Максимилиана Волошина «Библиотека поэта» издала в малой серии. Когда-то этот голубой томик, полученный от знакомых, я переписала от руки целиком и долгое время почти весь помнила наизусть. Теперь, конечно, уже не то, но некоторые стихи оттуда и сейчас со мной.
Вот, например, такой образец волошинского творчества (из
одного из лучших его стихотворений):
И оставлял на дне степей
Меж чернобыльника и чобра
Быков обугленные рёбра
И камни грубых алтарей.
Это четверостишие кажется мне пределом совершенства (да, я знаю за собой слабость к аллитерации): единственно верные слова в единственно возможном порядке, и даже диалектный «чобр» вовсе не режет слух. Абсолютно естественно звучащая речь - и в то же время высокая поэзия.
А вот строфа из
другого стихотворения:
И, ставя сеть у древних стен Хавона,
В тиши ночной видали рыбари
Алмазный торс гиганта Ориона,
Ловца зверей, любовника зари.
Здесь последнее двустишие - столь же совершенно, его хочется повторять снова и снова, но вот первое - по-моему, никуда не годится. Спотыкливое «ст-ст-ст» первой строчки тут явно не к месту (в отличие от знаменитого начала «Соловьиного сада» другого автора); вторая же строка - просто случайные, первые подвернувшиеся под руку слова, за исключением последнего библейского. Сколько я ни пыталась их запомнить, так и не получилось.
Всякий раз, когда я сталкиваюсь с такой явной неравноценностью, мне становится интересно, во-первых - чувствуют ли ее и другие читатели? Во-вторых, сознавал ли ее сам автор? И, наконец, в-третьих - если сознавал, то почему все же оставил две негодные строчки: что ли, отчаялся найти то, что должно было бы стоять на этом месте на самом деле?
И Волошин, конечно, здесь не исключение - подобное встречается у любого даже самого хорошего поэта: если в стихотворении и есть что-то такое, чего ничем не заменишь, то уж другое - замены явно требует. Такие стихи представляются мне картинкой под затуманенным и только в некоторых местах протертым стеклом :)
Одна из крымских акварелей Волошина
с сайта
«Галерея воздушного замка»