Мама Анечка. Сказка моей бабушки
Оригинал взят у nikolaeva в Мама Анечка. Сказка моей бабушки
Много сейчас разных в интернете сообществ, где мамы горячо обсуждают, как воспитывать малышей. Иногда так долго и страстно спорят, что даже становится непонятно, а на практику-то время остается? Или теория все же важнее?
И уже много раз видела я там такую тему для обсуждения:"Стоит ли позволять бабушкам проводить время со внуками?"
Первый раз я просто глазам своим не поверила.
В моей судьбе все было совсем иначе. Это бабушка, моя мама, раздумывала, стоит ли ей проводить время со внуками, а я трепетала, надеялась на положительный ответ и всегда была очень благодарна за помощь.
А все-таки, может, проблема на самом деле есть?
Ведь бабушки балуют, закармливают, засоряют детскую головушку разными историями.
Я вспоминаю своих бабушек. Какой была бы моя жизнь без них? Наверное, какой-нибудь была бы. Но не такой, совсем не такой. Чего-то очень важного, просто необходимого в ней не было бы.
Удивительно, но я почти не помню маму и папу времен моего раннего детства. Наверное, так же, как не могу вспомнить и себя. За исключением коротких разрозненных эпизодов. Мама, папа - это постоянно, это всегда. Как воздух. Родителями живешь и до поры до времени не замечаешь.
А вот бабушки - это совсем-совсем другое. Они не связаны с повседневной обычной жизнью. К ним надо ехать.
И сразу прерывается привычная череда дней, и открывается волшебная дверь в мир, лучше которого нет на земле, - мир бабушкиной любви.
Мама Анечка - дочка моей прабабушки Груни. Мама моей мамы.
Моя нежная, прекрасная, трепетная, жертвенная бабушка. Моя любовь, мое счастье и утешение. Как легко, ласково, внимательно оттирала ты все мои слезы, всегда находя самые нужные, верные слова. Я скучаю, родненькая. Очень- очень. Я люблю тебя еще больше. Потому что, увы, действительно, все самое важное виднее на расстоянии. Но я не хочу, чтобы это расстояние становилось все больше и больше, чтобы уходил из моей памяти твой тонкий и светлый облик. Побудь, пожалуйста, сегодня со мной.
Когда я родилась, моя бабушка была еще совсем молодой. У нас в семье ранние браки - традиция.
И вот моя молодая бабушка строго сказала своей старшей дочке, что не готова еще именоваться бабулей. И стала для меня навсегда мамой Аней.
Так я ее называла, а потом и все после меня народившиеся внуки.
И вся семья, и собственные мамы Анины дети. И вот уже правнуки требовательно кричат:"Мама Аня!"
Мама Анечка в какой-то момент было всполошилась и торжественно нам всем объявила, что уже созрела до звания бабушки. А все. Поздно. Уже собственная ее мама, баба Груня, нет да спросит:" Мамы Ани никто не видел?"
Не было для нас ничего обычнее, чем называть ее так. А вот посторонние иногда удивлялись.
Помню, стою я, совсем маленькая, в молочном отделе магазина на Кутузовском проспекте и вдруг потеряла бабушку из поля зрения, кричу что есть сил: " Мама Аня!"
Поворачивается ко мне тетя толстая в темном пальто и, неодобрительно покачивая головой, говорит:
- Девочка, это некультурно маму "маманей" называть. Ты что, из деревни приехала?!
Промолчала я, ничего не ответила, только подумала, что странная это тетя какая-то.
А тут и мама Аня вынырнула откуда-то со стороны касс. Такая красивая, стройная, молодая, обязательно в шляпке и с сумочкой. Королева!
И комната у нее была королевская. Большая сдвоенная кровать с прекрасными покрывалами, черный полированный шкаф, в дверцах которого загадочно отражалась очень похожая на меня темнокожая девочка.
