Тоталитаризм
Шарль Де Голль (Военные мемуары. Кн. II.) "Сталин имел колоссальный авторитет, и не только в России. Он умел "приручать" своих врагов, не паниковать при проигрыше и не наслаждаться победами. А побед у него больше, чем поражений. Сталинская Россия - это не прежняя Россия, погибшая вместе с монархией. Но сталинское государство без достойных Сталину преемников обречено..."
Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) "Сталин сохранил Россию, показал, что она значит для мира. Поэтому я как православный христианин и русский патриот низко кланяюсь Сталину"
Академик В.И.Вернадский "Мне вспомнились высказывания Ивана Петровича Павлова... Он определенно считал, что самые редкие и самые сложные структуры мозга - государственных деятелей. Божьей милостью, если так можно выразиться, прирожденных. Особенно ясно для меня становится это, когда в радио слышится Сталина речь... такая власть над людьми и такое впечатление на людей..."
Жуков Г.К. (Воспоминания и размышления) "Как военного деятеля И. В. Сталина я изучил досконально, так как вместе с ним прошел всю войну. И. В. Сталин владел вопросами организации фронтовых операций и операций групп фронтов и руководил ими с полным знанием дела, хорошо разбираясь и в больших стратегических вопросах... В руководстве вооруженной борьбой в целом И. В. Сталину помогали его природный ум, богатая интуиция. Он умел найти главное звено в стратегической обстановке и, ухватившись за него, оказать противодействие врагу, провести ту или иную крупную наступательную операцию. Несомненно, он был достойным Верховным Главнокомандующим."
Черчилль У. (Речь в палате общин 8 сентября 1942 года) ...Это большая удача для России в ее отчаянной борьбе и страданиях - иметь во главе великого и строгого военноначальника. Он - сильная и выдающаяся личность, соответствующая тем мрачным и бурным временам, в которые его забросила жизнь, человек неистощимой храбрости и силы воли, прямой и даже резкий в речах, против чего, я, воспитаный в Палате Общин, совсем не возражаю, особенно когда мне самому есть что сказать. Прежде всего, он - человек, обладающий тем спасительным чувством юмора, которое необходимо всем людям и народам, в особенности великим людям и великим народам. Сталин произвел на меня впечатление глубокой, холодной мудростью, полностью лишенной всякого рода иллюзий. Я полагаю, что мне удалось убедить его в том, что мы будем хорошими и преданными товарищами в этой войне - но, в конце концов, все решают не слова, а конкретные дела."
Уинстон Черчилль (1943 г.) "Я встаю утром и молюсь, чтобы Сталин был жив, здоров. Только Сталин может спасти мир"
П.Л. Капица (Лауреат Нобелевской премии) "...демократический принцип управления людьми только тогда и действует, когда он связан с обманом одних другими......обман есть необходимый элемент демократического строя, без него он успешно функционировать не может"
Хорошую статью о тоталитаризме опубликовала газета «Точка.ру». Автор правильно понимает: понятие тоталитаризма в современном мире - чисто пропагандистское. Оно разработано и обкатано в процессе идеологической войны против Советского Союза. Идеологическая борьба против СССР превратила тоталитаризм в жупел, которого полагается бояться и который надлежит ненавидеть. За этим словом тянется шлейф резко отрицательных ассоциаций (по-научному: коннотаций), поэтому люди, положительно настроенные по отношению к Советскому Союзу и социализму по привычке оправдываются: не было, ну честное слово, не было у нас никакого тоталитаризма. Оправдываться - вещь вообще бесперспективная, особенно, когда дело идёт о пропаганде, но это другой вопрос.
Важно, что все привыкли считать тоталитаризм непререкаемым злом. И совершенно напрасно: тоталитаризм - вещь хорошая и полезная. Крайне желательная вещь. Прежде всего, что это такое? Очень просто: политический режим, при котором государство руководит всеми существенными сторонами жизни. Очевидно, что всеми сторонами жизни вообще руководить невозможно: этого не удаётся даже маме трёхлетнего ребёнка: малыш сам решает, играть в мяч или в песок, надеть красные трусы или синие. И государство, и родители руководят только теми аспектами, которые считают важными. Широко известными примерами тоталитарных государство были древнегреческие полисы, в том числе, а возможно и в особенности те, которые управлялись демократически. Граждан там попросту и с прямотой, свойственной седой старине, «учили жить». Вы почитайте, почитайте Аристотеля - «Политику» и «Афинскую политию», только не в пересказе, не в хрестоматии, а в натуре. Рассуждая о государственном устройстве, Аристотель доходит до быта: когда жениться гражданам, чему учить и даже как закаливать детей. И правильно, что доходит! Жизнь среднего, да и вообще любого, человека протекает в быту, в семейной повседневности. Какова повседневность, таков и человек. А что, скажите, пожалуйста, дурного в том, чтобы государство прямо и определённо высказалось о том, какое поведение граждан оно поощряет, какое не поощряет, но терпит, а какое - считает постыдным и нетерпимым?
