Илья Кормильцев - последняя статья.
Вчера была годовщина смерти Ильи Кормильцева. За несколько дней до его смерти мне позвонил главред "Лимонки" и упросил опубликовать мою статью за подписью И.Кормильцева. Я согласился. Многие и сейчас считают что это его последняя статья. Возможно и Собчак.
НЭП ГЛАМУР РФ
Литература живёт, цветёт и пахнет, - порой нестерпимо. Велика сила слова! Даже такой, казалось бы, легкомысленный роман как «12 стульев» аж через семьдесят лет после создания выплёвывает в мир Божий отвратительных тварей. Со страниц советского романа они влезают в ящики ТВ - на удивление Карлсону и на зависть Фрекен Бок. Кривляются, паясничают, стараются показаться живыми и значимыми. За многие годы литературного существования, привыкшие к публичности, лезут во все медиадыры, ревниво следят за другими фантомами. Но фантом есть фантом. Поэтому из двух литературных тварей приходится лепить одну телевизионную - с возможностью материализации в трёхмерном пространстве: Эллочка Людоедочка + Ефимия Собак = Ксения Собчак.
Понятно почему именно «12 стульев» порождает телетварей. Населённый исключительно тварями, вся сущность которых легко передаётся карандашной карикатурой, роман является идеальным материалом для клонирования современных медиагероев. Непредназначенные для реальной, не иллюзорной жизни, они радостно скачут по экранам и глянцевым страницам. Вытащенные на рынок как пример для зависти и подражания, они являются мощным инструментом превращения потребителя в карикатурно иллюзорный электорат, иллюзией живущий, иллюзию жующий, к иллюзии стремящийся.
Распознать медиафантома в общем-то не сложно. У той же Ксюшы Собчак, считающей себя живее всех живых, как у дорогой литературной собаки, - булгаковского Шарика, ясно видны атавизмы предыдущей реинкарнации. Взяв от Фимы Собак фамилию и культурный багаж из 180 слов (включая богатое слово «гомосексуализм», так необходимое в эпоху либеральных ценностей), от Эллочки она унаследовала соревновательный инстинкт. Эллочка не на жизнь, а на смерть билась с дочкой американского миллиардера Вандербильда, въёбывая в борьбу весь скудный ресурс мужа, инженера Щукина. Измельчавшая характером Ксюша, даже не соревнуется, а безнадёжно поскуливая благоговейно лижет следы правнучки американского миллиардера Конрада Н. Хилтона - Пэрис Хилтон, самоотверженно въёбывыя ресурсы оставленные папой (по совместительству - крёстным отцом Великого Пу). Ксюшу можно понять: Эллочка, по уверению Ильфа и Петрова, была красива («милейший в Московской губернии носик…» и всё такое), Ксюшу же, вряд ли папа Хилтон взял бы и на конюшню, лошади у него и красивее и породистее и умнее, и уж наверняка - настоящие.
Полистав «12 стульев» я удивился сходству описанной эпохи советского НЭПа с современной эРэФией. Даже само выражение - «новая экономическая политика» из словаря тех лет, когда появились новые русские. Появились они с той же системой ценностей, что и 70 лет назад: напихать побольше и в рот и в жопу, лишь бы - в себя. «В голове Ипполита Матвеевича творилось чёрт знает что. Звучали цыганские хоры, грудастые дамские оркестры беспрерывно исполняли танго-амапа, представлялась ему московская зима и чёрный длинный рысак, презрительно хрюкающий на пешеходов. Много чего представлялось Ипполиту Матвеевичу: и оранжевые упоительно дорогие кальсоны, и лакейская преданность, и возможная поездка в Канны». Общее тяготение к тому, что Бендер называл «шик модерн», а другой персонаж тех времён «шик блеск», а сейчас именуют «гламуром». Слэнговое «гламур» имеет английский корень gleam, что на русский можно перевести как «блеск». «Жизнь города N была тишайшей (читай - «стабильной»). Весенние вечера были упоительны, грязь под луною сверкала (блестела) как антрацит…».
Пошлый, отступнический НЭП, чуть не доведший до самоубийства Павла Корчагина (Николая Островского), занял своё место в сатирическом романе и протоколах допросов НКВД.
И это - пройдёт.
Высохнет нефтяная грязь глянцевых жоп и рыл, рассыплется в лагерную пыль и прах.
Воробьяниновы и Собаки-Собчак скорчатся в карандашные карикатуры, а Остап Бендер, отсидев и встав на путь исправления, переквалифицируется в управдомы.