Трехстворчатое зеркало - на прекрасном комоде. А в том комоде - ящички - а в тех ящичках- духи, кольца, бусы и волшебные наряды - шелковые комбинации с кружевом по подолу.
Скорее вытащить эту красоту и нарядиться. Стелется кружево по полу, позвякивают бусики в три ряда на тощей шейке, переливаются то и дело спадающие с пальцев кольца. Видели ли вы когда-нибудь хоть кого прекраснее?!
И целых три зеркала восторженно отражают эту красоту.
А если крайние слегка сдвинуть, отражения начинают множится.
И в таинственной голубой зеркальной глубине уже много-много прекраснейших меня. И все эти восхитительные красотки вместе со мной поют и танцуют.
Время от времени мы посылаем друг другу обворожительные, полные понимания улыбки. Никогда я не была так прекрасна, как в доме своей бабушки.
Она кормила меня досыта своей любовью. Но никогда не закармливала. Ее прикосновения были нежными и легкими, ее слова тихими и добрыми, ее пирожки, блинчики и оладушки - восхитительными.
А каждую ночь мы лежали с ней на огромной резной кровати, темнота мягко и бесшумно наплывала на нас из дальних углов комнаты.
Тюлевые занавески теребил ветерок, в открытую форточку заглядывала удивительно яркая луна.
Бабушка рассказывала сказки.
Она вроде ничего и не выдумывала. Герои мне были давно известны - царевичи, царевны, их вечные сказочные друзья и недруги.
Но что-то такое делала с этими сказками мама Анечка, что они сразу стряхивали с себя несовершенную шелуху слов и начинали видеться так, сами по себе.
Прямо над нашей постелью пролетал Иван-Царевич на Сером Волке.
И это уже не ночной ветерок шевелил мои волосы, это сказочный конь-волк слегка задел меня пушистым хвостом по щеке.
Надо крепче держаться за бабушкину руку, потому что вокруг вдруг вырос дремучий сказочный лес. И мы бредем по нему вдвоем, и глухо ухает где-то сова.
А утро всегда сияющее и вкусное.
В ванной - зубной порошок. Ну разве может он сравниться с липкой зубной пастой?! Такая красивая белая круглая коробочка. Похожа на ту, в которой бабушкина пудра. Только пудра невкусная, она только пахнет приятно. А вот порошок и пахнет приятно, и очень-очень вкусный.
На кухне хлопочет мама Анечка. Утром обязательно - каша. А к каше много сортов варенья. Я-то не особенный любитель каш этих.
Сначала в одну баночку, с вишневым, ткну пальчиком, потом попрошу и клубничного. Затем потребую сверху все это полить вареньем смородиновым.
Вот уже и каши не видно совсем. А я и с вареньем не хочу! Вредная маленькая тощая малоежка.
Приходится бабушке начинать печь блинчики. Вот на блинчиковую диету я всегда согласна.
А потом идем гулять. Двор дома зеленый, большие деревья вокруг, и есть такой волшебный куст, на котором всегда летом божьи коровки.
И имеется детская площадка с очень быстрыми высокими качелями, и чудесные огромные пни везде.
Спрячешься за такой, а мама Анечка сразу встревоженно:"Куда же зайка маленький делся? Никто не видел?!"
Еле-еле сдерживаешься, чтобы не запищать от восторга. Но надо стараться сидеть тихо - а то вдруг сразу найдет?
А потом обед, и супчик с тефтельками, и таинственная кладовка со старыми вещами. А в кладовке шкаф огромный, перины. Это еще из дома бабы Груни. Они были даже тогда, когда мама Анечка молоденькой была.
Молоденькой. Неужели? Так странно. А может, и маленькой?
Конечно, была маленькой, все были. Мне про маленькую Анечку и баба Груня много раз рассказывала.
Маленькая, светленькая, худенькая девочка Анечка. Где ты? Неужели только в этих старых пожелтевших страницах твоего девичьего дневничка?