Например: мы поощряем почтенную мать семейства, одиночку терпим, но не хвалим, а шлюху презираем и изгоняем из достойного общества. То же в отношении всякого рода голубизны и прочих модных отклонений. Что дурного в том, что государство прямо говорит молодой девушке: Родина ждёт от тебя троих детей. Двое это минимум. Это почётно, это прекрасно, это поощряется материально и прославляется всей силой тотальной пропаганды. Так вот что в этом плохого? По крайней мере, каждому будет понятно, «что такое хорошо и что такое плохо». А если той же молодой девушке в одно ухо бубнят о счастье материнства, а в другое закачивают мировоззрение успешной кокотки (оно в настоящее время превалирует в обществе) - что ей, бедолаге, думать и как себя вести на практике? Каждый, кто воспитывал детей, знает: ребята любят ясные и твёрдые правила. Противятся ясным и твёрдым установкам, правилам игры, но на самом деле любят их. Им так удобнее - знать, как надо, как положено. Даже нарушая, они знают, от чего отклоняются и как на самом деле требовалось поступить. Абсолютно то же самое происходит и с подросшими детьми, превратившимися в граждан и электорат. Они тоже любят ясные и внятно изложенные правила поведения. Да, нарушают, да кряхтят и ноют, но знать «как жить» им очень желательно. Простому среднему человеку неподъемно и даже невыносимо изобретать, как ему жить, что думать по какому поводу, как поступать в каком случае, кто хороший, кто плохой, кто герой нашего времени, а кто враг народа. Он, собственно, и не думает. Не имея внятно выраженных правил поведения, народ массовым порядком выбирает худшие из возможных модели. Попросту говоря, разбалтывается и превращается в люмпенизированное стадо. Вместо «спущенного сверху» мировоззрения, у него в голове булькает и пузырится адская смесь из рекламы, ментовских сериалов, гламурных журналов о жизни звёзд и наставлений собственной бабушки. Скорее всего, это именно и требовалось провозвестникам гласности, открытости и плюрализма.
Мне искренне жаль сегодняшнюю молодёжь: в условиях столь любимого Горбачёвым плюрализма, либерализма и всевозможной свободы самовыражения она, молодёжь, находится в совершенной нравственной и умственной раскоряке: с разных сторон ей трындят взаимно противоположные вещи. Её естественная реакция: «А пошли вы все на…!» Естественная, физиологическая, реакция организма на противоречащие друг другу раздражители - тупая апатия.
Я не имею особой симпатии к «батьке», но все, знающие Белоруссию, в один голос говорят, что детей там воспитывать гораздо легче и сами они гораздо менее отвязные, чем у нас. Объяснение простое: там даются ясные правила поведения. Это и есть тоталитаризм.
В чём ещё принято обвинять тоталитаризм? Он вмешивается в личную жизнь граждан, нарушает пресловутое privacy.
Ну уж по части вмешательства в личную жизнь сколько-нибудь заметных персон посредством её детального описания - в этом деле самый жестокий тоталитаризм рядом не стоял с современной свободой. Кто, с кем, как, где, почему и почём - всё описано в мельчайших подробностях. Это касаемо «звёзд». А простые граждане добровольно делятся подробностями в ЖЖ и прочих подобных изданиях.
