приближается. Я повернула голову. Передо мной стояла респектабельная молодая женщина в чёрном деловом костюме с какими-то бумагами в руках. «Представьтесь, пожалуйста» - тихо сказала она вполне корректным тоном, хотя всё это ничего хорошего не сулило. Поскольку меня никто и никогда в музейном зале об этом не просил, я решила ответить самым кратким и наиболее исчерпывающим образом - я достала и подала ей свой паспорт. Она улыбнулась-усмехнулась, ибо ситуация в самом деле была не совсем эстетична - обычно так паспорт предъявляют сотрудникам милиции, если они по какой-либо им ведомой причине останавливают вас на улицах первопрестольной (правда меня в Москве милиция никогда не останавливала, останавливают в как правило мужчин, чаще - с большими сумками). Она не стала его смотреть, а сказала: «Расскажите о себе, кто вы. Согласитесь, ваш интерес выше среднего». Я и тут уложилась в две минуты - ФИО, образование, профессия, хобби, пару слов о рушнике и чувашской рубашке, которая была в процессе работы. Тут же этот разговор и закончился, причём совершенно неожиданным образом. «Работайте, пожалуйста. Имейте в виду, что, если приехать с официальным письмом с места работы, то можно и в фондах поработать». И дама в чёрном костюме поспешно удалилась. Бдительная смотрительница, которой не удался её коварный план приведения меня к общему знаменателю, на некоторое время переключилась на редких посетителей, с порога громогласно перенаправляя их в сторону, противоположную моему местонахождению: «Начинайте здесь, там снимают!». Но других посетителей было слишком мало, а тиранить кого-нибудь этому вампиру надо было постоянно, и до конца музейного дня я только и слышала: «Поднимите, уберите, отойдите».
В состоянии дикого стресса я наконец выползла на солнечный свет. Билеты, которые я накупила в другие экспозиции, пришлось сдать обратно в кассу, где у меня любезно их приняли, вернув деньги. Ознакомиться с наверняка интересными залами мне уже не пришлось - милиционер уже просил нас - нескольких запоздалых посетителей покинуть территорию Кремля.
Быстро добралась я до вокзала Рязань-2, откуда собиралась уехать на простой электричке ( экспресс, отправлявшийся с вокзала Рязань-1 уже ушёл, так что после полного музейного дня оставалась только электричка). Весьма убого-неказистый снаружи, вокзал однако ж оказался весьма и весьма чистым внутри. Уборщица в аккуратном чистом фартучке зорким глазом высматривала одной ей видимые соринки и тут же их ликвидировала. Это сразу создавало ощущение правильности заведённого там порядка. В туалете тоже было очень чисто. Большое зеркало над чистым умывальником отразило до сих пор дикое выражение моего пылавшего напряжённого лица. Я с невообразимым удовольствием долго умывалась холодной водой, пока не улеглись наконец вздыбленные «чуйства». Да, нелегко нынче даётся нам образование в области народного искусства! Это вам не в университетской библиотеке с дубовыми панелями у зелёной лампы сидеть!
__________________________
Этот текст предназначен для журнала tradtextil, но там его время ещё не подошло.
Билет на поезд-экспресс был куплен заранее, необходимые для автономного функционирования в однодневном путешествии вещи и провизия были собраны, аккумуляторы для фотодел заряжены, телефонные звонки в музеи сделаны (а вдруг что на ремонте) и в назначенный день всё пошло по плану. Погода была идеальная - солнечно, нежарко и сухо.
Начала с Художественного музея, поскольку соответствующая моим интересам экспозиция там, очевидно, не могла быть большой. Чтобы сразу разделаться с малым куском и остальное время провести в музее Кремля и больше до конца дня никуда не дёргаться.
Экспозиция народного костюма и вышивки располагалась в двух маленьких залах - комнатках, была она в самом деле невелика, но тем не менее очень хороша. Она была достаточно представительна и производила необыкновенно цельное впечатление. Только посмотрев на первое полотенце, я поняла, что не зря приехала в Рязань. Это была прелестная «излучающая» вещь -вечное древо жизни. С чувством и с толком рассмотревши выставленные предметы, я с сожалением покинула чудесные залы. Кроме этого в музее были также представлены и михайловское кружево и современная вышивка в духе и технике крестьянского искусства. Осмотрев также и эти залы, я отправилась пешком в Кремль, куда вскорости и прибыла .