Он у меня в руках, я вижу твои ровные строчки, слышу голос. Я буду идти за тобой, рассказывай... ( Продолжение следует)
Мама Анечка
Много сейчас разных в интернете сообществ, где мамы горячо обсуждают, как воспитывать малышей. Иногда так долго и страстно спорят, что даже становится непонятно, а на практику-то время остается? Или теория все же важнее?
И уже много раз видела я там такую тему для обсуждения:"Стоит ли позволять бабушкам проводить время со внуками?"
Первый раз я просто глазам своим не поверила.
В моей судьбе все было совсем иначе. Это бабушка, моя мама, раздумывала, стоит ли ей проводить время со внуками, а я трепетала, надеялась на положительный ответ и всегда была очень благодарна за помощь.
А все-таки, может, проблема на самом деле есть?
Ведь бабушки балуют, закармливают, засоряют детскую головушку разными историями.
Я вспоминаю своих бабушек. Какой была бы моя жизнь без них? Наверное, какой-нибудь была бы. Но не такой, совсем не такой. Чего-то очень важного, просто необходимого в ней не было бы.
Удивительно, но я почти не помню маму и папу времен моего раннего детства. Наверное, так же, как не могу вспомнить и себя. За исключением коротких разрозненных эпизодов. Мама, папа - это постоянно, это всегда. Как воздух. Родителями живешь и до поры до времени не замечаешь.
А вот бабушки - это совсем-совсем другое. Они не связаны с повседневной обычной жизнью. К ним надо ехать.
И сразу прерывается привычная череда дней, и открывается волшебная дверь в мир, лучше которого нет на земле, - мир бабушкиной любви.
Мама Анечка - дочка моей прабабушки Груни. Мама моей мамы.
Моя нежная, прекрасная, трепетная, жертвенная бабушка. Моя любовь, мое счастье и утешение. Как легко, ласково, внимательно оттирала ты все мои слезы, всегда находя самые нужные, верные слова. Я скучаю, родненькая. Очень- очень. Я люблю тебя еще больше. Потому что, увы, действительно, все самое важное виднее на расстоянии. Но я не хочу, чтобы это расстояние становилось все больше и больше, чтобы уходил из моей памяти твой тонкий и светлый облик. Побудь, пожалуйста, сегодня со мной.
Когда я родилась, моя бабушка была еще совсем молодой. У нас в семье ранние браки - традиция.
И вот моя молодая бабушка строго сказала своей старшей дочке, что не готова еще именоваться бабулей. И стала для меня навсегда мамой Аней.
Так я ее называла, а потом и все после меня народившиеся внуки.
И вся семья, и собственные мамы Анины дети. И вот уже правнуки требовательно кричат:"Мама Аня!"
Мама Анечка в какой-то момент было всполошилась и торжественно нам всем объявила, что уже созрела до звания бабушки. А все. Поздно. Уже собственная ее мама, баба Груня, нет да спросит:" Мамы Ани никто не видел?"
Не было для нас ничего обычнее, чем называть ее так. А вот посторонние иногда удивлялись.
Помню, стою я, совсем маленькая, в молочном отделе магазина на Кутузовском проспекте и вдруг потеряла бабушку из поля зрения, кричу что есть сил: " Мама Аня!"
Поворачивается ко мне тетя толстая в темном пальто и, неодобрительно покачивая головой, говорит:
- Девочка, это некультурно маму "маманей" называть. Ты что, из деревни приехала?!
Промолчала я, ничего не ответила, только подумала, что странная это тетя какая-то.
А тут и мама Аня вынырнула откуда-то со стороны касс. Такая красивая, стройная, молодая, обязательно в шляпке и с сумочкой. Королева!
И комната у нее была королевская. Большая сдвоенная кровать с прекрасными покрывалами, черный полированный шкаф, в дверцах которого загадочно отражалась очень похожая на меня темнокожая девочка.
Трехстворчатое зеркало - на прекрасном комоде. А в том комоде - ящички - а в тех ящичках- духи, кольца, бусы и волшебные наряды - шелковые комбинации с кружевом по подолу.