Любят вспоминать, что при Сталине и вообще «в совке» могли вызвать на партком и пропесочить неверного мужа и ветреную жену. Не знаю, насколько была распространена такая практика, но предположим - была распространена. Допустим даже - была повсеместной (на самом деле, конечно, были дела посущественнее полоскания чужого грязного белья). Но тем не менее - предположим. Скажите, а что дурного в том, что человеку укажут, что он ведёт себя неправильно, что уважаемые в коллективе люди его постыдят и напомнят о долге? Что плохого в том, что кого-то другого это удержит от неправильных поступков? Государство заинтересовано в размножении населения, значит, ему нужна крепкая семья, значит, оно всеми доступными средствами должно её укреплять, пропагандировать и по возможности бороться с отклонениями. Любопытно, что в «наше время», на рубеже 60-х и 70-х, у нас в классе у всех был полный комплект родителей. А сегодня, мне рассказывала знакомая учительница, у неё в классе, в одной из рядовых московских школ, нет ни одной полной нормальной семьи (есть несколько с отчимом). «Вот злонравия достойные плоды», как говорил Стародум из «Недоросля». Но мне сдаётся, что на самом деле гораздо больше боятся вмешательства государства не в альковную, а в финансовую личную жизнь. Контроль за расходами мог бы вскрыть массу интересного, например, каким одиноким старушкам принадлежат роскошные автомобили, которыми уважаемые люди управляют по доверенности, или виллы, на месте которых по документам числится старая дачка-развалюшка. Вот уж был бы ужас! Ужас! Ужас! Но ужасаться не надо, у нас же демократия; это я так, чисто гипотетически. Ведь тоталитаризм требует преданного и честного аппарата, а откуда ж взять опричников для такого контроля? И кто их будет брать? Тоталитаризм - дело не простое и не лёгкое, разлагаться куда проще.
Кстати, в США, цитадели демократии и всяческих свобод, финансовые потоки очень даже контролируются. Там практически исключено наличное денежное обращение - только карточка. А карточка - понятно кому она принадлежит, и платёж уже не анонимный, как у нас, когда из рук в руки переходят легендарные коробки из-под ксерокса. У моего мужа в Америке на стоянке не приняли стодолларовую купюру: не принято, подозрительно, наличные у американского обывателя ассоциируются с мафией. Надо расплатиться либо карточкой, либо мелкими купюрами.
Теперь главное, в чём обвиняют тоталитаризм: он убивает свободу мысли и слова. Более того, за слово он может и самого говоруна убить. В этом деле он имеет давнюю традицию: ещё при античном тоталитаризме Сократа, как известно, отравили за то, что не тому учил молодёжь. Отравили, правда, демократически: на основании вердикта присяжных. Да, тоталитаризм не приемлет определённые мысли. Но он не убивает свободу мысли - он, правильнее сказать, мысль канализует. Мысль не должна растекаться, а обязана развиваться только в определённом направлении. Например, нельзя ставить под сомнение цели государства, его базовые принципы. Это вызывает ужас либеральных говорунов. Но ведь что интересно: точно так же поступает любой человек, который карабкается к какой-то цели. Вообще любой человек, у которого есть цель. Положим, человек хочет сделать карьеру и стать начальником. Если сегодня он думает, что стать начальником - прекрасно, завтра: а стоит ли? Послезавтра: все начальники - сволочи и тупицы. Как вы думаете, есть ли у нашего карьериста шанс достичь своей цели? Правильно думаете: нет ни единого шанса. Потому что мысль его рассеяна, несобранна, не сконцентрирована, точно так же рассеяна и его энергия: ведь любое действие начинается в мысли. Любое восхождение, любое движение вперёд начинается с дисциплины мысли. Я давно провожу в нашей компании занятия по личностному росту. Так вот первое, чему мы учимся для достижения цели, - это дисциплина мысли. Думать только нужные мысли и отсекать ненужные. Мы это называем «ментальная диета» и даже учимся психотехникам отсечения ненужных мыслей.