В Кремле в разных помещениях были развёрнуты разные экспозиции. Ещё в Москве я выяснила, что для меня наибольший интерес представляла экспозиция «По обычаю дедову», размещённая в Певческом корпусе. Хотя были и другие историко-художественные экспозиции, которые тоже хотелось посмотреть. Накупив кучу билетов в разные экспозиции, оплатив фотосъёмку и съевши пару-тройку бутербродиков, я отправилась в Певческий корпус. Осмотрев небольшую экспозицию первого этажа, поднялась на второй. И сразу поняла, что попала в райские кущи. На втором этаже в нескольких небольших залах, которые правильнее надо бы называть кельями, располагалась великолепнейшая и богатейшая экспозиция народного костюма, вышивки и ткачества. Вот ведь когда люди действительно хотят показать красоту, которой они владеют, им и крошечные габариты музейных помещений не помеха! Экспозиция была очень насыщенная, богатая, представительная. Так, в 7 стеклянных витринах располагалось 20 прекрасных комплексов народного костюма Рязанского края на манекенах ( в Москве на всю Россию не постыдились выставить то ли 12 то ли 13!). В двух отдельных витринах (совсем небольших!) были изобретательно пришпилены по 7 рубашек - одна из-под другой выступала лесенкой, таким образом декор рукавов и на груди был виден, а закрыта следующей рубашкой была неукрашенная часть стана. Точно также были сгруппированы шушпаны, понёвы, передники, головные уборы и пояса. Впервые в жизни, пожалуй, я видела столь осмысленную и человеческую экспозицию. После ознакомления с ней действительно начинаешь представлять себе богатство, разнообразие, особенности и неповторимое единство рязанского народного костюма, как ярчайшего исторического и художественного феномена. Дух захватывает! От созерцания прекрасного и от дикого недоумения, почему людям русским негде это увидеть ни в книгах, ни в кино, ни на телевидении, ни в Интернете. Мрачная история, очень мрачная.
Итак, восстанавливая остановившееся было дыхание, я приступила к фотосъёмке всей этой божественной красоты. И вот тут-то произошёл инцидент, о котором я не могу не рассказать. Как только я сделала пару снимков витрины, где были разложены фрагменты народной вышивки, ко мне обратилась смотрительница: «Вы что там, рисунки снимаете? Их нельзя снимать!» Вот ещё приятные новости. Я ответила, что фотосъёмка у меня оплачена и стало быть у меня есть право снимать в экспозиции то, что мне интересно. Зачем же тогда деньги платить? «Так, можно сделать несколько общих снимков». Ответив, что общие виды мне и даром не нужны, я подумала, что может быть она не разобрала, какую именно фотосъёмку я оплатила. Дело в том, что, как и в некоторых других музеях, там тоже было отдельное помещение, в котором было вывешено некоторое количество вульгарных новодельных «исторических» костюмов, в которые можно было облачаться и запечатлевать себя в таком экзотическом виде за отдельную плату- массово-затейное коммерческое предприятие достойное провинциального «парка культуры», так у нас в Москве на ВВЦ можно сфотографироваться с макакой или верблюдом. Естественно не ради этого я покидала свою миленькую уютную норку на окраине Москвы и пускалась в не очень-то предсказуемые странствия. Для этих дел и такса была другая, поштучная, отдельно оговоренная в прейскуранте музейной кассы. Я показала смотрительнице свой квиток и объяснила, что оплачивала именно фотосъёмку экспозиции. Она отлипла, но не надолго. Послал же господь мне этого урода именно в самом интересном зале! Вероятно для того, чтобы я от созерцания ослепительного богатства не теряла чувства реальности, или чтоб жизнь мёдом не казалось. Почти непрерывно она дёргала меня, делая мне всяческие замечания и ограничивая всячески мои действия. Она имела в своём распоряжении почти всё время, ибо кроме нас в зале по большей части никто и не находился. Входившие время от времени люди долго в зале не задерживались, и я опять оказывалась в тенетах этого паука в образе стандартного вида почтенной матроны. Заслышав только звук шагов очередного посетителя на лестнице, ведущей в соседний зал с первого этажа, она выдавала мне командным тоном указания: «Отойдите от витрины, посетители идут!». Как неявно следовало из этого, меня она почему-то к категории посетителей не относила. И это при том, что я всегда заранее уступаю «место у витрины» другим посетителям, которые всегда продвигаются существенно быстрее, так, как уступают лыжню. А когда я, поставив свою сумочку на пол, доставала из неё новую карточку для фотоаппарата и вставляла её взамен использованной в фотоаппарат, она требовала: «Не ставьте сумку на пол, подымите её, держитесь компактнее!». И это при том, что кроме меня и её в зале никого не было! Недоброжелательных смотрительниц я перевидала немало, но ни одну из