Скорее вытащить эту красоту и нарядиться. Стелется кружево по полу, позвякивают бусики в три ряда на тощей шейке, переливаются то и дело спадающие с пальцев кольца. Видели ли вы когда-нибудь хоть кого прекраснее?!
И целых три зеркала восторженно отражают эту красоту.
А если крайние слегка сдвинуть, отражения начинают множится.
И в таинственной голубой зеркальной глубине уже много-много прекраснейших меня. И все эти восхитительные красотки вместе со мной поют и танцуют.
Время от времени мы посылаем друг другу обворожительные, полные понимания улыбки. Никогда я не была так прекрасна, как в доме своей бабушки.
Она кормила меня досыта своей любовью. Но никогда не закармливала. Ее прикосновения были нежными и легкими, ее слова тихими и добрыми, ее пирожки, блинчики и оладушки - восхитительными.
А каждую ночь мы лежали с ней на огромной резной кровати, темнота мягко и бесшумно наплывала на нас из дальних углов комнаты.
Тюлевые занавески теребил ветерок, в открытую форточку заглядывала удивительно яркая луна.
Бабушка рассказывала сказки.
Она вроде ничего и не выдумывала. Герои мне были давно известны - царевичи, царевны, их вечные сказочные друзья и недруги.
Но что-то такое делала с этими сказками мама Анечка, что они сразу стряхивали с себя несовершенную шелуху слов и начинали видеться так, сами по себе.
Прямо над нашей постелью пролетал Иван-Царевич на Сером Волке.
И это уже не ночной ветерок шевелил мои волосы, это сказочный конь-волк слегка задел меня пушистым хвостом по щеке.
Надо крепче держаться за бабушкину руку, потому что вокруг вдруг вырос дремучий сказочный лес. И мы бредем по нему вдвоем, и глухо ухает где-то сова.
А утро всегда сияющее и вкусное.
В ванной - зубной порошок. Ну разве может он сравниться с липкой зубной пастой?! Такая красивая белая круглая коробочка. Похожа на ту, в которой бабушкина пудра. Только пудра невкусная, она только пахнет приятно. А вот порошок и пахнет приятно, и очень-очень вкусный.
На кухне хлопочет мама Анечка. Утром обязательно - каша. А к каше много сортов варенья. Я-то не особенный любитель каш этих.
Сначала в одну баночку, с вишневым, ткну пальчиком, потом попрошу и клубничного. Затем потребую сверху все это полить вареньем смородиновым.
Вот уже и каши не видно совсем. А я и с вареньем не хочу! Вредная маленькая тощая малоежка.
Приходится бабушке начинать печь блинчики. Вот на блинчиковую диету я всегда согласна.
А потом идем гулять. Двор дома зеленый, большие деревья вокруг, и есть такой волшебный куст, на котором всегда летом божьи коровки.
И имеется детская площадка с очень быстрыми высокими качелями, и чудесные огромные пни везде.
Спрячешься за такой, а мама Анечка сразу встревоженно:"Куда же зайка маленький делся? Никто не видел?!"
Еле-еле сдерживаешься, чтобы не запищать от восторга. Но надо стараться сидеть тихо - а то вдруг сразу найдет?
А потом обед, и супчик с тефтельками, и таинственная кладовка со старыми вещами. А в кладовке шкаф огромный, перины. Это еще из дома бабы Груни. Они были даже тогда, когда мама Анечка молоденькой была.
Молоденькой. Неужели? Так странно. А может, и маленькой?
Конечно, была маленькой, все были. Мне про маленькую Анечку и баба Груня много раз рассказывала.
Маленькая, светленькая, худенькая девочка Анечка. Где ты? Неужели только в этих старых пожелтевших страницах твоего девичьего дневничка?
Он у меня в руках, я вижу твои ровные строчки, слышу голос. Я буду идти за тобой, рассказывай... ( Продолжение следует)
Мама Анечка