Точно так же поступает и тоталитаризм на уровне целого народа. Он говорит: наша цель такая-то, наш вектор движения направлен в такую-то сторону, значит, нам нужны мысли, совпадающие по вектору с определённым нами направлением. То, что против, нам не годится. Разумеется, мысли отдельных людей никто не способен отследить - на уровне народа, а не отдельного человека речь идёт о высказываниях. Так вот тоталитаризм приравнивает слово к поступку. Кстати, писатели и вообще все, чьей профессией является слово, должны испытывать к тоталитаризму почтительную благодарность. Их корпоративная антипатия к тоталитаризму - плод недомыслия и чёрной неблагодарности. «Сила слов», «слов набат» и всё такое - возможно только в тоталитарном обществе. При демократии, где болтают все и каждый трындит что на ум придёт - любое слово тонет в бурном потоке празднословия и пустомыслия. Это мы наблюдаем в современной жизни повседневно. Тут мы подошли к самому интересному: тоталитаризм полезен и плодотворен, когда общество куда-то целенаправленно идёт. Когда перед ним стоят задачи. То есть оно не просто живёт, как получится, а имеет цель: отразить агрессию (или подготовиться к отражению), создать новый строй жизни, противостоять какой-то угрозе (например, между прочим, климатической). Тогда на сцену является тоталитаризм. По-другому просто невозможно, не получается. Если общество желает решать большие задачи, оно должно сконцентрировать свои силы, ресурсы, мысли (да-да, в первую очередь - мысли) и направить всё это на цель. Если цели нет - можно жить как попало, думать как придётся, болтать что вздумается, а паче всего лелеять своё драгоценное самовыражение. Здесь кто-нибудь непременно возмутится: а как же развитые страны, та же Англия, которые безо всякого тоталитаризма, а, напротив, под знаменем демократических свобод получили мощный импульс развития? Никакого противоречия тут нет. Их тоталитаризм был религиозным. Протестантские секты, да и вообще протестантизм (разумеется, когда вера жива, а не выродилась в машинальный обряд) даёт мощные и вполне тоталитарные правила поведения. Когда-то в эпоху Реформации активисты-кальвинисты входили в дома женевских обывателей и проверяли, в достаточной ли чистоте хозяйки содержат кухню. Они справедливо увязывали чистоту внешнюю и внутреннюю. И никто не вякал о неотъемлемом праве человека превратиться в свинью, буде ему это заблагорассудится.
Сегодняшние мормоны (есть такая протестантская секта, хотя сами они себя считают отдельной религией), согласно предписаниям своей веры даже не пьют чая и кофе, потому что это хоть и легчайшие, но всё же наркотики. Про алкоголь и курение - и речи, понятно, нет. Я видела их книжки, там всё урегулировано именно в бытовой сфере: как одеваться, как развлекаться, как жениться. Чем не тоталитаризм?
Но нам, конечно, пристало больше интересоваться своей историей, а не чужой. Чему она нас учит? А вот чему.
Все реальные успехи нашей страны были достигнуты при тоталитарном режиме. Вся послесталинская эпоха, нравится нам это или не нравится (мне лично совершенно не нравится), была сползанием вниз и сдачей позиций. Всех: военных, технических, культурных. Именно тогда или в силу инерции, сохранившейся с той эпохи, были получены нобелевские премии, сделаны впечатляющие открытия.
Принято считать, что в те времена гнобили литературу и искусство. Об этом написаны не то, что тома - целые библиотеки. А вы прогуляйтесь в музей современного искусства на Петровке 25 и сравните увиденное с самыми рядовыми картинами 40-50-х годов, какого-нибудь сервильного Налбандяна или пошлого Прянишникова. Да Прянишников вам Рафаэлем покажется! Я не специалист по литературе и искусству, но не могу не отметить того, что принято в упор не видеть. Сталинский тоталитаризм создал, по меньшей мере, два культурных феномена, которых не было нигде в мире: 1)советскую школу художественного перевода и 2)советскую детскую литературу. Эти явления могли возникнуть только на почве тоталитаризма, в его атмосфере, и они умерли вместе с «совком». Сегодня, сообщалось, пытаются продать издательство «Детская литература» - желающих нет. А детской литературой считается «Девочки с седьмой луны». Если ещё есть вопросы, сравните эту самую «Девочку» с «Витей Малеевым в школе и дома» и вопросы, полагаю, отпадут сами собой.
Так что не тоталитаризма нам надо бояться, а как раз демократии. Вред демократии, кстати, понимал ещё Аристотель. Он считал её дурным и очень трудно осуществимым образом правления. Наш народ вообще склонен к расхлябанности (любой: бытовой, технической, организационной), а демократия как образ правления в свою очередь располагает к расхлябанности. В результате мы имеем своего рода резонанс внешней и внутренней расхлябанности. Что и приводит к той вакханалии безурядицы, которую повсеместно наблюдаем. Так что нам тоталитаризм очень даже подходит. А что Оруэллу он не нравится - так ведь «1984» - это же художественное произведение. Сказка. Прочитайте другую сказку. Вот, например, в «Четвёртом сне Веры Павловны» (для молодёжи напоминаю: Н.Г. Чернышевский «Что делать?») тоталитарное общество описано очень даже мило и привлекательно; герои счастливы. Не нужно бояться слов. Нужно бояться тех, кто с помощью слов морочит нам головы.
Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) "Сталин сохранил Россию, показал, что она значит для мира. Поэтому я как православный христианин и русский патриот низко кланяюсь Сталину"
Академик В.И.Вернадский "Мне вспомнились высказывания Ивана Петровича Павлова... Он определенно считал, что самые редкие и самые сложные структуры мозга - государственных деятелей. Божьей милостью, если так можно выразиться, прирожденных. Особенно ясно для меня становится это, когда в радио слышится Сталина речь... такая власть над людьми и такое впечатление на людей..."
Жуков Г.К. (Воспоминания и размышления) "Как военного деятеля И. В. Сталина я изучил досконально, так как вместе с ним прошел всю войну. И. В. Сталин владел вопросами организации фронтовых операций и операций групп фронтов и руководил ими с полным знанием дела, хорошо разбираясь и в больших стратегических вопросах... В руководстве вооруженной борьбой в целом И. В. Сталину помогали его природный ум, богатая интуиция. Он умел найти главное звено в стратегической обстановке и, ухватившись за него, оказать противодействие врагу, провести ту или иную крупную наступательную операцию. Несомненно, он был достойным Верховным Главнокомандующим."
Черчилль У. (Речь в палате общин 8 сентября 1942 года) ...Это большая удача для России в ее отчаянной борьбе и страданиях - иметь во главе великого и строгого военноначальника. Он - сильная и выдающаяся личность, соответствующая тем мрачным и бурным временам, в которые его забросила жизнь, человек неистощимой храбрости и силы воли, прямой и даже резкий в речах, против чего, я, воспитаный в Палате Общин, совсем не возражаю, особенно когда мне самому есть что сказать. Прежде всего, он - человек, обладающий тем спасительным чувством юмора, которое необходимо всем людям и народам, в особенности великим людям и великим народам. Сталин произвел на меня впечатление глубокой, холодной мудростью, полностью лишенной всякого рода иллюзий. Я полагаю, что мне удалось убедить его в том, что мы будем хорошими и преданными товарищами в этой войне - но, в конце концов, все решают не слова, а конкретные дела."
Уинстон Черчилль (1943 г.) "Я встаю утром и молюсь, чтобы Сталин был жив, здоров. Только Сталин может спасти мир"
П.Л. Капица (Лауреат Нобелевской премии) "...демократический принцип управления людьми только тогда и действует, когда он связан с обманом одних другими......обман есть необходимый элемент демократического строя, без него он успешно функционировать не может"
Хорошую статью о тоталитаризме опубликовала газета «Точка.ру». Автор правильно понимает: понятие тоталитаризма в современном мире - чисто пропагандистское. Оно разработано и обкатано в процессе идеологической войны против Советского Союза. Идеологическая борьба против СССР превратила тоталитаризм в жупел, которого полагается бояться и который надлежит ненавидеть. За этим словом тянется шлейф резко отрицательных ассоциаций (по-научному: коннотаций), поэтому люди, положительно настроенные по отношению к Советскому Союзу и социализму по привычке оправдываются: не было, ну честное слово, не было у нас никакого тоталитаризма. Оправдываться - вещь вообще бесперспективная, особенно, когда дело идёт о пропаганде, но это другой вопрос.
Важно, что все привыкли считать тоталитаризм непререкаемым злом. И совершенно напрасно: тоталитаризм - вещь хорошая и полезная. Крайне желательная вещь. Прежде всего, что это такое? Очень просто: политический режим, при котором государство руководит всеми существенными сторонами жизни. Очевидно, что всеми сторонами жизни вообще руководить невозможно: этого не удаётся даже маме трёхлетнего ребёнка: малыш сам решает, играть в мяч или в песок, надеть красные трусы или синие. И государство, и родители руководят только теми аспектами, которые считают важными. Широко известными примерами тоталитарных государство были древнегреческие полисы, в том числе, а возможно и в особенности те, которые управлялись демократически. Граждан там попросту и с прямотой, свойственной седой старине, «учили жить». Вы почитайте, почитайте Аристотеля - «Политику» и «Афинскую политию», только не в пересказе, не в хрестоматии, а в натуре. Рассуждая о государственном устройстве, Аристотель доходит до быта: когда жениться гражданам, чему учить и даже как закаливать детей. И правильно, что доходит! Жизнь среднего, да и вообще любого, человека протекает в быту, в семейной повседневности. Какова повседневность, таков и человек. А что, скажите, пожалуйста, дурного в том, чтобы государство прямо и определённо высказалось о том, какое поведение граждан оно поощряет, какое не поощряет, но терпит, а какое - считает постыдным и нетерпимым?
