Е. ГАБРИЛОВИЧ...ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ. (По телефону).
Из фронтового блокнота: Партизанки. От специального корреспондента «Красной звезды» (1 августа 1941 года).
Немцы пришли в село 3. и в тот же вечер расстреляли председателя колхоза 56-летнего Павлова, бригадира комсомольца Федю Колина иделопроизводителя сельсовета восемнадцатилетнюю Паню Петрову. Потом пошли по домам, грабили дочиста. Брали кур, поросят, носильные вещи, обувь, кастрюли. Ломали печи в поисках спрятанного. На другой день после прихода немцев член правления колхоза Евдокия Миронова собрала женщин в лесу - взрослых мужчин в селе не было - ушли в Красную армию. Собрались на глухой поляне, тайно, выставили дозорных. Евдокия уселась на траву, пригладила головной платок, откашлялась и спросила:- Ну, как быть, бабы?
Говорили долго и горячо. Единогласно решили: жить и работать, как жили и работали - колхозом. А если немцы снова начнут грабить, не давать, защищаться. Выбрали нового председателя колхоза - Евдокию Семеновну Миронову, тридцати восьми лет, вдову многодетную. Прошло несколько дней. 12 июля колхозница Наталья Соболева ударила фашистского ефрейтора поленом в грудь, когда он пьяный, стал приставать к ее пятнадцатилетней дочери. Наталью арестовали и привязали к столбу, вкопанному посреди улицы. Ей не давали ни пить, ни есть. Через двое суток ее повесили.Тогда председательница Миронова снова созвала женщин в лесу на собрание. Вопрос был один - о гибели Соболевой. Миронова сказала:- Товарищи! Наша Наташа, наш друг дорогой, повешена. Как нам быть? Сидеть и смотреть? Я вас спрашиваю как председатель. Или взять вилы и драться?
В ту же ночь колхозницы тайком перенесли детей в лес. А на следующую ночь приступили к действиям. Штаб фашистского подразделения помещался в доме сельсовета. Охраняли его двое часовых, один - на улице, другой - во дворе. Погода с утра выдалась дождливая. К вечеру дождь перестал, поднялся легкий летний туман. В полночь шесть женщин подкрались к часовым. Прислушались. Все было тихо, равномерно и четко звучали шаги часовых. Сначала втроем напали на часового, охранявшего вход, свалили его на землю, набросили на голову мешок и прикололи вилами. Со вторым часовым было труднее. Он, видимо, что-то заприметил в тумане, остановился, вскинул ружье, но Миронова ударила его сзади топором в спину. Он упал, на него набросились, придавили, зажали рот. Он потянулся за пистолетом, ему скрутили руку и закололи. С часовыми было покончено. Снова прислушались. Дом спал. В селе тоже было тихо. Только где-то на околице тревожно лаяла собака. Подождали, пока она угомонится, потом, тихонько подошли к дому, облили его керосином. Горючего не жалели. Подожгли с четырех сторон. Огонь вспыхнул сразу, пламя взметнулось высоко, и, как бы в ответ, заколыхались в разных концах деревни багровые пятна - это горели избы, подожженные остальными колхозницами. Море огня. Из штаба во двор выбежал офицер, стреляя на ходу, и тут же упал от удара вилами в спину - ударила 19-летняя доярка Федосья Щелкунова.
. Другой офицер показался на крыльце и свалился с раскроенным черепом - удар топора... Подбежали солдаты, раздался треск автоматов. Председательница скомандовала:- Бабы! В лес! Женщины побежали в лес, петляя среди кустов, под беспорядочным, но ожесточенным обстрелом. В лесу, взяв детей на руки, вооруженные вилами и топорами, они в ту же ночь пошли к своим, на восток. Так начался их долгий путь. Приходилось двигаться по ночам, укрываясь на день в лесной чаще. Питались земляникой, сырыми грибами. Как-то раз ночью доярка Щелкунова, ходившая в дозор, сказала, вернувшись:- На дороге немецкий грузовик. Чинится. С ним шофер и еще двое. Председательница Миронова спросила:- Как, селянки? Вилами? Они подкрались к грузовику, окружили его в темноте и кинулись с вилами на немцев. Те бросились наутек: уж не думали ли они, что против них действует батальон? Женщины настигли всех троих и закололи, а грузовик подожгли. Он горел ярко и долго. Отойдя далеко в лес, женщины видели еще колеблющиеся, играющие отблески пожара.
