О неисчерпаемом (впрочем, столь же и О самоочевидном)
К существу изначального принадлежит неисчерпаемость, вернее, живое и само-по-себе убедительное (не требующее доказательств) её чувство. Мы прекрасно отдаём себе отчёт в неисчерпаемости Рима или Куала-Лумпура (примеры произвольные; впрочем, нет, Рим никогда не произволен), да чего угодно, - но, кажется, только в городе, явившемся нам некогда как прообраз мира вообще, мы никогда не перестаём всеми собой чувствовать огромную волнующую тайну, самим своим существованием сообщающую значительность всему остальному.
…и следственно: чувство волнующей тайны и спутники её: чувство глубины и готовность (потребность) всем этим обольщаться - принадлежат к числу важнейших жизнеобразующих чувств. Нет возможности исключать, что, может быть, только тот и жив вполне, кто рад обманываться жизнью, вовлекаться как можно более целиком в её мóроки, отождествлять их с самой реальностью и гореть вследствие того её огнём. Отсутствие иллюзий и бесстрастие (не тождественные друг другу, но несомненно состоящие в некотором родстве) оказываются в свете этого формами / степенями умирания.
…и следственно: чувство волнующей тайны и спутники её: чувство глубины и готовность (потребность) всем этим обольщаться - принадлежат к числу важнейших жизнеобразующих чувств. Нет возможности исключать, что, может быть, только тот и жив вполне, кто рад обманываться жизнью, вовлекаться как можно более целиком в её мóроки, отождествлять их с самой реальностью и гореть вследствие того её огнём. Отсутствие иллюзий и бесстрастие (не тождественные друг другу, но несомненно состоящие в некотором родстве) оказываются в свете этого формами / степенями умирания.