Например: мы поощряем почтенную мать семейства, одиночку терпим, но не хвалим, а шлюху презираем и изгоняем из достойного общества. То же в отношении всякого рода голубизны и прочих модных отклонений. Что дурного в том, что государство прямо говорит молодой девушке: Родина ждёт от тебя троих детей. Двое это минимум. Это почётно, это прекрасно, это поощряется материально и прославляется всей силой тотальной пропаганды. Так вот что в этом плохого? По крайней мере, каждому будет понятно, «что такое хорошо и что такое плохо». А если той же молодой девушке в одно ухо бубнят о счастье материнства, а в другое закачивают мировоззрение успешной кокотки (оно в настоящее время превалирует в обществе) - что ей, бедолаге, думать и как себя вести на практике? Каждый, кто воспитывал детей, знает: ребята любят ясные и твёрдые правила. Противятся ясным и твёрдым установкам, правилам игры, но на самом деле любят их. Им так удобнее - знать, как надо, как положено. Даже нарушая, они знают, от чего отклоняются и как на самом деле требовалось поступить. Абсолютно то же самое происходит и с подросшими детьми, превратившимися в граждан и электорат. Они тоже любят ясные и внятно изложенные правила поведения. Да, нарушают, да кряхтят и ноют, но знать «как жить» им очень желательно. Простому среднему человеку неподъемно и даже невыносимо изобретать, как ему жить, что думать по какому поводу, как поступать в каком случае, кто хороший, кто плохой, кто герой нашего времени, а кто враг народа. Он, собственно, и не думает. Не имея внятно выраженных правил поведения, народ массовым порядком выбирает худшие из возможных модели. Попросту говоря, разбалтывается и превращается в люмпенизированное стадо. Вместо «спущенного сверху» мировоззрения, у него в голове булькает и пузырится адская смесь из рекламы, ментовских сериалов, гламурных журналов о жизни звёзд и наставлений собственной бабушки. Скорее всего, это именно и требовалось провозвестникам гласности, открытости и плюрализма.
Мне искренне жаль сегодняшнюю молодёжь: в условиях столь любимого Горбачёвым плюрализма, либерализма и всевозможной свободы самовыражения она, молодёжь, находится в совершенной нравственной и умственной раскоряке: с разных сторон ей трындят взаимно противоположные вещи. Её естественная реакция: «А пошли вы все на…!» Естественная, физиологическая, реакция организма на противоречащие друг другу раздражители - тупая апатия.
Я не имею особой симпатии к «батьке», но все, знающие Белоруссию, в один голос говорят, что детей там воспитывать гораздо легче и сами они гораздо менее отвязные, чем у нас. Объяснение простое: там даются ясные правила поведения. Это и есть тоталитаризм.
В чём ещё принято обвинять тоталитаризм? Он вмешивается в личную жизнь граждан, нарушает пресловутое privacy.
Ну уж по части вмешательства в личную жизнь сколько-нибудь заметных персон посредством её детального описания - в этом деле самый жестокий тоталитаризм рядом не стоял с современной свободой. Кто, с кем, как, где, почему и почём - всё описано в мельчайших подробностях. Это касаемо «звёзд». А простые граждане добровольно делятся подробностями в ЖЖ и прочих подобных изданиях.