Другой раз, сбившись с пути, попали в болото, насилу вылезли на проселок. Подождали темноты. В темноте трое из них пробрались в соседнее село, долго выжидали, высматривая, нет ли врага. Не заметив ничего подозрительного, постучали в крайнюю избу; хозяйка избы дала им хлеба, молока и рассказала, что не одни они вот так идут на восток:- Ох, идут и идут!.. По чаще, по буреломам!.. Сколько их, бабоньки!..Она рассказала также, что немцы были в селе, но ушли, снова пришли, опять ушли - мечутся, по ночам всюду стрельба, пожары.Возвращаясь из села, три женщины наткнулись на немца мотоциклиста. Сказали ему, что из соседней деревни, идут на сенокос. Он не поверил, задержал, приказал идти за собой. Они пошли.
А когда подошли к роще, спустились в овраг, убили мотоциклиста топором. Потом разбили мотоцикл в куски. На одиннадцатый день, миновав линию фронта, колхозницы наткнулись на передовые отряды советских войск: как раз вовремя - дети совсем истомились, едва шли, да и голодны были очень. Три последних дня почти ничего не ели.Так закончился этот замечательный путь восемнадцати белорусских женщин.Теперь они сидят за столом в штабе нашей части и рассказывают о своем пути. Они рассказывают, вокруг сгрудились их дети. Головы женщин аккуратно повязаны платками, в руках у них вилы и топоры - оружие, которым они бились с врагом и которое они пронесли сквозь леса и болота
1. Надежда Курченко
2. 24 мая в СССР
3. Мракобесие (часть девятая)
Немцы пришли в село 3. и в тот же вечер расстреляли председателя колхоза 56-летнего Павлова, бригадира комсомольца Федю Колина иделопроизводителя сельсовета восемнадцатилетнюю Паню Петрову. Потом пошли по домам, грабили дочиста. Брали кур, поросят, носильные вещи, обувь, кастрюли. Ломали печи в поисках спрятанного. На другой день после прихода немцев член правления колхоза Евдокия Миронова собрала женщин в лесу - взрослых мужчин в селе не было - ушли в Красную армию. Собрались на глухой поляне, тайно, выставили дозорных. Евдокия уселась на траву, пригладила головной платок, откашлялась и спросила:- Ну, как быть, бабы?
Говорили долго и горячо. Единогласно решили: жить и работать, как жили и работали - колхозом. А если немцы снова начнут грабить, не давать, защищаться. Выбрали нового председателя колхоза - Евдокию Семеновну Миронову, тридцати восьми лет, вдову многодетную. Прошло несколько дней. 12 июля колхозница Наталья Соболева ударила фашистского ефрейтора поленом в грудь, когда он пьяный, стал приставать к ее пятнадцатилетней дочери. Наталью арестовали и привязали к столбу, вкопанному посреди улицы. Ей не давали ни пить, ни есть. Через двое суток ее повесили.Тогда председательница Миронова снова созвала женщин в лесу на собрание. Вопрос был один - о гибели Соболевой. Миронова сказала:- Товарищи! Наша Наташа, наш друг дорогой, повешена. Как нам быть? Сидеть и смотреть? Я вас спрашиваю как председатель. Или взять вилы и драться?