Только чтобы история не повторялась в виде фарса, а фарс не становился историей, корчевать придётся с корнем и на корню. Калёным железом, нах…
Илья Кормильцев
НЭП ГЛАМУР РФ
Литература живёт, цветёт и пахнет, - порой нестерпимо. Велика сила слова! Даже такой, казалось бы, легкомысленный роман как «12 стульев» аж через семьдесят лет после создания выплёвывает в мир Божий отвратительных тварей. Со страниц советского романа они влезают в ящики ТВ - на удивление Карлсону и на зависть Фрекен Бок. Кривляются, паясничают, стараются показаться живыми и значимыми. За многие годы литературного существования, привыкшие к публичности, лезут во все медиадыры, ревниво следят за другими фантомами. Но фантом есть фантом. Поэтому из двух литературных тварей приходится лепить одну телевизионную - с возможностью материализации в трёхмерном пространстве: Эллочка Людоедочка + Ефимия Собак = Ксения Собчак.
Понятно почему именно «12 стульев» порождает телетварей. Населённый исключительно тварями, вся сущность которых легко передаётся карандашной карикатурой, роман является идеальным материалом для клонирования современных медиагероев. Непредназначенные для реальной, не иллюзорной жизни, они радостно скачут по экранам и глянцевым страницам. Вытащенные на рынок как пример для зависти и подражания, они являются мощным инструментом превращения потребителя в карикатурно иллюзорный электорат, иллюзией живущий, иллюзию жующий, к иллюзии стремящийся.
Распознать медиафантома в общем-то не сложно. У той же Ксюшы Собчак, считающей себя живее всех живых, как у дорогой литературной собаки, - булгаковского Шарика, ясно видны атавизмы предыдущей реинкарнации. Взяв от Фимы Собак фамилию и культурный багаж из 180 слов (включая богатое слово «гомосексуализм», так необходимое в эпоху либеральных ценностей), от Эллочки она унаследовала соревновательный инстинкт. Эллочка не на жизнь, а на смерть билась с дочкой американского миллиардера Вандербильда, въёбывая в борьбу весь скудный ресурс мужа, инженера Щукина. Измельчавшая характером Ксюша, даже не соревнуется, а безнадёжно поскуливая благоговейно лижет следы правнучки американского миллиардера Конрада Н. Хилтона - Пэрис Хилтон, самоотверженно въёбывыя ресурсы оставленные папой (по совместительству - крёстным отцом Великого Пу). Ксюшу можно понять: Эллочка, по уверению Ильфа и Петрова, была красива («милейший в Московской губернии носик…» и всё такое), Ксюшу же, вряд ли папа Хилтон взял бы и на конюшню, лошади у него и красивее и породистее и умнее, и уж наверняка - настоящие.
Полистав «12 стульев» я удивился сходству описанной эпохи советского НЭПа с современной эРэФией. Даже само выражение - «новая экономическая политика» из словаря тех лет, когда появились новые русские. Появились они с той же системой ценностей, что и 70 лет назад: напихать побольше и в рот и в жопу, лишь бы - в себя. «В голове Ипполита Матвеевича творилось чёрт знает что. Звучали цыганские хоры, грудастые дамские оркестры беспрерывно исполняли танго-амапа, представлялась ему московская зима и чёрный длинный рысак, презрительно хрюкающий на пешеходов. Много чего представлялось Ипполиту Матвеевичу: и оранжевые упоительно дорогие кальсоны, и лакейская преданность, и возможная поездка в Канны». Общее тяготение к тому, что Бендер называл «шик модерн», а другой персонаж тех времён «шик блеск», а сейчас именуют «гламуром». Слэнговое «гламур» имеет английский корень gleam, что на русский можно перевести как «блеск». «Жизнь города N была тишайшей (читай - «стабильной»). Весенние вечера были упоительны, грязь под луною сверкала (блестела) как антрацит…».
Пошлый, отступнический НЭП, чуть не доведший до самоубийства Павла Корчагина (Николая Островского), занял своё место в сатирическом романе и протоколах допросов НКВД.
И это - пройдёт.
Высохнет нефтяная грязь глянцевых жоп и рыл, рассыплется в лагерную пыль и прах.
Воробьяниновы и Собаки-Собчак скорчатся в карандашные карикатуры, а Остап Бендер, отсидев и встав на путь исправления, переквалифицируется в управдомы.
Только чтобы история не повторялась в виде фарса, а фарс не становился историей, корчевать придётся с корнем и на корню. Калёным железом, нах…
Илья Кормильцев