В мире нет еще такой стройки
В дни моей юности даже совсем далекие от поэзии люди не могли не знать этого имени - а также этого лица, постоянно мелькавшего в телевизоре. Их обладатель был весьма «приближен к столику» - за то, что прилежно исполнял любые заказы власти. Понятно, такая фигура не могла вызвать у меня ни малейшего интереса.
( В мире нет еще такой плавки )
Вот поэзия. Те же самые годы.
Я буду скакать по холмам задремавшей
отчизны,
Неведомый сын удивительных вольных
племён!
Как прежде скакали на голос удачи
капризный,
Я буду скакать по следам миновавших
времён...
Давно ли, гуляя, гармонь оглашала
окрестность,
И сам председатель плясал, выбиваясь из
сил,
И требовал выпить за доблесть, за труд
и за честность,
И лучшую жницу, как знамя, в руках
проносил!
И быстро, как ласточки, мчался я в
майском костюме
На звуки гармошки, на пенье и смех на
лужке,
А мимо неслись в торопливом
немолкнувшем шуме
Весенние воды, и брёвна неслись по
реке...
Россия! Как грустно! Как странно
поникли и грустно
Во мгле над обрывом безвестные ивы мои!
Пустынно мерцает померкшая звёздная
люстра,
И лодка моя на речной догнивает мели.
И храм старины, удивительный,
белоколонный,
Пропал, как виденье, меж этих померкших
полей, -
Не жаль мне, не жаль мне растоптанной
царской короны,
Но жаль мне, но жаль мне разрушенных
белых церквей!..
О, сельские виды! О, дивное счастье
родиться
В лугах, словно ангел, под куполом
синих небес!
Боюсь я, боюсь я, как вольная сильная
птица,
Разбить свои крылья и больше не видеть
чудес!
Боюсь, что над нами не будет
таинственной силы,
Что, выплыв на лодке, повсюду достану
шестом,
Что, всё понимая, без грусти пойду до
могилы...
Отчизна и воля - останься, моё
божество!
Останьтесь, останьтесь, небесные синие
своды!
Останься, как сказка, веселье
воскресных ночей!
Пусть солнце на пашнях венчает обильные
всходы
Старинной короной своих восходящих
лучей!..
Я буду скакать, не нарушив ночное
дыханье
И тайные сны неподвижных больших
деревень.
Никто меж полей не услышит глухое
скаканье,
Никто не окликнет мелькнувшую легкую
тень.
И только, страдая, израненный бывший
десантник
Расскажет в бреду удивлённой старухе
своей,
Что ночью промчался какой-то
таинственный всадник,
Неведомый отрок, и скрылся в тумане
полей...
Можно наверное и придраться (дыханье - скаканье), но не хочется разрушать цельное впечатление.
Reply
Reply
Reply
Не в избыточности дело, а в том, что риторические обращения к России я уже не могу воспринимать всерьез - столько их прозвучало с трибун, экранов телевизора, по радио и т.д., что у меня выработался стойкий иммунитет к пафосу такого рода.
А что за мистические стихи Вы имеете в виду у Рубцова - вот эти? Я, признаться, ничего мистического в них не увидела, да и вообще не очень понимаю, что такое "мистические стихи".
Reply
Хотя с выражением чувств всё конечно не просто и в большой поэзии тоже, не только в эстрадной.
Так, если мы возьмём самое известное лирическое стихотворение Пушкина и полюбопытствуем, "из какого сора" - почитаем хотя бы, что он в письмах своим друзьям пишет про свои, как выражаются в Доме-2, отношения с несчастной Аннушкой Керн... а также его переписку с самим объектом высоких чувств и прекрасных строк...
Reply
Так в том же и заключается зло ходульного пафоса, что на его фоне и искренние гражданские чувства становится невозможно воспринимать всерьез - как, помните, тот мальчик в "Азбуке" Толстого, который все время кричал "Волки, волки!", когда никаких волков не было? Ему никто не поверил, когда волки таки появились :(
Reply
Leave a comment