В ту же ночь колхозницы тайком перенесли детей в лес. А на следующую ночь приступили к действиям. Штаб фашистского подразделения помещался в доме сельсовета. Охраняли его двое часовых, один - на улице, другой - во дворе. Погода с утра выдалась дождливая. К вечеру дождь перестал, поднялся легкий летний туман. В полночь шесть женщин подкрались к часовым. Прислушались. Все было тихо, равномерно и четко звучали шаги часовых. Сначала втроем напали на часового, охранявшего вход, свалили его на землю, набросили на голову мешок и прикололи вилами. Со вторым часовым было труднее. Он, видимо, что-то заприметил в тумане, остановился, вскинул ружье, но Миронова ударила его сзади топором в спину. Он упал, на него набросились, придавили, зажали рот. Он потянулся за пистолетом, ему скрутили руку и закололи. С часовыми было покончено. Снова прислушались. Дом спал. В селе тоже было тихо. Только где-то на околице тревожно лаяла собака. Подождали, пока она угомонится, потом, тихонько подошли к дому, облили его керосином. Горючего не жалели. Подожгли с четырех сторон. Огонь вспыхнул сразу, пламя взметнулось высоко, и, как бы в ответ, заколыхались в разных концах деревни багровые пятна - это горели избы, подожженные остальными колхозницами. Море огня. Из штаба во двор выбежал офицер, стреляя на ходу, и тут же упал от удара вилами в спину - ударила 19-летняя доярка Федосья Щелкунова.
. Другой офицер показался на крыльце и свалился с раскроенным черепом - удар топора... Подбежали солдаты, раздался треск автоматов. Председательница скомандовала:- Бабы! В лес! Женщины побежали в лес, петляя среди кустов, под беспорядочным, но ожесточенным обстрелом. В лесу, взяв детей на руки, вооруженные вилами и топорами, они в ту же ночь пошли к своим, на восток. Так начался их долгий путь. Приходилось двигаться по ночам, укрываясь на день в лесной чаще. Питались земляникой, сырыми грибами. Как-то раз ночью доярка Щелкунова, ходившая в дозор, сказала, вернувшись:- На дороге немецкий грузовик. Чинится. С ним шофер и еще двое. Председательница Миронова спросила:- Как, селянки? Вилами? Они подкрались к грузовику, окружили его в темноте и кинулись с вилами на немцев. Те бросились наутек: уж не думали ли они, что против них действует батальон? Женщины настигли всех троих и закололи, а грузовик подожгли. Он горел ярко и долго. Отойдя далеко в лес, женщины видели еще колеблющиеся, играющие отблески пожара.
Другой раз, сбившись с пути, попали в болото, насилу вылезли на проселок. Подождали темноты. В темноте трое из них пробрались в соседнее село, долго выжидали, высматривая, нет ли врага. Не заметив ничего подозрительного, постучали в крайнюю избу; хозяйка избы дала им хлеба, молока и рассказала, что не одни они вот так идут на восток:- Ох, идут и идут!.. По чаще, по буреломам!.. Сколько их, бабоньки!..Она рассказала также, что немцы были в селе, но ушли, снова пришли, опять ушли - мечутся, по ночам всюду стрельба, пожары.Возвращаясь из села, три женщины наткнулись на немца мотоциклиста. Сказали ему, что из соседней деревни, идут на сенокос. Он не поверил, задержал, приказал идти за собой. Они пошли.
А когда подошли к роще, спустились в овраг, убили мотоциклиста топором. Потом разбили мотоцикл в куски. На одиннадцатый день, миновав линию фронта, колхозницы наткнулись на передовые отряды советских войск: как раз вовремя - дети совсем истомились, едва шли, да и голодны были очень. Три последних дня почти ничего не ели.Так закончился этот замечательный путь восемнадцати белорусских женщин.Теперь они сидят за столом в штабе нашей части и рассказывают о своем пути. Они рассказывают, вокруг сгрудились их дети. Головы женщин аккуратно повязаны платками, в руках у них вилы и топоры - оружие, которым они бились с врагом и которое они пронесли сквозь леса и болота
1. Надежда Курченко
2. 24 мая в СССР
3. Мракобесие (часть девятая)