Не пора ли обозначить и «бронзовый» век русской поэзии, вслед за «золотым» и «серебряным»? Не на это ли намекает даже фамилия самого увенчанного его представителя?
Только бронза эта - не парадная, сияющая, гесиодова, а потемневшая, зеленая: бронза столицы не действующей, а бывшей. После перемещения власти в Москву в городе на Неве появилось некое сходство с Европой после крушения Римской империи: империя ушла - инфраструктура осталась.
Крыша Зимнего дворца в Петербурге
(замечательное фото
Вадима Махорова)
В послеримской Европе зародилась новая государственность; в послестоличном Ленинграде - новая поэзия. Я нарочно выбрала образцы, содержащие намеренные отсылки к шедеврам прошлого: наш век - век постмодернизма.
Вот я вновь посетил
эту местность любви, полуостров заводов,
парадиз мастерских,
рай речных пароходов…
Теперь так мало греков в Ленинграде,
что мы сломали Греческую церковь,
дабы построить на свободном месте
концертный зал.
Это сейчас, скажем, Баратынский кажется нам подражателем Пушкина, а на самом деле Пушкин был ведь только вершиной айсберга. Вот и
Лев Лосев сам определил свое место:
Когда состарюсь, я на старый юг
уеду, если пенсия позволит.
У моря над тарелкой макарон
дней скоротать остаток по-латински,
слезою увлажняя окоем, как Бродский,
как, скорее, Баратынский.
Или вот «последний обэриут»
Владимир Уфлянд:
Сто лет назад ходили оборванцами,
неграмотными,
в шкурах покоробленных.
Сто лет тому назад любили Францию.
А в наши дни сильнее любят Родину.
Задав интернету вопрос, согласны ли со мной литературоведы, обнаружила, что идея бронзового века уже давно
ими разрабатывается :)