Уточним
Говоря о пандемии и исторических событиях как об одном континууме, я и не мыслю иметь в виду, что последние, подобно первой, бедствие стихийного характера, типа никто не ответствен (ну я же не настолько наивна) и мы тут ни при чём, оно всё само. Я имею в виду нечто более общее. В результате и того и другого наши отношения со смертью стали более внутренними и подробными (ну во всяком случае мои, о чём я могу говорить уверенно), и состоялся слом когнитивных матриц, в результате которого стало на уровне внутренней очевидности, а не одних только умозрительных соображений понятно, что может быть и то, чего, как чувствовалось до тех пор, не-может-быть-никогда, и наши представления о мире и умственные привычки имеют к так называемой реальности не слишком большое отношение. Ну и третье: необходимость и принципиальная возможность внутренней свободы от угрожающего.