Любят вспоминать, что при Сталине и вообще «в совке» могли вызвать на партком и пропесочить неверного мужа и ветреную жену. Не знаю, насколько была распространена такая практика, но предположим - была распространена. Допустим даже - была повсеместной (на самом деле, конечно, были дела посущественнее полоскания чужого грязного белья). Но тем не менее - предположим. Скажите, а что дурного в том, что человеку укажут, что он ведёт себя неправильно, что уважаемые в коллективе люди его постыдят и напомнят о долге? Что плохого в том, что кого-то другого это удержит от неправильных поступков? Государство заинтересовано в размножении населения, значит, ему нужна крепкая семья, значит, оно всеми доступными средствами должно её укреплять, пропагандировать и по возможности бороться с отклонениями. Любопытно, что в «наше время», на рубеже 60-х и 70-х, у нас в классе у всех был полный комплект родителей. А сегодня, мне рассказывала знакомая учительница, у неё в классе, в одной из рядовых московских школ, нет ни одной полной нормальной семьи (есть несколько с отчимом). «Вот злонравия достойные плоды», как говорил Стародум из «Недоросля». Но мне сдаётся, что на самом деле гораздо больше боятся вмешательства государства не в альковную, а в финансовую личную жизнь. Контроль за расходами мог бы вскрыть массу интересного, например, каким одиноким старушкам принадлежат роскошные автомобили, которыми уважаемые люди управляют по доверенности, или виллы, на месте которых по документам числится старая дачка-развалюшка. Вот уж был бы ужас! Ужас! Ужас! Но ужасаться не надо, у нас же демократия; это я так, чисто гипотетически. Ведь тоталитаризм требует преданного и честного аппарата, а откуда ж взять опричников для такого контроля? И кто их будет брать? Тоталитаризм - дело не простое и не лёгкое, разлагаться куда проще.
Кстати, в США, цитадели демократии и всяческих свобод, финансовые потоки очень даже контролируются. Там практически исключено наличное денежное обращение - только карточка. А карточка - понятно кому она принадлежит, и платёж уже не анонимный, как у нас, когда из рук в руки переходят легендарные коробки из-под ксерокса. У моего мужа в Америке на стоянке не приняли стодолларовую купюру: не принято, подозрительно, наличные у американского обывателя ассоциируются с мафией. Надо расплатиться либо карточкой, либо мелкими купюрами.
Теперь главное, в чём обвиняют тоталитаризм: он убивает свободу мысли и слова. Более того, за слово он может и самого говоруна убить. В этом деле он имеет давнюю традицию: ещё при античном тоталитаризме Сократа, как известно, отравили за то, что не тому учил молодёжь. Отравили, правда, демократически: на основании вердикта присяжных. Да, тоталитаризм не приемлет определённые мысли. Но он не убивает свободу мысли - он, правильнее сказать, мысль канализует. Мысль не должна растекаться, а обязана развиваться только в определённом направлении. Например, нельзя ставить под сомнение цели государства, его базовые принципы. Это вызывает ужас либеральных говорунов. Но ведь что интересно: точно так же поступает любой человек, который карабкается к какой-то цели. Вообще любой человек, у которого есть цель. Положим, человек хочет сделать карьеру и стать начальником. Если сегодня он думает, что стать начальником - прекрасно, завтра: а стоит ли? Послезавтра: все начальники - сволочи и тупицы. Как вы думаете, есть ли у нашего карьериста шанс достичь своей цели? Правильно думаете: нет ни единого шанса. Потому что мысль его рассеяна, несобранна, не сконцентрирована, точно так же рассеяна и его энергия: ведь любое действие начинается в мысли. Любое восхождение, любое движение вперёд начинается с дисциплины мысли. Я давно провожу в нашей компании занятия по личностному росту. Так вот первое, чему мы учимся для достижения цели, - это дисциплина мысли. Думать только нужные мысли и отсекать ненужные. Мы это называем «ментальная диета» и даже учимся психотехникам отсечения ненужных мыслей.
