О, как время (и близнец его, память) впитывается в предметы. Настолько, что сочится из них, что вытесняет их из самих себя, что растворяет их в себе, делая их плоть как таковую совершенно избыточной. Оглянешься - а предметов нет: одно сплошное (загустевшее, оплотневшее, надёжно слежавшееся) время.
То же, кажется, делает оно и с плотью мира в целом.