Герцог и мальчик с боя быков.
Небольшое лирическое отступление, по мотивам одной испанской легенды XVI в.
Перенесемся, дорогой читатель, в год Господа нашего 1527. Перед нами живописный пейзаж юго западной Кастилии, где, говорят, слишком холодно зимой, и неимоверно жарко летом. Змейкой среди каменистых холмов и золотистых полей, покрытых выжженной от солнца травой, витает дорога ведущая из Барко де Авила в Пиедраиту, владение герцогов де Альба. Тем летом, под вечер, там царила духота, и та тяжелая, полная электричества атмосфера, красноречиво выражающая почтительное молчание земли перед ожидаемым рокотом небес. Единственной живой точкой, то появляющейся темным силуэтом на горизонте, то исчезающей вновь за очередной возвышенностью, был одинокий всадник лет двадцати, богато одетый и хорошо вооруженный, что отнюдь не лишне когда путешествуешь один по владениям Государя нашего и господина дон Карлоса. Молодому человеку была хорошо знакома эта пыльная дорога. Она вела его домой, в замок Пиедраиты, где он родился и провел свое детство, и где спустя двести лет потомок нашего героя воздвигнет пышное, хотя и несколько тяжеловесное жилище, типичный пример католического консерватизма испанского барокко. Молодой человек путешествовал весь день, и хотя он был уже недалеко от своей цели, он с некоторым беспокойством оглядывался на тяжелые тучи, спешащие накрыть своей темнотой медное сияние заходящего солнца.
Fernando Álvarez de Toledo, III duque de Alba.
Nineteenth century portrait by Louis Coblitz, reportedly a copy from a lost original by Anthonis Mor van Dashorst.
Currently at Chateau de Versailles; previously at the Palais de Luxemburg.
Поднимался легкий ветер, и вскоре первые крупные капли глухим стуком возвестили о приближении одной из тех летних бурь, что может продолжаться многие часы, или затихнет в следующий же миг. Заметив невдалеке огонек, наш молодой герой пришпорил измученного коня и направился к еле угадывающемуся в сумерках строению, оказавшемуся при ближайшем рассмотрении ветряной мельницей Салтийо, за которой виднелась деревенька Алдэлуэла. Молодой сеньор спешился, и привязав своего коня под навесом, как будто специально для этого здесь находившимся, постучался и со снисходительной вежливостью не признающего отказа владетельного вельможи поспешил войти. Мельник почтительно назвал гостя господином всего чем он владел, хотя он явно не имел в виду свою дочь, красота которой была достойна взгляда даже самого знатного кабайеро. Мрак истории - и наша скромность - скроют в тени детали ночных происшествий, про которые кавалер де Вэга и Карпио сказал «mas mal hay en la Aldehuela a del que sueña». Достаточно заметить, что молодой дон, хоть и был глубоко верующим сыном святой нашей матери Церкви, был далеко не святошей, и ночь пролетела быстрее для молодых людей, чем для старика-мельника, убаюканного мягкостью своей теплой постели, и монотонным шумом летней грозы.
Пролетело несколько лет, и наш молодой сеньор превратился в одного из самых влиятельных вельмож Испании. Имя его гремело по всей Европе, и сам Император считал его самым способным из своих воинов. И вот однажды герцог - он принял титул со смертью своего деда - вернулся в свои владения. Это был уже не одинокий всадник, спешащий в родительский дом, а великий владетельный феодал, медленно и чинно путешествующий по своим владениям, в сопровождении дворян, солдат и слуг. Пышный кортеж представлял из себя богатое зрелище бархата, кружев и стали, и почтительный люд сбегался поглазеть на возвращение своего господина, и повеселиться на многочисленных празднествах, организованных на его пути, празднествах, которые включали в себя и волшебно лирические церковные песнопения, и веселые сельские танцы, и конные соревнования, и конечно бой быков. Во время такой корриды один юноша проявил много храбрости и ловкости в единоборстве с одичавшим от боли животным, и вызвав своим искусством всеобщее восхищение, был под руки подведен к герцогу за заслуженным в глазах всех вознаграждением. Дон Фернандо с интересом посмотрел на молодого и статного юношу и с улыбкой спросил его имя и имена его родителей, на что молодой человек почтительно ответил:
«Эрнандо, сын мельничихи из Салтийо и... Вашей Светлости.»
***
Это - легенда, но история вполне достойно ее дополняет.[1] Молодой человек был официально признан герцогом Альбой, и его статус внебрачного сына не был столь позорным, ибо он не был плодом супружеской измены. Дон Эрнандо де Толедо хорошо проявил себя как военный и государственный деятель. Сражался на суше и на море, проявил себя способным командиром, получил должность генерала кавалерии, командуя во Фландрии и Португалии. Иоаннит, он был Великим Приором Кастилии (с 1579 г. - Кастилии и Леона), и часто именно под этим титулом он встречается в источниках. В течении нескольких лет - вице-король Каталонии, один из самых влиятельных членов Consejo del Estado (Государственного Совета) и Consejo de Guerra (Военного Совета) в последние годы правления Филиппа II.
Don Hernando de Toledo, Grand Prior of Castile and Leon
(Unknown Artist)
***
[1] Детали биографии Дона Эрнандо де Толедо можно найти в Fernández Conti, Santiago, 'El Prior Don Hernando de Toledo, Capitán de Felipe II y de Sus Consejos de Estado y de Guerra', in Marchello Fantoni (ed.), Il Perfetto Capitano, Immagini e Realtà (secoli XV-XVII). Rome: Bulzoni, 2001, pp. 87-134.
***
- © Egir, 12.09.2010
- All rights reserved and in force. Egir (the holder of livejournal account http://egir.livejournal.com), 12.09.2010
- © Гуров, Н. А., 12.09.2010