Первый раз в жизни, но последний в ушедшем году.
Сегодня рано утром очнулся от звонка будильника, который не выключила на своём телефоне обнаруженная рядом фифа.
Сполз с кровати, кое-как доковылял до кухни, чтобы залить сушняк после вчерашнего.
Прежде, чем вернуться обратно к еще не остывшему телу ложе, поставил чайник, намолол кофе.
Пока закипала вода, нечаянно нажарил вкусных тостов.
Разлил кофий по столу чашкам, плеснул в молочник сливок, в рюмки остатки коньяка, а в вазочку клубничного варенья. Разложил тосты по тарелкам. Расставил всё это на подносе как попало по фен-шую и, аккуратно огибая углы, поволок в постель.
Поставил поднос под нос виновнице своего раннего пробуждения, слегка помахал ладонью над чашками, чтобы аромат перегара свежесваренного кофе достиг её ноздрей.
Унюхала, проснулась, бросила взгляд на мой вяленький натюрморт, выползла из-под одеяла.
Пожелал ей доброго утра, как джентльмен, первым, считай, поздравил с наступающим.
Гляжу, глазенки у неё заблестели, увлажнились. Ёрзает по ним кулачком, смахивая навернувшиеся слёзы.
Любопытствую, в чём причина такого перформанса.
Оказывается, у тёлочки впервые в жизни [ случился тот самый]
случился тот самый "кофе в постель". А ей, на минуточку, уже перевалило за тридцатник.
И до сих пор недоумеваю, как так получилось, что этой тёте НИКТО, НИКОГДА, НИ РАЗУ в жизни не устраивал такого романтичного завтрака.
При том, что по моей оценке, дамочка не страшная, а очень даже ничего.
Сполз с кровати, кое-как доковылял до кухни, чтобы залить сушняк после вчерашнего.
Прежде, чем вернуться обратно к еще не остывшему телу ложе, поставил чайник, намолол кофе.
Пока закипала вода, нечаянно нажарил вкусных тостов.
Разлил кофий по столу чашкам, плеснул в молочник сливок, в рюмки остатки коньяка, а в вазочку клубничного варенья. Разложил тосты по тарелкам. Расставил всё это на подносе как попало по фен-шую и, аккуратно огибая углы, поволок в постель.
Поставил поднос под нос виновнице своего раннего пробуждения, слегка помахал ладонью над чашками, чтобы аромат перегара свежесваренного кофе достиг её ноздрей.
Унюхала, проснулась, бросила взгляд на мой вяленький натюрморт, выползла из-под одеяла.
Пожелал ей доброго утра, как джентльмен, первым, считай, поздравил с наступающим.
Гляжу, глазенки у неё заблестели, увлажнились. Ёрзает по ним кулачком, смахивая навернувшиеся слёзы.
Любопытствую, в чём причина такого перформанса.
Оказывается, у тёлочки впервые в жизни [ случился тот самый]
случился тот самый "кофе в постель". А ей, на минуточку, уже перевалило за тридцатник.
И до сих пор недоумеваю, как так получилось, что этой тёте НИКТО, НИКОГДА, НИ РАЗУ в жизни не устраивал такого романтичного завтрака.
При том, что по моей оценке, дамочка не страшная, а очень даже ничего.