Точно так же поступает и тоталитаризм на уровне целого народа. Он говорит: наша цель такая-то, наш вектор движения направлен в такую-то сторону, значит, нам нужны мысли, совпадающие по вектору с определённым нами направлением. То, что против, нам не годится. Разумеется, мысли отдельных людей никто не способен отследить - на уровне народа, а не отдельного человека речь идёт о высказываниях. Так вот тоталитаризм приравнивает слово к поступку. Кстати, писатели и вообще все, чьей профессией является слово, должны испытывать к тоталитаризму почтительную благодарность. Их корпоративная антипатия к тоталитаризму - плод недомыслия и чёрной неблагодарности. «Сила слов», «слов набат» и всё такое - возможно только в тоталитарном обществе. При демократии, где болтают все и каждый трындит что на ум придёт - любое слово тонет в бурном потоке празднословия и пустомыслия. Это мы наблюдаем в современной жизни повседневно. Тут мы подошли к самому интересному: тоталитаризм полезен и плодотворен, когда общество куда-то целенаправленно идёт. Когда перед ним стоят задачи. То есть оно не просто живёт, как получится, а имеет цель: отразить агрессию (или подготовиться к отражению), создать новый строй жизни, противостоять какой-то угрозе (например, между прочим, климатической). Тогда на сцену является тоталитаризм. По-другому просто невозможно, не получается. Если общество желает решать большие задачи, оно должно сконцентрировать свои силы, ресурсы, мысли (да-да, в первую очередь - мысли) и направить всё это на цель. Если цели нет - можно жить как попало, думать как придётся, болтать что вздумается, а паче всего лелеять своё драгоценное самовыражение. Здесь кто-нибудь непременно возмутится: а как же развитые страны, та же Англия, которые безо всякого тоталитаризма, а, напротив, под знаменем демократических свобод получили мощный импульс развития? Никакого противоречия тут нет. Их тоталитаризм был религиозным. Протестантские секты, да и вообще протестантизм (разумеется, когда вера жива, а не выродилась в машинальный обряд) даёт мощные и вполне тоталитарные правила поведения. Когда-то в эпоху Реформации активисты-кальвинисты входили в дома женевских обывателей и проверяли, в достаточной ли чистоте хозяйки содержат кухню. Они справедливо увязывали чистоту внешнюю и внутреннюю. И никто не вякал о неотъемлемом праве человека превратиться в свинью, буде ему это заблагорассудится.
Сегодняшние мормоны (есть такая протестантская секта, хотя сами они себя считают отдельной религией), согласно предписаниям своей веры даже не пьют чая и кофе, потому что это хоть и легчайшие, но всё же наркотики. Про алкоголь и курение - и речи, понятно, нет. Я видела их книжки, там всё урегулировано именно в бытовой сфере: как одеваться, как развлекаться, как жениться. Чем не тоталитаризм?
Но нам, конечно, пристало больше интересоваться своей историей, а не чужой. Чему она нас учит? А вот чему.
Все реальные успехи нашей страны были достигнуты при тоталитарном режиме. Вся послесталинская эпоха, нравится нам это или не нравится (мне лично совершенно не нравится), была сползанием вниз и сдачей позиций. Всех: военных, технических, культурных. Именно тогда или в силу инерции, сохранившейся с той эпохи, были получены нобелевские премии, сделаны впечатляющие открытия.
Принято считать, что в те времена гнобили литературу и искусство. Об этом написаны не то, что тома - целые библиотеки. А вы прогуляйтесь в музей современного искусства на Петровке 25 и сравните увиденное с самыми рядовыми картинами 40-50-х годов, какого-нибудь сервильного Налбандяна или пошлого Прянишникова. Да Прянишников вам Рафаэлем покажется! Я не специалист по литературе и искусству, но не могу не отметить того, что принято в упор не видеть. Сталинский тоталитаризм создал, по меньшей мере, два культурных феномена, которых не было нигде в мире: 1)советскую школу художественного перевода и 2)советскую детскую литературу. Эти явления могли возникнуть только на почве тоталитаризма, в его атмосфере, и они умерли вместе с «совком». Сегодня, сообщалось, пытаются продать издательство «Детская литература» - желающих нет. А детской литературой считается «Девочки с седьмой луны». Если ещё есть вопросы, сравните эту самую «Девочку» с «Витей Малеевым в школе и дома» и вопросы, полагаю, отпадут сами собой.
Click to viewТак что не тоталитаризма нам надо бояться, а как раз демократии. Вред демократии, кстати, понимал ещё Аристотель. Он считал её дурным и очень трудно осуществимым образом правления. Наш народ вообще склонен к расхлябанности (любой: бытовой, технической, организационной), а демократия как образ правления в свою очередь располагает к расхлябанности. В результате мы имеем своего рода резонанс внешней и внутренней расхлябанности. Что и приводит к той вакханалии безурядицы, которую повсеместно наблюдаем. Так что нам тоталитаризм очень даже подходит. А что Оруэллу он не нравится - так ведь «1984» - это же художественное произведение. Сказка. Прочитайте другую сказку. Вот, например, в «Четвёртом сне Веры Павловны» (для молодёжи напоминаю: Н.Г. Чернышевский «Что делать?») тоталитарное общество описано очень даже мило и привлекательно; герои счастливы. Не нужно бояться слов. Нужно бояться тех, кто с помощью слов морочит нам головы.