них ещё необходимость поставить сумку на пол для того, чтобы совершить минутные манипуляции с сумкой, фотоаппаратом, старой и новой карточками, не приводила в такое негодование. Она требовала также, чтобы я убрала в сумку и мой цифровой фотоальбом - миниатюрное устройство размером 11х8х2.5 см, предназначенное для «перекидывания» информации с карточек на маленький винчестер ( когда снимаешь много, он жизненно необходим). «Вы что, двумя камерами снимаете? Уберите!». Я объясняла, что это не камера и ничего оно не снимает, а выполняет роль пакетика, куда вы складываете отснятые плёнки в применении к фотоаппарату цифровому. Но всё было бесполезно. «ТАКО-О-О-ГО я ещё не видела!» шипела она с таким выражением, как если бы тут происходил стриптиз или ещё что-нибудь похуже. «Вы эту витрину уже снимали!» всё с той же бесцеремонностью читала она мне бессмысленные нравоучения наполовину преграждая собой путь к витрине ( я собиралась начать её снимать, когда очередные посетители к ней направились, и я отошла, а в голове этого урода вероятно зафиксировался момент, когда я подходила к этой витрине). «Нет, не снимала». «А я вам говорю, что снимали, я за вами уже два часа слежу!». «Нет, не снимала». В таком антураже происходило моё знакомство с чудесным миром народного костюма Рязанского края. Наконец, моя мучительница оставила меня в покое, и стоя в дверях зала, стала разговаривать со смотрительницей зала соседнего. Но я рано радовалась передышке! Увлечённая свом занятием, я всё же краем уха слышала как-то назойливо часто мелькавшее в разговоре слово «фотографии». Я не придала этому значения. Однако через некоторое время я боковым зрением заметила, что ко мне кто-то приближается. Я повернула голову. Передо мной стояла респектабельная молодая женщина в чёрном деловом костюме с какими-то бумагами в руках. «Представьтесь, пожалуйста» - тихо сказала она вполне корректным тоном, хотя всё это ничего хорошего не сулило. Поскольку меня никто и никогда в музейном зале об этом не просил, я решила ответить самым кратким и наиболее исчерпывающим образом - я достала и подала ей свой паспорт. Она улыбнулась-усмехнулась, ибо ситуация в самом деле была не совсем эстетична - обычно так паспорт предъявляют сотрудникам милиции, если они по какой-либо им ведомой причине останавливают вас на улицах первопрестольной (правда меня в Москве милиция никогда не останавливала, останавливают в как правило мужчин, чаще - с большими сумками). Она не стала его смотреть, а сказала: «Расскажите о себе, кто вы. Согласитесь, ваш интерес выше среднего». Я и тут уложилась в две минуты - ФИО, образование, профессия, хобби, пару слов о рушнике и чувашской рубашке, которая была в процессе работы. Тут же этот разговор и закончился, причём совершенно неожиданным образом. «Работайте, пожалуйста. Имейте в виду, что, если приехать с официальным письмом с места работы, то можно и в фондах поработать». И дама в чёрном костюме поспешно удалилась. Бдительная смотрительница, которой не удался её коварный план приведения меня к общему знаменателю, на некоторое время переключилась на редких посетителей, с порога громогласно перенаправляя их в сторону, противоположную моему местонахождению: «Начинайте здесь, там снимают!». Но других посетителей было слишком мало, а тиранить кого-нибудь этому вампиру надо было постоянно, и до конца музейного дня я только и слышала: «Поднимите, уберите, отойдите».
В состоянии дикого стресса я наконец выползла на солнечный свет. Билеты, которые я накупила в другие экспозиции, пришлось сдать обратно в кассу, где у меня любезно их приняли, вернув деньги. Ознакомиться с наверняка интересными залами мне уже не пришлось - милиционер уже просил нас - нескольких запоздалых посетителей покинуть территорию Кремля.
Быстро добралась я до вокзала Рязань-2, откуда собиралась уехать на простой электричке ( экспресс, отправлявшийся с вокзала Рязань-1 уже ушёл, так что после полного музейного дня оставалась только электричка). Весьма убого-неказистый снаружи, вокзал однако ж оказался весьма и весьма чистым внутри. Уборщица в аккуратном чистом фартучке зорким глазом высматривала одной ей видимые соринки и тут же их ликвидировала. Это сразу создавало ощущение правильности заведённого там порядка. В туалете тоже было очень чисто. Большое зеркало над чистым умывальником отразило до сих пор дикое выражение моего пылавшего напряжённого лица. Я с невообразимым удовольствием долго умывалась холодной водой, пока не улеглись наконец вздыбленные «чуйства». Да, нелегко нынче даётся нам образование в области народного искусства! Это вам не в университетской библиотеке с дубовыми панелями у зелёной лампы сидеть!
__________________________
Этот текст предназначен для журнала tradtextil, но там его время ещё не подошло.